Ну и наконец, как и было обещано, третья часть трилогии об эльфийской дипломатии. Римейк старой, но неопубликованной зарисовки.
И все пока. До зимы, ребята, не ждите от меня ничего. Ухожу в работу, вернусь не скоро
НОЧЬНа великий город Ось Мира наползала ночь.
Купцы с наступлением темноты разбрелись по кабакам отмечать удачные сделки (или заливать дешевой брагой неудачные). Торговцы попрятали товар по сундукам и отправились отсыпаться, чтобы с лучами рассвета на базарной площади встречать новых гостей города, бренчащих кошельками. Воры подсчитывали дневную добычу, состоящую из содержимого все тех же кошельков. Где-то двое алхимиков препирались с эльфийским аптекарем по поводу ингредиентов для желудочного эликсира.
Ходящий-по-крышам крался за пьяным воином, перепрыгивая с одной кровли на другую. Мягкие подошвы делали его шаги бесшумными, и ведомый не подозревал о том, что за ним наблюдают. Впрочем, он бы не заметил, даже если бы его преследователь шел в шаге от него и бил молотком по ведру.
Это ж надо уметь так напиться ракисовой, чтобы ничего не видеть и не слышать вокруг, но идти на своих двоих…
Ходящий был так же молод, как и ведомый – только-только усы пробились. Но крепкого не пил, потому что на нетрезвую голову с крыши можно и упасть, а для его профессии это позорно. Поэтому за медленно пробирающимся по опустевшим улочкам воином следить было несложно. Да и приятно, если знаешь, что твоя слежка не принесет никому вреда, а даже наоборот: ходящего наняли присматривать за больно непослушным наследником воинского клана. Чтобы, так сказать, не влип в нехорошую ситуацию.
Ведомый выбрался на дворцовую площадь и побрел, держась за стену ближайшего дома, вдоль нее. Ходящий-по-крышам остановился передохнуть и поглазеть на дворец. До окон отсюда было далеко, за распахнутыми ставнями едва ли можно было рассмотреть многое. На фоне размытых пятен одежды слуг и гостей парень отчетливо смог выделить лишь пару фигур в ярких одеждах – никак аларсинцы с визитом к госпоже правительнице пожаловали. Сегодня Сезар устраивала вечер встреч и бесед, на который, как обычно, съехались богатые горожане и представители других княжеств и земств.
Разглядывая дворец, ходящий вдруг почувствовал нечто невероятное – что ему неуютно. Это на крыше-то, где равных ему быть не должно… Но сейчас ему казалось, что на крыше он не один.
Он оглянулся. Вокруг было пусто, если не считать кошку. Последняя явно готовилась прыгнуть через провал, разделяющий крыши, но медлила и опасливо косилась на темные тени от труб.
- Он сейчас уползет, и ты его потеряешь, - тихо сказала темнота.
Ходящий быстро глянул на площадь и успел заметить скрывающийся за углом плащ ведомого. Проклиная свою невнимательность, парень припустил по крыше следом за воином.
И только вновь нагнав ведомого, ходящий-по-крышам вспомнил, что не поблагодарил темноту за помощь. Кто знает, кто ему помог – сам город, ночная тьма или живое существо…
В Оси Мира, именуемой также Пустынником, можно не только купить все, но и встретить. Даже самое невероятное.
Прием во дворце подходил к концу. Правительница Сезар утомилась от лести и улыбок и уже едва сдерживала зевки. Делегация послов из долины Аурс расползлась по залу, оставив Сезар в покое и обратив свое внимание на менее значимых лиц. Аларсинцы, пестрые как балаганные шуты, удалились в дальний угол зала и там о чем-то беседовали с князем Грайсом. Посол Хассии, человек высокий, жилистый и исполосованный шрамами как бродячий кот, тоже держался поодаль, стараясь находиться как можно дальше от посла Белого Города. Он и за столом бросал в сторону эльфийки испепеляющие взгляды и было пытался показать гонор, отказавшись садиться с ней за один стол, но после предложения Сезар откушать в комнате слуг смирил гордыню и все же уселся. Ужин, впрочем, остался позади, а лицо у посла-кочевника по-прежнему оставалось таким, будто его накормили чем-то донельзя кислым.
