Этимология слова «дракон»

Совершенно необходимо проследить истоки слова «дракон» и динамику его развития в различных языках и культурах, а также определиться в терминологии, уяснив особенности употребления слов «дракон» , «змей» («змий» ) и «змея» . Для этого прибегнем к помощи авторов, изучивших этот вопрос.

Как отмечает Andrew L. Sihler (Badger) в статье «Furwords», этимология слова «дракон» в европейских языках довольно хорошо прослеживается.

«Дракон, dragon Этимология этого слова совершенно ясна. Непосредственный источник — западно-римское (читай: французское) отражение латинского слова draco, -onis «дракон». Которое, в свою очередь, очевидно заимствовано от греческого drakon, -ontos, обозначавшего некоего монстра, обычно гигантскую змею, питона и т.п. Эта форма имеет форму причастия и, как мы увидим, может использоваться в качестве причастия. Однако поскольку греческой формой слова «драконесса» считается drakaina, (*1) то причастное окончание мужской формы — это переделка исходного имени существительного. (*2)

Греческая форма, несомненно, основана на корне, который хорошо просматривается — *derk- «смотреть, следить». Он встречается в словах derkomai «ясно вижу» и dedorka «слежу за тобой». Описания в германских мифах (см. напр. популяризацию Толкиена и описание персонажа Смога) подчеркивают, что одна из особенностей драконов — они всегда начеку и видят многое. Поэтому слово «видящий» идеально подходит, чтобы именовать одно из этих созданий — особенно в качестве эфемизма (или, технически, «табуированного имени»: вы не хотите, чтобы они слышали, как вы говорите о них; по той же причине греки регулярно называли фурий Эвменид «милосердными» вместо их настоящего имени, Эринии. Также см. обсуждение слова «медведь». (*3)

Драконы являются важной частью индо-европейского мифа, однако они не похожи на тот тип драконов, что населяет мир Маккефри или страницы фурри-арта. Еще меньше они напоминают благородных, добрых и милосердных (и иногда вздорных) драконов китайской мифологии. Они как правило называются «змеями» (в любом значении), их появление — всегда плохая новость, и их убийство (как животного) — общее место индо-европейского мифа. Детали могут варьироваться в гигантских пределах, от тевтонских саг и Толкиена, до бесконечных перепевов подвига Индры в ведических мифах, где он сражается со злым Вритрой снова и снова. (*4)

Английское слово «dragon» заимствовано от французского и совпадает с ним по написанию: замена K на G во французском языке часто случается при определенных условиях. (Сравните aigu «острый» < acutus, vague < vacuus «пустой», egal < aequalis «равный». Само слово появилось в английском довольно поздно (в 13 веке); и, как иногда случается, в староанглийский язык это слово попало еще раньше из латыни (draca). Несомненно, в немецкий язык оно попало тоже достаточно рано, судя по старонемецкой форме trahho, демонстрирующей эффект сдвига второй согласной. (Впоследствии первоначальная согласная испытала влияние со стороны исходного слова — в современном немецком это слово звучит, как drache.)»

© Andrew L. Sihler (Badger) «Furwords»
© 2004 Перевод с английского Secoh

©  http://furwords.secoh.ru/

Слово «змий», как и «змея», принадлежит к общеславянскому языковому фонду и, следовательно, восходит к глубокой древности.

Доцент исторических наук Г. И. Королев в статье «Змий или Дракон?» пишет следующее:

«Слово «дракон» в русском языке зафиксировано, как заимствованное из греческого языка, лишь с XVI в., а именно, начиная с текстов, переведенных Максимом Греком. Языковеды уже отмечали, что это слово употреблял Андрей Курбский. Так, в послании старцу Васьяну он писал: «О горе нам! Како не зрим прилежно мысленным своим оком древняго дракона, врага нашего бодрого, и никогда же спящаго… Он бо древле праотцем завистию во Едеме смерть сотвори». Это вариация на тему библейского рассказа о змие — искусителе Адама и Евы (Быт. З). «Дракон» Курбского означает то же, что и «змий» («змей»). В одном из переводных романов (в списке XVII в.) отмечен оборот: «Брунцвик … виде зверя льва и драка-змия». «Драк» (вариант «дракона») уточнен здесь как вид «змия», или, иначе говоря, «драк» пояснен как «змий».

