следующая тема »

а продавщица в магазинчике на углу – переливницей.

МОжет, перламутриницей? Я не могу сказать, что я ох какой знаток, но в своё время собрал коллекцию всех дневных бабочек подмосковья (кроме одной).

Сачок всегда был при нем, собака все так же укоризненно поглядывала на него, когда они шли вместе через толпу торопящихся людей, но он видел лишь яркие, и не очень, крылья.

Это счастье нельзя было сравнивать со счастьем обычного человека или бабочки, но и счастье человека и бабочки никто не сравнивает.

Иногда он думал о том, что накопит достаточно средств, купит себе домик где-нибудь у озера, и будет проводить дни, недели, месяцы, выискивая бабочек, гуляя по полям с собакой, а потом, теплым и ленивым вечером, он будет перебирать свою коллекцию бабочек.

Тяжёлые форазы. Лучше разбить.

GreyLord, спасибо.
ДраконРассвета, ээ, перламутницей? Нет, именно переливницей  http://ru.wikipedia.org/wiki/Переливница_ивовая

Тяжёлые форазы. Лучше разбить.

Спасибо, сделаем 

Персонаж сильно напомнил Набокова. Точнее, его фотографию с сачком - очень зловещего вида.

[Идеальный цвет]

Кажется, видела такое, правда она не показалась мне зловещей 

Идеальный цвет

В старом, давно забытом саду все еще росли фиалки. Все еще работала сложная и запутанная система полива, и каждый день лилась вода из уже ржавых, но все еще рабочих, труб. Сад наполнялся звуками воды, льющейся по тропинкам с беззаботным журчанием. Каждый год зацветали фиалки, надежно скрытые от внешнего мира стеклом и железом. В их жизненном цикле не было места людям, они не замечали шустрых птиц. Они уже давно забыли, как заботились о них люди, как пели им птицы. Они распускались лишь ради солнца, лучи которого пробивались сквозь толстое стекло.
Посреди разбросанных лопаток и ведер, посреди шлангов, свернувшихся ядовитыми змеями, лежал потрепанный дневник, куда записывали результаты, отмечали успехи, раскрывали секреты. Фиалкам был безразлична эта вещь. Она не мешала им, но и не давала забыть о прошлом насовсем. Когда-то, кто-то, брал каждый вечер этот дневник, задумчиво пролистывая страницы, вспоминая о прошлых успехах или неудачах. Фиалки еще помнили те времена.

– Ты вывел новый вид?
– Фиалки, красные, как кровь.
– Что за ерунда.
– Фиалки не могут быть такими.
– Ты должен уничтожить их.
– Сделай это! И вырви из дневника все упоминания о них!
– Такие цветы не должны цвести.

Ранним утром, когда роса оседала на нежных лепестках фиалок, кто-то ходил по саду, любуясь своей работой. Он знал каждую из них. Знал, когда она родилась, когда начала цвести. Знал и дату смерти. Фиалки были разными. Какие-то были обычными, самыми обычными. В одном месте цвели фиалки нежно-розового цвета, в другом цветы отливали медью. Белые, синие, на любой вкус. И лишь в одном месте росли фиалки кровавого цвета. Их создатель потратил много времени, прежде чем добился такого цвета, прежде чем записал все в дневник, который лежит сейчас посреди цветов и ненужных вещей.
– Я всегда  хотел создать такое. Мне кажется, это красиво…

Система обновления воздуха медленно выходит из строя. Воздух в саду становится старым, затхлым, фиалки слишком слабы, чтобы обновлять воздух. Скоро сложный механизм сломается, и никто не придет, чтобы починить его. Люди покинули это место, чтобы забыть о ненужных цветах. Фиалках все равно, но и они чувствуют, что сад умирает. Медленно засыпает, унося с собой и цветы, и воспоминания.
Красные фиалки цветут, нежно касаясь лепестками желтых страниц дневника, которых уже коснулась старость. Эти страницы хранили воспоминания о том, как этот сад возводили, как трудно было создать идеальные условия для особенно нежных растений. Иногда строчки просто обрывались, люди не всегда могли закончить свои записи. Они уходили, оставляя дневник другим, а те передавали совсем другим людям, которые, впрочем, тоже любили цветы. Особенно фиалки.