Предмет его ненависти, посол Камииль не обращала внимания на изнывающего от ярости хассийца и оживленно обсуждала дела с четвертым послом из Аурс. Сей высокопоставленный муж представлял интересы сразу двух княжеств Аурс – самых маленьких из Девятки и, видимо, скопивших денег только на одного образованного посла, которого не стыдно отправить в Ось Мира.
- Ах, уже так поздно, - Камииль коснулась лба, причем изящества было в этом жесте куда больше, чем усталости. – Полагаю, мне следовало бы вернуться в свои покои.
- Госпожа, неужто вы лишите меня возможности лицезреть вас? Хотя бы еще несколько мгновений, умоляю! – посол молитвенно сложил ладони.
- Мне очень жаль, но я вынуждена покинуть вас.
Эльфийка повернулась к Сезар лицом и громко оповестила ее:
- Госпожа моя, я покидаю вас и ваших гостей. Надеюсь, вы простите мне мое бегство?
Правительница, нарушив этикет, просто махнула рукой.
- До завтра, Камииль, - и взглядом добавила: «Хоть всех их с собой забирай, глаза бы мои их не видели».
Молчаливый эльфийский страж, который на протяжении всего приема только и делал, что ненавязчиво старался находиться где-то между Камииль и послом Хассии, подался вперед, но тут же замер – эльфийка остановила его условленным жестом.
Проплывая мимо посла двух княжеств Аурс, Камииль тихо шепнула ему:
- Мой страж устал. Вы не могли бы проводить меня?
Враз онемевший посол только и смог, что кивнуть.
Камииль со своим новым спутником скрылась за дверью. Эльф остался в зале, лишь чуть переместился поближе к двери и из-за длинной белой челки поглядывал на посла Хассии – не двинется ли с места.
Сезар усмехнулась, предвидя дальнейшее развитие событий.
«В любом случае, хассиец больше никогда не заговорит с тем выскочкой. Даже в Аурс рядом с ним не поедет», - подумала она.
В коридорах дворца на каждом повороте встречались стражи. Камииль кивала им, и те расступались. Мужчина, идущий рядом с ней, вопросов у бдительных воинов не вызывал – госпожа Камииль считалась, пожалуй, третьей по значимости персоной, обитающей во дворце. А во времена, когда Сезар была в ссоре с мужем, то даже и второй. К спутникам такой важной особы лучше было не цепляться.
Посол шагал рядом, рассказывал всяческую чепуху о внешней политике пославших его княжеств (заврался так, что забыл, кто именно его отправил в Ось Мира, и вовсю рассказывал о больших торговых планах Аларсина). Камииль слушала внимательно, изредка кивая и вставляя пару слов.
- Теперь сюда, - она ловко свернула в узкий темный коридор, где вдвоем было сложно протиснуться. Зато и стражи не наблюдалось. – Так быстрее.
Стены отражали звуки шагов, усиливали шорох серебристого платья эльфийки и перестук бусин, ранее почти неслышный. Княжеский посол вдруг почувствовал, что здесь, в толще замковых стен, они с Камииль действительно одни. Стало даже немного страшно. Но эльфийка шла вперед уверенно, несмотря на то, что вокруг было довольно темно – освещенные помещения остались далеко.
- Я и не знал, что во дворце есть такие места…
- Дворец древний, внутри он похож на лабиринт. Тайные ходы, потайные двери, - Камииль небрежно, словно наугад, ткнула ближайший камень. На потолке зажглись волшебные фонарики. Их магия заставила светиться длинные нитки бус, которые опутывали кисти эльфийки.
Посол Аурс хотел было спросить про бусы, но Камииль резко свернула – и оказалась перед дверью. Та была не столь вычурная, как большинство дверей во дворце, но толстая и с надежными запорами. Лучше, наверное, только у правительницы Оси Мира, светлейшей Сезар. Ну, может, еще в казне города.