Интересные данные о понимании переводчиками греческих слов «drakwn» и «ojix» доставляет Библия.

В библии короля Джеймса (1611 г.) 22 раза использовалось слово «дракон», 3 раза — слово «змей», 3 раза — кит, и один раз — морское чудовище.

В Библии 1663 г., воспроизводящей Острожскую Библию Ивана Федорова 1581 г., оба слова передавались «змием». Так, особенно примечательно, в пророчестве о поражении («низвержении») злого существа это существо описано следующим образом: «змий великий, змий древний, нарицаемый диавол и сатана» (Апок. 12, 9). Тот же оборот содержится в исправленной Библии 1756 г. издания.

В синодальном переводе на русский язык (1876-1878 гг.), употребляемом и в современных переизданиях (например, 1988 г.), стоят слова «великий дракон, древний змий», соответствующие греческому тексту со словами «drakwn» и «ojix». Ясно, что речь идет об одном существе, которое в роли искусителя Евы (Быт. 3, 1) выступает под названием «ojix» — «змий» или «змей». В Библии 1756 г. регулярно употребляется слово «змий». Есть одно исключение. В рассказе о том, что Господь мечом поразит, словами перевода, «левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское» (Ис. 27, 1), в Библии 1756 г. для всех трех существ употреблено слово «драконт» соответственно греческому тексту. Отметим, что в 12-ой главе Апокалипсиса, в которой говорится о том же самом пресмыкающемся, в переводе оно 5 раз названо драконом и 3 раза змием.

В древнерусских записях сказания «Чудо Георгия о змие» греческому «drakwn» соответствует «змий». Описанный там змий, по выражению одной из рукописей XVI в., вышел из озера, «пущая грозный яд с пламенем огненным». Это вполне привычный фольклорный образ огнедышащего «змея» («дракона»).

В источниках XVIII в. тоже встречаются переводы иноязычных «драконов» русским «змием». Так, в описании государственного герба, сделанного Ф. Санти в 1722 г. на французском языке, стоит «dragon». В переводе же, сделанном, видимо, вскоре после сочинения Санти, это слово передано как «змий». В книге профессора Ф. Г. Дильтея, напечатанной параллельно на французском и русском языках, в описании московского герба стоят слова «dracon» и «змея». Для обозначения все той же фигуры слово «змий» употреблялось и независимо от переводческих нужд. Например, в описании герба Воейковых упоминается о «двух змиях» («без крыл» и «с крыльями»).

Неясно, почему в XIX в. змия переименовали в дракона. Скорее всего, потому, что слово «дракон» уже вошло в широкое употребление. Возможно, в переименовании проявилась начавшаяся тогда модернизация в геральдике, отчасти понимавшаяся как сближение с западноевропейскими геральдическими обычаями и терминами. Может быть, желали усилить различие в именовании дракона и реальной змеи. Не исключено, что слово «дракон» должно было подчеркнуть грецизацию всадника, т.е. и всей композиции.

История употребления слов «дракон» и «змий» показывает, что ими обозначалось одно и то же существо.

Разницу между изображениями «дракона» и «змия» усматривал Ю. В. Арсеньев. Имея в виду западноевропейский материал, Арсеньев характеризовал «дракона» как существо двулапое, с хвостом «вместо задних лап», а «крылатого змея» — как существо о четырех лапах, забыв, видимо, упомянуть хвост. Отметим, что, подгоняя под приведенное различие между «драконом» и «змием», Арсеньев назвал драконом казанское двулапое крылатое пресмыкающееся, в описании 1781 г. названное змием.

Проведенное Арсеньевым различие между существами по числу их лап несущественно и, во всяком случае, в русской эмблематической традиции отсутствует. Вообще, именование московской гербовой фигуры «драконом» или «змием» так же зависело от сочинителей описаний, как и употребление этих слов в переводах древнегреческих произведений от переводчика, скажем, XX века.