– Пожалуйста, ведь это тоже цветы… Разве этот сад не место для цветов?
– Никто не просил тебя создавать такое!
– Уничтожь их.
– Ужасный цвет.
– Он портит весь сад.
– Но… Ведь это просто цветы…

Цветы, которые все еще цветут, не слушают раздраженные голоса. Их не уничтожили. Просто не хватило времени, люди слишком торопились покинуть большой сад, в котором трудились много лет. В котором старались создать маленький мир, новый мир. Дневник сохранил лишь несколько упоминаний  о тех событиях,  о том, как люди ушли из нового мира. Они торопились, они даже не включили маленьких шустрых роботов, которые были созданы именно на такой случай. Теперь они стоят в саду, ржавея от влажности, неспособные сделать хоть что-то, чтобы защитить себя и цветы, ради которых они были созданы. Люди успели лишь крепко закрыть за собой двери. И разве знали они, что уже никогда не вернутся, никогда больше не вспомнят о цветах.
В саду остались лишь голоса, остались лишь механизмы. Остались безразличные ко всему фиалки, остался дневник.
– Вы прекрасны
– Красные, как кровь.
– Да, какой прекрасный цвет…
– Идеальный цвет.

Чудесная миниатюра, с большим чувством написана. Особенно удачны эти обрывки диалогов - словно заблудившееся в саду эхо...
И тем обиднее выглядят стилистические шероховатости:

Красные фиалки цветут, нежно касаясь лепестками желтых страниц дневника, которых уже коснулась старость.

Зачем было два раза глагол повторять?

[SilverTail]

SilverTail,
  Очень понравилось, оставляет сильное впечатление, правда я теперь сижу и пытаюсь понять какое же именно...как букет фиалок, в котором есть и белые и синие и медные и красные) Оригинально, красиво, неоднозначно)

[Ellery]

Ellery, спасибо большое) И да, действительно незачем, исправлю)
GreyLord, благодарю ^^'

[SilverTail]

SilverTail,
Белый тигра интересен, но имеет несколько багов как по мне. Сам нарисован вроде и правильно, хотя что-то в анатомии немного смущает. А крылья, точнее их крепление немного не соответствует, тигр отдельно, а крылья как бы отдельно. Переход между телом зверя и крыльями выполнен по-моему не верно, да и крыла- это дополнительная пара конечностей, не вижу ни мышц под них, ни суставов, наверно именно это и мешает воспринимать зверя как целое. Кошка же безупречна)

Тигрокрыл замечателен по идее, хотя раскраска подкачала. У настоящего-то по хребту ремень чёрный идёт, а тут - словно берёзка. И на крылья полоски можно было б затащить - а то они словно приклеены.

Киса - замечательно получилась. Умничка!

*Привет от Ellery. Сидит тут рядышком и со мной соглашается

[GreyLord]

GreyLord, спасибо за критику, согласна.
ДраконРассвета, идет полоска, но не у всех) Спасибо)

Что-то по тематике форума (!) А точнее дракон Эндера.


И под настроение, Вэйликс. Наверно она о чем-то мечтает х) Много-много ошибок, но мне нравится.

Милая у Эндера мордочка.
А Вэйликс играет опоссума - лапками кверху, глаза закрыты... Если бы висюльки над ней качались, было бы понятно, что она перебирает их лапами. Они такие маленькие, тоненькие (висюльки эти), что и от воздуха при движении лапы качаться должны.

[SilverTail]

SilverTail, Вэйликс и мне нравится) Ну просто очень-очень нравится) Обязательно стяну в папочку, класс)

И тут тебе спасибо, Сильвер, за портретик ^^ ня!                             

Мордашка у Эндера дивно хороша. Лукавая такая, симпатишная.

[LittleDrakon]

LittleDrakon, спасиб.

