Чаньское изречение
Алексей Мутовкин «Душа»
Участник литературного конкурса
сайта Dragon's Nest в 2006 г.
На автобусной остановке лежала душа. Лежала и никому не мешала. И ничего ей было не нужно.
Была осень. Опять осень, наверное, уже третья в этом году. Холодно. Шел то ли дождь, то ли мокрый снег. Везде лужи, черный от грязи снег, какая-то каменная крошка, и мокрый асфальт. Пахло гадостью. Проезжающие автомобили обливали прохожих грязью из-под своих колес и поднимали за собой облако влажной мороси. На остановке стояли люди. Кто-то поглядывал на валяющуюся душу, делая вид, что не смотрит. Кто-то только делал вид, что смотрит, а сам смотрел не на душу, а на то, что она валяется посреди остановки. Вся в грязи и в холоде.
Подъехал автобус, окатив прохожих и душу холодной слякотью. Люди поспешно отпрыгнули от волны влажного месива. Дама в короткой шубке, обтягивавших штанах и высоких сапожках даже успела сделать рукой непонятный жест (скорее всего, выражающий неприязнь к грязи) и резко бросить «Фью!»
Из автобуса вышли люди, ругая про себя стоящих на тротуаре за то, что те столпились у входа и не дают выйти. Стоящие же перед автобусом, в свою очередь, молча бранили выходящих за то, что те выползают, как черепахи.
Вот появилась маленькая старушка с авоськой и посмотрела на душу.
«Вставай, сынок, холодно», сказала бабушка.
«Ничего, бабушка, отвечала душа, я душа, я не чувствую холода».
«Пойдем ко мне, предложила она душе, умоешься, обогреешься. Посмотри, какой грязный. Ведь совестно перед людьми».
«Нет, бабушка, мне негрязно. Гадостью только пахнет».
«Вот, хоть булочки возьми!»
«Спасибо, но душа не чувствует голода. Оставь себе».
«Ой, сынок, сынок!» проговорила старушка и пошла прочь.
А душа осталась лежать. И ничего ей было не надо.
Мимо прошла дама. Черные сапоги на высоких каблуках, черные штаны, цветная куртка, доходящая лишь до точеной талии, густой слой косметики и белые, как чистый снег, волосы. Вокруг нее витал раздражающий фимиам дорогих духов известной марки, которую не знала душа. Странно, но, может, дама пыталась спрятаться в этом благоухании роскоши от запаха гадости?
Заметив на остановке грязную душу, валяющуюся на мокром асфальте, дама скорчила гримасу, будто обнаружила у себя в холодильнике дохлую собаку, и прижала руку к груди, словно испытывала изжогу. Причем сделано это было так, чтобы все, стоявшие поблизости, это заметили.
«Какая гадость», заметила дама.
«Мадам, обратилась к ней грязная душа, вы, кажется, упомянули гадость. Не подскажете, где вы ее видите? Она источает слишком уж едкий запах».
«Ну о чем мне с вами разговаривать? вульгарно жестикулируя пальцами с множеством колец, спросила дама. Такие как вы валяетесь по всему городу и все. У вас же нет никаких ценностей!»
«Душе не нужны драгоценности», ответила душа.
«Как это низко», бросила дама и пошла прочь.
Стало темнеть. Дождь все шел и шел. На скамейку сел грязный пьяница и что-то невнятно сказал душе. Потом помолчал и снова обратился: «Ты, это, может, пойдем, а?»
«Нет, спасибо», ответила душа.
«Да. Вот какая жизнь. Ну, ты, это, давай, заходи», и ушел.
Вскоре стало совсем темно. Народ разошелся, машины проезжали все реже. Все та же грязь, все тот же дождь, все те же лужи и камни, все та же гадость.
На остановке появилась женщина. Увидев грязную душу, она сразу же отвернулась. Потом подошла к двум мужчинам и попросила их о чем-то, указав на нее. Мужчины подошли, и один сказал: «Эй, мужик! Вставай, иди домой».
«Нет, душе не нужен дом, я здесь побуду», ответила та.
Потом подошел автобус, и все уехали. А душа продолжала лежать.
Подошла девушка с агатовыми очами и смоляными локонами. Она стала ждать последнего автобуса. Заметив душу она приблизилась и посмотрела ей в глаза.
«Привет», сказала девушка.
«Светлый день», ответила душа.
«Давно здесь?»
«Не помню».
«А чего домой не пойдешь?»
«Душе не нужен дом».
«А чего тебе нужно?»
«Пока не знаю. Ничего», подумав, ответила душа.
«А почему ты лежишь на этой остановке, а не на следующей?»
«Душе все равно, где лежать».
«Если тебе все равно, то помоги мне. Сядь со мной на последний автобус, и поедем ко мне домой».
Душа и девушка сели в автобус и уехали. Девушка привела душу домой, вымыла, усадила на белой кухне за стол и стала играть на белом рояле, стоявшем там же, бессмертный Канон в ре-миноре Пахельбеля. Душа вспомнила проведенный на гадкой остановке день и оглядела белую, теплую кухню. И девушку. Она играла так, как может играть только счастливый человек. Душа заплакала.
«Что случилось?» спросила девушка, заметив слезы.
«Зачем ты это сделала?» спросила душа.
«У меня тоже есть душа. Каждой душе необходимо, чтобы ее поняли», ответила девушка.
«Если это то, что нам обеим необходимо, и мы это имеем, то, значит, мы можем спокойно умереть?» вновь вопросила душа.
«Конечно, ответила девушка. Сейчас я доиграю, и умрем».
2004