- Ну вот мы и пришли, - сообщила эльфийка.
Посол посмотрел на дверь так печально, будто от ее толщины зависела мука от разлуки с госпожой Камииль. Конечно, ее можно скрасить обществом куда менее таинственных и недоступных дам, но…
Мужчина быстро вернулся к роли страдающего поклонника. Надежда еще теплилась.
Эльфийка лишь коснулась двери, и та сама отворилась. За стальной преградой царил полумрак, и посол не смог разглядеть ничего среди размытых теней.
- Благодарю вас за то, что сопроводили меня, - Камииль одарила князя улыбкой. Такой, что дыхание у бедняги перекрыло.
- О что вы, светлейшая… Для меня, ничтожного представителя рода человеческого, это честь.
Эльфийка чуть шевельнула ухом, отмечая высокую форму обращения. Светлейшая… Как к правительнице. Подумав, Камииль наградила спутника еще одной улыбкой, более лукавой: мы услышали то, что вы хотели сказать. Затем она шагнула вперед, замерла в проеме. Обернулась, посмотрела многозначительно.
- Знаете, мне так не хочется с вами расставаться…
- А вы и не расставайтесь, - сболтнул посол, не удержав свои мысли. И замер. А вдруг разгневается? Эльфы – они, говорят, такие затейники. Особенно когда до пыток дело дойдет.
Камииль приоткрыла рот, прикрыла его ладошкой. Нитка бус, опутавшая ее пальцы, застучала цветными шариками.
- Знаете, а ваше предложение мне нравится, - вдруг сказала она, поворачиваясь боком, словно пропуская в свои покои.
Посол, еще не верящий в свое счастье, подался к ней. Камииль узкой своей ладонью остановила его, пробежалась пальцами по камзолу, медленно провела ими по воротнику. Вот-вот скользнет за пазуху…
«Правда ли, что эльфийки искусны в любви?», - подумалось мужчине в этот сладкий миг. Сейчас сам и узнает, чего слухам верить.
- Зачем расставаться? Вы если будете в Белом Городе проездом, заходите в наш посольский отдел, мы с вами еще поговорим о внешней политике ваших княжеств, - прощебетала Камииль, отпуская воротник и ускользая в темноту за дверью. Мгновение – и посол смог в полной мере оценить отделку двери. Благо та оказалась у самого его носа.
- Обязательно, - почему-то сказал он, хотя в голове у него крутились совсем другие слова.
Куда теперь? К друзьям? К девкам?
В свои покои. И ракисовой. Бутыли должно хватить…
Камииль прислонилась к двери. Улыбка исчезла без следа.
Посла, подобного Камииль, у Белого Города не было еще никогда. Впервые эту должность доверили женщине, и сразу – в таком сложном месте, как Ось Мира. Казалось бы, люди, привыкшие к власти мужчин, должны были противиться всяческим переговорам с эльфийкой, но… Ее слушали. Ей верили. Ее воспринимали на равных.
А еще – в нее влюблялись, ей посвящали баллады и поэмы, ей предлагали руки, сердца и всевозможные другие части тел. Камииль благостно улыбалась поклонникам, позволяя иной раз особо удачливым коснуться своей руки (а неудачливым – своего кулака, хотя это средство отчего-то лишь разжигало страсть). Завистницы спорили, отчего у госпожи посла всегда длинная одежда: одни утверждали, что ноги у нее кривые, другие – что просто короткие. И еще добавляли, что приколдовывает дева эльфийская, ворожит, чтобы за нею бегали все. А иначе как объяснить?
Камииль колдовской силой не владела с детства – случай для эльфа нечастый. Она просто улыбалась и выслушивала льстивые речи, просто слушала посвященные ей поэмы, принимала дары…
…и сдерживала свою ненависть к людям, не давая ей просочиться на бесконечно приветливое лицо посла. Посол должен быть вежлив. Посол не может сломать пару костей оппоненту только за то, что тот не прав.