Если бы висюльки над ней качались, было бы понятно, что она перебирает их лапами. Они такие маленькие, тоненькие (висюльки эти), что и от воздуха при движении лапы качаться должны.

Может они не такие уж и легкие) Но спасибо за критику, учту.
GreyLord, спасибо ^^'''
Ender, мрр.
Ellery, благодарю)

Зарисовка про одного из моих персонажей. Критика очень приветствуется)

I take sugar with tea 
You take milk if you please
Like you talking to me
Because you ease my mind
The Kinks

В темной квартирке, которая располагалась в старом доме  на окраине города Эйр,  в Шотландии, которая славится своими замками и гордым народом, кто-то негромко напевал легкомысленную песенку.
Шторы скрывали обитателя квартиры от солнечных лучей, а обитатель тем временем заваривал чай, все громче напевая песню, не обращая внимания на то, что голос его совсем не подходит для пения. В углу, около низкой кровати, шипел приемник, и сквозь шипение пробивались звуки рок-н-ролла, столь популярного в те годы. На полу валялись журналы, некоторые были разорваны в клочья, некоторые были нетронуты, а  рядом с ними лежали невскрытые и забытые письма.
Обитателя квартиры, казалось, не заботила неприглядность его жилища. Казалось, его вообще ничего не заботило, кроме маленького фарфорового чайника, по внешнему виду которого можно было сделать вывод, что он пережил многое. Кухня не отличалась чистотой, на полу валялись утренние газеты, свежие и не очень. Открыв дверцы буфета можно было найти черствый хлеб, несколько разбитых кружек и пару безделушек, которыми так любят украшать кухню домохозяйки.
Но взглянув на раскрытый шкаф в маленькой спальне, можно было увидеть строгие костюмы, белые сорочки и галстуки. Обитатель маленькой квартирки явно заботился о своем внешнем виде, следуя за модой блестящих 60-ых. Заглянув в тесную ванную, вы бы не нашли ничего, кроме маленького зеркальца и острого лезвия, лежащего на кафельном полу. Ванная выглядела так, будто о ее существовании давно забыли, раковина и ржавый кран были забрызганы чем-то темным, почти черным.

С кухни донесся радостный смех, который вызвал маленький фарфоровый чайник, в котором наконец заварился редкий травяной чай. Смех был отнюдь не счастливым. Случайный незнакомец сказал бы, что это смех нездорового, сумасшедшего человека. Но обитатель квартирки не знал о мнении незнакомца, поэтому уже доставал изящную чашечку из буфета, прижимая ее к себе по пути к столу, как самое дорогое сокровище не только в Эйре, но и во всей Великобритании. Он осторожно налил заварку, затем горячей воды, и по всей квартирке разлился терпкий аромат чая. Старое радио перестало  шипеть и вовсе затихло. Теперь были слышны лишь обрывки фраз и сбивчивое бормотание.
Невысокий обитатель квартиры был полностью поглощен своей церемонией, осторожно потягивая чай, наблюдая за мухой, которая явно желала полакомиться крошками. В его темных, почти черных глазах, можно было разглядеть лишь тусклые искры, которые так часто появляются в глазах безумцев.
На столе было разбросано шоколадное печенье, на первый взгляд в абсолютном беспорядке, но приглядевшись, можно было заметить причудливый смысл. Печенье не интересовало Лиама Купера, так звали обитателя маленькой квартирки в старом доме на окраине Эйра. Так он представлялся людям, чуть растягивая гласные, когда выходил из дома, чтобы зайти в булочную, чтобы купить свежий хлеб и свежую газету, ничем не отличаясь от остальных жителей города. Но в отличие от остальных людей, у него не было настоящей фамилии, второго имени, документов, семьи, да и человеком он не был. Демон в изгнании, сумасшедший, у которого не было желания выполнять свою работу. У Лиама было лишь время, которое он тратил, как умел. Было лишь время.
Он жил в Эйре последние десять лет, повинуясь своим собственным безумным желаниям. Он жил там, где хотел, наблюдая за людьми. Его забавляли изменения, которые люди так часто вводили в свою жизнь, следовал за ними, придавая мелочам огромное значение.  Раньше Лондон был его домом, но Лиам быстро устал от жизни большого города и перебрался в Эйр. Впрочем, и этот город уже наскучил Лиаму, и теперь он хотел навсегда покинуть туманный остров, вновь отправиться на материк, во Францию, навестить Испанию, и путешествовать по Европе, нигде не оставляя следов. Деньги не имели для него значения, Лиам мог достать все, что хотел, и без них. За долгие годы жизни с людьми он научился находить правильные слова, очаровывать и обманывать. Заключать сделки и разрывать их. И, пожалуй, лишь один аспект человеческой жизни по-настоящему интересовал его.