Так, в трагедии Эсхила «Семеро против Фив» слово «drakwn» в изданиях 1937 и 1978 гг. передано «змеем» (в суждении Этеокла, что Паллада спасет город, и в характеристике Тидея). Во второй же строфе «Персов» в 1937 г. напечатано «змей», а в 1978 г. — «дракон». Различаются переводы «drakwnqomilon» в «Просителях» — «поганых змиев» (в 1937 г.) и «клубок драконов» (в 1978 г.). В «Жертве у гроба» (или «Хоэфорах») в издании 1978 г. при справедливом сравнении женщин с Горгоной «drakwosin» переведено как «и змеи в волосах». Сочинители описаний герба и переводчики пользовались теми словами, какие употреблялись в их время. Если в XIX-XX вв. были обиходны одновременно два слова, то они выбирали одно из них.

В заключение «змеиность» дракона подтвердим его библейским родословием: «Из корня змеиного выйдет аспид, и плодом его будет летучий дракон», или, по-старинному, «от племене бо змиина изыдет пород аспидск, и пород их изыдет змия паряща» (Ис. 14, 29).»

© Королев Г. И., «Змий или Дракон?», журнал «Гербоведъ» № 27, 1998

Теперь обратимся к исследованию «12-летний календарный цикл — древнейшая система исчисления времени народов Центральной Азии».

«У ряда тюркоязычных народов (казахи, киргизы, крымские татары, ставропольские трухмены и ногайцы) дракон обозначается словом uluw, у алтайцев и телеутов — в варианте ulı, по-монгольски — luu, среди уйгуров, узбеков, туркмен и части казахов употребляется иное слово — balıq, т.е. «рыба».

В кумандинском диалекте встречается обозначение « ker-balıq». Слово ker в алтайском языке имеет значение «чудовище, страшно большой зверь». Следовательно, словосочетание ker-balıq можно перевести на русский язык как «огромная, небывалых размеров рыба» или «ужасного вида водное существо».

Генетическую связь тюркского uluğ и китайского lóng (в русской транскрипции лун) можно видеть не только в аспекте семантики, но и с учетом фонетических чередований, характерных для многих тюркских языков. Тюркское и китайское uluw и lóng — гомогенны и возникли в древнетюркском языке на базе первичного значения слова uluğ «большой, огромный; страшный» (зверь, животное) > «ящер; крокодил; дракон».

Персы использовали слова nähäng «кит; крокодил; акула; мифическое морское чудовище» и temsah «крокодил, кайман, аллигатор».

В трудах известного ученого-востоковеда В. В. Бартольда есть перевод сочинения мусульманского писателя Xı века Гардизи, в котором изложен древнетюркский сюжет.

Однажды, когда предводитель кимаков — шад стоял с народом своим на берегу Иртыша, из реки послышался голос, взывающий о помощи. Шад за волосы вытащил из воды свою будущую жену Хатун. Она рассказала, что nehang (крокодил, дракон) схватил ее с берега реки. Гардизи сообщает о почитании реки, вернее, о поклонении местных племен божеству — водяному дракону: «Река — бог кимаков».

В тюркских языках смысл слова uluw затемнен и трактуется по-разному, как водное или летающее животное, либо как хищник из семейства кошачьих.

Монгольское слово luu имеет следующие значения — «дракон» и «змей» и, по всей видимости, этимологически близко казахскому uluw и китайскому lóng, вьетнамскому lаung — «дракон». Однако для обозначения пятого циклического знака и года дракона китайцы используют циклический знак chén «чэнь» .

В современных словарях казахского языка uluw переводится на русский язык как «улитка; моллюск», ранее это слово означало «крокодил». Здесь можно привести интересный факт из средневековой скандинавской культуры: свои боевые быстроходные суда викинги называли drackar «драконами», мелкие рыбачьи — шнека «улитками» (şnecker «змея»). Родственным этому слову является в английском языке лексема snake —«змея».

Обращение к лингвистическому материалу и фольклору разных народов позволяет выявить архетипы сознания, отраженные в значениях слов. В частности, можно попытаться логически объединить понятия в широком диапазоне значений от «дракона» до «улитки», связанные с этимологическими вариантами лексемы: uluw ~ ulı ~ luu ~ lóng ~ lаung.