Камииль была воином в третьем поколении, и все, что было в ее крови, восставало против навязанных ей правил посольской вежливости. И все же она терпела. Ее терпения хватало на один день.
А за днем шла ночь-избавительница. Она лучше воды смывала с души эльфийки липкие следы льстивых слов и завуалированных намеков. Днем – светская дама, ночью Камииль становилась владычицей спящего города: его тихих улиц, пустынных площадей, темных закутков, куда не проникал свет тусклых фонарей.
И крыш – целого мира, скрытого от большинства людей.
Эльфийка потянула за секретные веревочки, и платье ослабило хватку. Через несколько мгновений платье, мечта сотен высокородных леди Оси Мира, полетело на златотканый диванчик. Бусами госпожа посол кидаться не рискнула, сняла их аккуратно и осторожно уложила в шкатулку.
Камииль подошла к зеркалу – высокому, в полный рост рослому мужчине, не то что женщине. Властным движением повернула к себе, пристально оглядела отражение… От удовольствия прикрыла глаза, надменно приподняла подбородок. Есть, чем гордиться. И что прятать от чужих взоров.
И есть, кому это показать…
Камииль невесело улыбнулась. Жить тайной жизнью в таком огромном городе нелегко, здесь любая встреча, даже случайная, может вмиг стать темой для обсуждения в самых захудалых кабаках. Среди потока желающий встречи с тобой так непросто встретиться с тем, кого ты сама желаешь видеть.
На ее плече заблестел лунный свет. Камииль вздрогнула и очнулась от размышлений. Середина ночи! Осталось совсем немного времени. Она быстро вынула шпильки из прически, позволяя волосам свободно падать на плечи и спину. Выдернула из вороха вещей шелковый длинный балахон, которым укутала свое тело. И быстро заскользила к очередному тайному ходу, ведущему наверх.
Дворец правительницы Сезар был самым высоким зданием города. И крыша у него была соответствующей.
Ветер наверху был не горячим, но теплым. Благодаря ему, гостю из Западных земель, где сейчас правила осень, в Пустыннике уже второй день воздух был свеж и приятен. Камииль дышала легко, иногда словно принюхиваясь к пряным ароматам города. Здесь, вокруг дворца, располагалось царство приятных запахов благовоний и специй. Не то что в трущобах…
Посол стояла возле бортика, окаймлявшего крышу. Пустынный город, центр Цет и общепризнанная торговая столица мира, не был виден целиком даже отсюда, с высоты дворцовой крыши. Лишь только одни Северные ворота проступали в темноте где-то далеко, едва различимые.
Эльфы – народ ночи. По крайней мере, был им – подобный кошкам и разной нечисти. В мире людей правит день, освещаемый солнцем, и эльфам, живущим вне стен Белого Города, пришлось подстраиваться под человеческие порядки.
Ночь колыхнула черной тканью – неслышно, черным мазком по черному же холсту. Человеческий глаз бы не обратил внимания. Эльфийка же обернулась, зрачки ее расширились.
Луна освещала крышу скудно. И все же в сгустке тьмы, невесть откуда появившемся напротив Камииль, блеснуло белесым серебром. Прядь волос выбилась из-под капюшона.
- Ты пришел… - тихо проговорила эльфийка, вглядываясь в темноту.
Сгусток вытянулся и обрел более привычную форму – человеческий силуэт. Впрочем, нет: когда рука в перчатке поднялась и скинула капюшон назад, взору случайного наблюдателя открылось бы лицо отнюдь не человека. Уши настолько длинные, что даже копна длинных белых волос не могла их скрыть, выдавали в ночном госте эльфа.
- Зачем вы, пресветлая госпожа, желали меня видеть? – он застыл в почтительном поклоне. Вопрос его прозвучал вполне вежливо, но задел Камииль не хуже любого непочтительного обращения.