Лиам любил чай.
Он путешествовал по миру, собирая редкие виды чая, изучая ритуалы, связанные с ним. Только лишь чай интересовал его по-настоящему. Лиам путешествовал вместе с небольшим чайничком и маленькой кружкой, которую ему подарил какой-то знатный, но уже давно забытый человек.
Он мог подолгу разглядывать их, каждый раз находя что-то новое. Он разговаривал с ними, как со старыми друзьями, на самых разных языках и с самыми разными акцентами. Он прекрасно поддерживал светскую беседу с чашками, будто они были герцогинями.
Времена не проходили мимо демона, он внимательно следил за их ходом, восхищаясь новой музыкой, новыми людьми, новым миром. Лиам с радостью окунался в новую культуру, прожигая свою бесконечную жизнь. Он веселился и грустил, спорил и смеялся, обманывал и давал обманывать себя.  И пил чай.

Время незаметно подползало к трем часам, Лиам  Купер уже готовил черный чай, подпевая радио, как всегда не попадая в такт и фальшивя. На столе все так же лежало шоколадное печенье, но теперь к нему присоединился изящный кувшин с молоком, а рядом лежали сэндвичи. Демон не нуждался в пище, но это была традиция, и он следовал ей с удовольствием.
Обитатель квартиры с широкой улыбкой поднес чашку ко рту, осторожно пробуя напиток. По квартире раздавались звуки рок-н-ролла, столь популярного в те годы.

Отличная миниатюра. Безупречно и по форме, и по содержанию. Впрочем, как и всегда. Молодец!
Ты решила специализироваться именно на миниатюрах? Как говаривал Михайло Василич, - "если где сколько чего прибудет, то столько же в другом месте и убудет" В своё время у меня был первый разряд по шахматам, но в течение многих лет я играл только блицы, и теперь практически не могу играть в "настоящие" шахматы. Так и с "большими формами"; после миниатюр вернуться к ним будет очень сложно.

Миниатюра действительно хороша. Демон в отставке - герой, может, и не самый оригинальный, но дающий большие возможности для разработки темы. Получилась очень изящная зарисовка, написанная в обычном для автора в меру цветистом стиле.
Однако не обойдемся без ложки дегтя. За синтаксисом надо следить! Ибо нагромождение придаточных определительных здесь является тем приемом, без которого можно обойтись:

В темной квартирке, которая располагалась в старом доме  на окраине города Эйр,  в Шотландии, которая славится своими замками и гордым народом, кто-то негромко напевал легкомысленную песенку.
...
С кухни донесся радостный смех, который вызвал маленький фарфоровый чайник, в котором наконец заварился редкий травяной чай.

[SilverTail]

SilverTail,классно) Да, насчет смеха, который вызвал чайник меня тоже немного смутило) Отличная, легкая и приятная миниатюрка)

[Ex tenebris]

Ex tenebris, спасибо ^^'''

Ты решила специализироваться именно на миниатюрах?

Похоже, что да  Мне кажется, такая форма мне наиболее подходит.
Ellery, в отставке по состоянию здоровья, да)

. За синтаксисом надо следить!

Исправим, спасибо большое.
GreyLord, благодарю 


Трейд с Тургор)


И с Альвией. Персонажа зовут Анкада - котогрифон)

Некий эксперимент для меня, скорее всего неудачный.


