Конкурс ««Лес» или «Родовая тайна» – тема на выбор.»

Лошади

Автор: Мисс Мэл

Книг было много. Двенадцать исполинских шкафов сверху донизу были набиты ценным бумажным грузом. И потому жителям дома не было покоя. Они читали. Но гораздо больше читали их.

***

— Мне снова снились эти чертовы лошади, — уныло пожаловалась Линн.

— И что же они делали? — поинтересовалась я.

— А что обычно делают лошади в моих снах? Снова жевали эти дурацкие водоросли. В лесу полно сочной, вкусной травы, а им подавай эту осклизлую гадость. И ведь за ней приходится тянуться, чуть ли не падать в холодную речную воду, чтобы урвать самый жалкий пучок... Нет, я не понимаю. Зачем им это? — Линн выглядела озадаченной. Даже ее вечно растрепанные волосы в этот момент вполне вписывались в стихийно возникший образ философа.

— Видать, нам не обойтись без зоопсихолога и толкователя снов, — попыталась пошутить я.

— Хорошо бы эти ребята прибыли побыстрее, — кивнула Линн. Она отошла к окну. Раз! — поспешно задернулись занавески окружающего мира. Всегда торопится.

— Хотелось бы мне какой-нибудь пульт для снов, чтобы переключить на другой канал.... Может быть, там идет какой-нибудь неплохой фильм, — говорит Линн, и голос ее заметно дрожит. Я не знаю, откуда у нее такие ассоциации. У нас нет телевизора. Есть только книги. Много книг.

***

— Я вспомнила, вспомнила! Проснись! — Линн лихорадочно дергает меня за рукав пижамы.

— Что там? Опять эти морские коньки с их вечными водорослями? — ворчу я, думая обзавестись на будущее десятком-другим ловцов снов для этой беспокойной особы.

— Они сначала гарцевали по асфальту! Лошади гарцевали по асфальту! — почти кричит Линн. Ее глаза горят в темноте, как у восторженной кошки.

— Угу, милые коняшки живут в асфальтированном лесу? — усмехнулась я, стараясь немного поддеть Линн иронией. Спросонья у меня всегда ужасно вредное настроение.

— Да нет же, нет! Асфальт был в городе. Эти лошади... Они сначала гарцевали там, потому что их всадникам нравились такие забавы! Понимаешь, у них были всадники! Это не дикие лошади! — Линн распаляется еще больше, глаза мечут молнии или искры — я не очень сильна в различии всех этих ночных фейерверков.

Внезапно она резко вскакивает, подбегает к окну. Хрясь!

— Линн, если ты каждый раз будешь закрывать шторы с таким усердием, то у нас их просто не останется, — проворчала я, снова проваливаясь в сон.

***

— Значит, сначала они гарцевали в городе, а потом поехали на прогулку в лес? — уточняю я.

— Ага, — Линн выглядит довольной, как ребенок, когда родители ведут себя по правилам какой-нибудь понарошной, но очень важной для него игры.

— И что же было дальше?

— Не помню... Точнее, помню, что в лесу была пещера... Они туда заехали. А позже уже помню просто лошадей в лесу. Без наездников. И водоросли, — она передернулась с отвращением, будто ее вот-вот могли заставить съесть полную тарелку остывшей молочной лапши с комочками.

Я решительно подхожу к шкафам, стремясь найти среди кучи книг хоть какой-нибудь захудалый сонник. Вместо него попадается какой-то приключенческий роман. В нем тоже была пещера. И в ней герои оказались жертвами завала.

— А лошади, конечно, остались снаружи... — заметно мрачнеет Линн.

Я подхожу к окну. Линн слишком устает от всех этих снов и загадок, чтобы выполнить сегодня свою каждодневную обязанность. Надо бы дать ей выходной.

— Тебе не кажется ли, что воздух сегодня сырее обычного? — спрашиваю я, занавешивая окно.

И как же я не люблю, когда вопрос становится риторическим!

***

— Пойдем, ну пойдем, ну пожалуйста.

Кто-то кого-то уговаривает. Затем, плюнув на бесплодные попытки, пытается тащить. И это не выходит. Жалобный всхлип. Совсем глупость — слезы-то ничем не помогут.

— Иди, — насмешливо говорит голос, чью обладательницу только что пытались и тащить, и уговаривать, — пусть тебя там, снаружи, немного пожуют наши милые лошадки. Ты достаточно поросла водорослями, чтобы выглядеть, как вкусное лакомство для них.

Янтарные глаза насмешливо блеснули в темноте. Чешуйчатый хвост сейчас спокоен точно так же, как и его обладательница. Но вот десять минут назад....

— Зачем? Зачем они постоянно их едят? И почему ты устроила обвал? — вот ты уже и не строишь из себя спасателя, ответы-то узнать интересно.

— Запах и вкус некоторых растений оказывают гипнотическое влияние на животных. Сначала хочется попробовать эти растения. Потом — есть только их. Что-то вроде наркотика, только при этом и сущность полностью меняется. Они теперь превратились в келпи, эти лошади. Резвятся в лесу, время от времени топя в реке маленьких детишек. А у этой пещеры неплохая атмосфера для создания своих монстров, верно? И пусть я буду таким монстром. А скоро мы, конечно, станем одной из историй на полках этих шкафов. Ты заметила, как много здесь книг про пещеры?

Шумно выдыхаешь с каким-то оттенком отчаяния. Дошло, наконец, что водоросли действуют не только на животных? Срываешь занавеску с импровизированного окна, чтобы наконец-то иметь смелость полюбоваться на камни. Отвага принять правду случается даже у таких книгочеев, как ты.

— Дует, — страдальчески морщусь я.

— Даже для пещерного дракона ты слишком ворчлива, — подводит итог Линн.