Так, в дагестанских языках группа безногих пресмыкающихся (змеи), внешне схожих с ними низших животных и их онтогенетических форм (черви, гусеницы, личинки), обозначаются одним и тем же словом или однокоренными словами. Например, в андийском языке словом berka называют как змею, так и гусеницу; примеры из германских языков: древнеанглийское wyrm «змей», современное английское worm «червь», старонемецкое wurm «червь; змея». Можно указать также на то, что архаичные формы ныне графически различающихся между собой китайских иероглифов для обозначения понятий «червяк» и «змея» внешне были весьма схожи. Китайская лексема cháng-chong «змея» образована из слов cháng «длинный, долгий» + chóng «червяк; насекомое».

Приведем пример семантического изменения: в эвенкийском языке от лексемы kulin «змея» с помощью аффикса -kan, несущего значение уменьшительности, образовано новое слово kulikan «червяк, пиявка». Эти древние ассоциации сохранились и использованы в произведении Дж. Р. Толкина « Хоббит», и составители примечаний в специальной ремарке поясняют особенности языка гномов «Mind that the Dwarves use the word worm as a derogatory term for dragon» (Гномы используют слово «червяк» как синоним с пренебрежительным оттенком для «дракона».). Похожий мотив звучит в повести Р. Киплинга «Маугли» в диалоге огромного питона Каа с пантерой Багирой:

— Кроме того, они [Бандар-логи, народ обезьян] называли меня … желтой рыбой, кажется ? —…Земляным червяком, — сказала Багира. Р. Киплинг. « Маугли»

Персидское слово äjdäha «дракон», заимствованное через азербайджанцев малыми народами Дагестана, в цахурском языке сохранило исходное значение — äjdagä «дракон», в арчинском, утратив первоначальный смысл, приблизилось к реальной действительности — ijdägi «большая змея».

Для сравнения: ассиро-вавилонское huwawa «чудовище» сохранилось в современном ассирийском языке как лексема huwwa «змея».

В татарском фольклоре образы змеи и дракона близки. В некоторых народных сказках встречается составное название мифического персонажа — äjdäha-yelan. Парное слово в крымско-татарском языке ajderha-yılan имеет значение «змей-оборотень». Существовало поверье, что змея, прожившая сто лет, обращается в дракона. В свою очередь, дракон по достижении тысячелетнего возраста становится оборотнем yuha.

В казахском языке слово aydahar ~ ajdahar ~ ajdaha: 1) большая водяная змея, обитающая в жарких странах; 2) переносное: враждебная для человека сила; 3) мифологическое: огромная смертоносная змея, встречающаяся в сказках.

В одной из глав своего письменного труда эмир Захир ад-дин Мухаммед Бабур (выходец из Ферганы, потомок эмира Тимура) писал о некоторых представителях экзотической фауны, виды которых обитали в завоеванных им землях Индии. Среди упомянутых разновидностей крокодилов есть suw arslanı — «водяной лев», это название переведено словосочетанием jaldı aydahar — «крокодил с гребнем».

В узбекском языке есть три заимствованных из фарси варианта слова, имеющего значение «мифическая большая змея»: äjdär ~ äjdärho ~ äjdäho. Турецкие формы этой лексемы ejder ~ ejderha переводятся словом «дракон».

В старой узбекской литературе, изобилующей арабизмами и фарсизмами, встречается выражение mäkärnäj-i däryo, которое переводится на современный узбекский язык как «большой дракон».

Ученые-этимологи считают, что чешское yeşter, словацкое yaşter, русское ящер, белорусское яшчар возникли из древнеславянского (y)aşcerъ «змей», которое через праславянскую форму ajьtаrъ восходит к иранскому äjitär < äji + суффикс -tär (персидское äjdär, таджикское äjder, узбекское äjdär «дракон, змей»).

Мифический авестийский äji Dähaka в иранском эпосе известен как «царь-дракон Заххак».

Образ крылатого дракона был на знаменах императорских войск, против которых в течение многих веков сражались соседние с Китаем народы. Видимо, этим объясняется восприятие дракона как отрицательного персонажа в культуре стран, расположенных к северу и западу от Поднебесной империи. Через фольклор тюркских народностей представления о враждебном драконе проникли на Запад».

© «12-летний календарный цикл — древнейшая система исчисления времени народов Центральной Азии».
Сайт «Тюркология»