Телефон звонил. Ненавязчиво, лениво, будто ему и не хотелось звонить. Но кто-то, на другом конце провода очень хотел добраться до кого-то на другом. Но трубку никто не брал. Как будто в квартире никого не было, и лишь белая кошка недовольно посматривала на неумолкающий аппарат.
Телефон продолжал звонить, но кошка уже смотрела в окно, наблюдая за тем, как ветер ворошит золотые листья. Торопливые прохожие ступали прямо по ним, а ветер не успевал унести прочь свои мертвые игрушки. Он внимательно рассматривал их тонкие жилки и насыщенный цвет, гадая, кто же выкрасил их  так, кому это было нужно. Но осенний ветер нетерпелив, и уже через несколько секунд он забывает о своих вопросах и листьях.  Он вновь принимается срывать шляпы с прохожих, находя в этом особенное веселье.
Кто-то в этом большом городе пытается дозвониться до хозяина белой кошки. Телефон звучит все отчаянней. Он бы закричал, если бы мог.  Но он не мог.
– Разве ты не возьмешь трубку?   
– Нет. Разве тебе не нравится этот звук?
– Мне нравится мышка, которая бежит под полом.
– Она куда-то торопится.
– Торопится, торопится убежать прочь.

Начинает моросить, ветер внимательно прислушивается к каплям, которые разбиваются о черные зонты торопящихся горожан. Когда-то давным-давно он слышал, что это вовсе не капли, а маленькие драконы, которые торопятся встретиться с землей. Иногда ветер думал, что видит в дожде длинные тела и острые коготки. Город зажигал огни, город наполнялся светом,  дождь все усиливался  и капли разбивались о мостовую. Мохнатый пес бежал на маленькой хозяйкой, разбивая лужи на маленькие темные капли. Маленькая девочка торопилась домой, не обращая внимания на старого пса, который еле поспевал за шустрой хозяйкой.
– Ну возьми же трубку.
– Кто может мне звонить? Не говори глупостей. Лучше скажи, сколько капель на стекле?
– Слишком много. Та мышь все еще шумит под полом.
– А ей кажется, что это мы все еще шумим. Забудь о ней, считай капли на стекле.
– Это она тебе звонит, я знаю. Ей нужно столько сказать тебе! Поэтому ты боишься взять трубку?
– Вовсе нет.
– Разве ты не понимаешь… Глупый, глупый ты мой…

И даже когда первые снежинки коснутся мостовой, телефон не перестанет звонить. Даже когда ветер уляжется спать, телефон будет звонить. Маленькая девочка выбежит на улицу в нарядной шубке, а за ней выбежит маленький щенок в нарядном ошейнике.
Белая кошка займет свое место на подоконнике, с мечтательным видом наблюдая за торопливыми прохожими. Иногда она будет слышать шуршание под полом. Вечера станут холодными и холодными, и на окне появятся причудливые узоры, ледяные замки и деревья. Наступит зима.
– Ты слышишь? Ответь же!
– Сказать, что я рад? Сказать, что погода действительно хорошая? Сказать…
– Скажи, скажи все это. Скажи ей. Ты должен сказать.
– Я не смогу.
– Какой же ты трус. Слышишь мышку? Она не трусиха, если так храбро шумит. Даже если чует кошку в доме.
– Наверно… Наверно… Какая храбрая мышка. Остается здесь, хотя могла бы убежать прочь…

А вслед за зимой приходит весна. Ветер становится кротким и нежным, а небо хочет улететь ввысь. Телефон звонит мягко и вкрадчиво. Деревья расправляют затекшие ветви, торопливые прохожие не так уж и торопятся, улыбаясь чему-то своему. Кошки нет на подоконнике, она бродит по улицам, заглядывая в мутные лужи, любуясь собой. А дома, в просторной и светлой квартире, больше не звонит телефон. Лишь слышны тихие голоса и счастливый смех. И ветер застенчиво теребит тонкую занавеску, пытаясь что-то подслушать.

[Re: Эволюция виртуальных реальностей]