Потому что уж кто-кто, а этот эльф к ней на «вы», да еще с «пресветлой», ранее не обращался. До недавних пор они с Камииль были на равных…
Неправда. Не были. В Белом Городе он был выше ее, потому что он – ученый, а она – воин. А здесь, снаружи… Вот она стоит, сиятельная госпожа посол Белого Города. А вот напротив прячется в складках покрова ночи он – одетый в черное изгнанник. По ее приказу налетят стражники, за ее жизнь вступится весь Белый Город, а ему на помощь никто не придет. И он старательно эту разницу подчеркивает, той же «пресветлой»…
Великие, ну почему, почему именно он ей так нужен?
- Перестань, Ферисант, - Камииль намеренно выбрала тон, по которому нельзя было понять, просьба это или требование.
Изгнанник, именуемый Ферисантом, выпрямился, карикатурное раболепие исчезло из его движений. Взгляд эльфа был дерзок – пожалуй, даже слишком для его-то статуса.
- Так все же, Ками, что тебе нужно от меня?
Вместо ответа она шагнула вперед, взглянула в зеленые глаза мужчины, замершем перед ней в ожидании… И, поведя плечами, скинула шелковый балахон. Воины умеют хорошо двигаться – получилось изысканно и не слишком торопливо.
Эффект не заставил себя ждать. Эльф задохнулся, даже чуть отступил назад. Камииль не без удовольствия отметила восхищение в его взоре. Нравится? Любуйся. Но только пожалуйста – недолго, ночь и так коротка…
Ферисант подался вперед – неосознанно потянулся к увиденному. Посол слушала его сбивчивое дыхание и наслаждалась моментом. Ах, как жаль, что время тает.
Она решительно ухватила его робко поднятую ладонь и положила ее себе на плечо.
- Угадай, что мне нужно.
Брови Ферисанта недоверчиво приподнялись.
- Что, прямо здесь?
- Почему нет? Отличное место – слишком высоко для посторонних, и в то же время нет ни слуг, ни соглядатаев…
- Надеюсь, что так. А то не хотелось бы, чтобы завтра о после Камииль засплетничали, что она ночью на крыше с неизвестным изгнанным эльфом занимается непонятно чем.
- На это «непонятно чем» у нас осталось полночи. Поторопись.
- Как вам будет угодно, госпожа…
Ладонь его неожиданно скользнула вниз, по ключице, к груди. Робость постепенно уступала место искусству, и вскоре в «угадывании» принимали участие уже две руки. Камииль заворожено смотрела на пальцы Ферисанта – гибкие, тонкие, с удивительно чувствительными мягкими подушечками, столь непохожие на грубые пальцы людей.
Эльф закрыл глаза. Ему не требовалось зрение: он касался – и получал ответ на свое прикосновение. Камииль пыталась было тоже зажмуриться, но любопытство пересилило – в этом деле она была не столь умела и опытна, как изгнанник, и действия Ферисанта завладели ее вниманием. А того захватил азарт, сердце его стучало непростительно быстро для скромного ученого.
- Да-а, я вижу… - эльф торопливо скинул плащ, точным движением расстелив его у ног посла.
Еще мгновенье – и Камииль, увлекаемая им, осела на крышу и растянулась на черной ткани. Ферисант навис над ней, белые волосы его поблескивали спутанной паутиной где-то у ее живота. Изгнанник было начал закатывать рукав, но, поймав смеющийся взгляд Камииль, тряхнул головой и расшнуровал рубашку – та вскоре присоединилась к шелковому балахону Камииль.
- Я могу что-то для тебя сде… - но эльф прикрыл ладонью ее рот.
- Я все сделаю сам, не шевелись, - сказал Ферисант, дергая свой ремень, увешанный разными мешочками и футлярами.
Камииль вздрогнула и закусила губу, когда в его руке блеснул металл.
- Не бойся, больно не будет…
С этими словами эльф принялся копаться в неисправных механических доспехах Камииль.
05.09.2010
© Маргарита Третьякова (Orixenus)
Форум Гнезда - Информационный центр
