Конкурс ««Лес» или «Родовая тайна» – тема на выбор.»

Производственный рассказ. С драконом...

Автор: Дремлющий

Ну вот не писатель я, ну ни разу. И что Мэтт прикопался? Напиши, да напиши... один мой день ему опиши. Ага... А у меня, как у того крыса, сколь ни пиши, все производственный роман... то есть рассказ на выходе. Что делать, жизнь в Цитадели Метамор такая... очумело-хозяйственная. Угу. Вот вроде и числюсь я погодным магом, и работу эту тяну, а все одно, стоит только на глаза Джеку попасться и опа! Уже запрягли. Тянуть, таскать, везти... А если не нужно ни тянуть, ни таскать, ни носить, значит нужно срочно куда-то лететь. С кем-то. Или за кем-то. Или за чем-то... Но срочно, вот сейчас, сию минуту!

Спрятаться?! Хе! Хе-хе! Ха-ха-ха! Угу... Спрятаться! Во мне, вообще-то, пять с половиной тонн весу и пятнадцать с хвостиком метров длины. Когда я в полной форме. В получеловеческой тоже ни ростом, ни весом не обижен. Не, можно бы и улететь... вроде как погодными делами занимаясь, вот только... не по совести оно. Не посчастит, как Линдси выражается. Она хоть и наполовину великанша, а мозги-то есть, есть под ее седыми косами мозги.

Опиши... и чего там описывать? Ну, проснулся... когда ж то было-то... две, да три... недели тому как. Проснулся, потянулся... носом втянул, в животе тут же и заурчало. Отчего заурчало? Так Линдсину стряпню унюхал. Готовит-то она — да! За одну ее готовку можно к лесорубам идти жить. Ну, не насовсем кончено же, так малость... заезд-другой... или подольше... Хорошо готовит, в общем. Ну так, носом втянул, из палатки вылез... Из палатки? Так я ж говорил, у лесорубов, на деляне. А где я еще-то Линдсину стряпню учуять могу? Но-но-но! Без намеков тут мне! Где я, а где великанша? И старовата она! Хотя... с такой готовкой... да в получевеческой форме... можно и подумать. Но в другой раз.

Так значит вылез, из палатки, и к речке, лапы помыть... что значит зачем мыть? Да с грязными Линдси к столу и не подпустит! И даром что дракон, она тоже в руках не только половник держать умеет!

Нда... Так о чем я? А! Речка. Ну, в тех-то местах она еще не речка, так, речушка. Течет, извивается, вода холоднющая, так, с ледника-то. Лапы, пока песочком тер, да смывал, даже заледенели. И как Мишель в ней... бр-р! Аж вдоль гребня холодом нанесло, от таких мыслей. А ему ничего — нырнул, поплавал... вылез, шкурой встряхнул, штаны натянул и к столу. Ну, так бобер ведь. То есть, бобер-морф разумеется. Чего настоящему-то бобру в лесорубьем лагере далать-то?

Вообще-то и морфу-бобру как-то... Тех лесорубов видеть надо! Кони-битюги, да быки. Как на подбор. Ростом... Мда. Уж на что я богами не обижен, но и то. А уж мощью... Куда там медведям. И с ними, значит, бобер. Ростом с табуретку. И весу столь же. Однако ж вот, прижился. И, что удивительно, не приживала, из милости, а работник. При зарплате и топоре. Ну, зарплата, естественно поменее, и топор, другим за игрушку сойдет, так ему лес не валить. Нет, деревья валить, на то другие есть, а вот у хлыстов сучья — все его. Только опилки из-под резцов сыпятся. Топор? Где и топором, да в основном зубами. Бобер же!

Впрочем, мне тоже деревья не валить. И у меня другое дело. Вот сейчас... ложку сполосну... да. Ага, потом к деляне отойду... в полную форму изменюсь... Да. Лямки на плечи накину... и ПОТАЩУ.

Что-что... Хлысты, разумеется. Что еще. Деревья такие, лесорубами поваленные, да Мишелем от веток обгрызенные. Вязанку. Небольшую. Штук пятнадцать. Э-эй... Ухнем! Еще ра-аз... э-эх! И всего-то надо на три поворота речки вниз спуститься. На крылья мне бы пять минут лету. Ну, шесть. А так, по волоку... часа три. Там наш ручеек в речку впадает, да речку серьезную уже. По ней хлысты уже плотами пойдут. И я пойду. Только хлысты пойдут вниз, а я вверх, за следующей вязанкой. Два рейса с хлыстами. Потом огромная, просто чудовищная вязанка веток — их на плоты сверху увяжут. У нас все в дело пойдет. Бревна на дощатый двор, а какие и целиком. Ветки — на масляный. Там из них масло дровяное выпарят. Ски... скипидар называется. В светильники пойдет.

Но это после, а до той поры еще ох как далеко, таскать мне еще бревна да сучья, не перетаскать. Потом ужин... у костра посидим, вечером. Великанша нам ужин сготовит... м-м-м... А потом уже и спать. И весь заезд так. Сколько ж мы тогда? Три недели? Точно. Три недели. Потом с предгорий к Цитадели спустимся, казначей нам зарплату выдаст и пойдем... Да что тут рассказывать? Кто ж не знает, куда с зарплатой-то мужики идут!

Только это уже другой день будет. А с тем и я... ох ты ж, как же Мэтт, крыс наш, писатель, выражается-то... А! И с тем заканчиваю я дозволенные речи.

Хватит.