Стихи Д. Р. Р. Толкина

Дракон

Д. Р. Р. Толкин

Весною вишня расцвела,
Покачивая кроной,
Искрился в солнечных лучах
На ней дракон зеленый.
Он прилетел из той страны,
Где много их, драконов.
Фонтаны в мареве луны
Там бьют на горных склонах.

«О мистер Хиггинс! Вот те раз!
Скажите, вы видали:
Дракон лежит в саду у вас?»
«Спасибо, что сказали».
И мистер Хиггинс, взявши шланг
Садового насоса
Дракона окатил водой
От самых лап до носа.

Дракон воскликнул: «Хороши
У вас в саду фонтаны!
Я вам спою от всей души,
До ночи петь я стану.
Вам звонкой песней услажу
Я ужин, мистер Хиггинс,
Сосед ваш, короб, будет рад
И старая мисс Биггинс».

Тут рать пожарников лихих
На помощь прикатила.
Сверкали медью шлемы их.
Дракон вздохнул уныло:
«Точь-в-точь, как в старые деньки,
Когда в доспехах медных
Стекались витязей полки
Убить драконов бедных.»

Георгий, бравый капитан,
Взобрался по стремянке.
Дракон сказал: «О добрый сэр!
К чему нам перебранки?
Уйдите лучше, а не то
Спалю я церковь, право,
Съем Хиггинса, вас, славный Жорж,
А следом всю ораву».

Георгий дал к атаке знак,
Вода лилась ручьями.
Дракон дымился и шипел,
В глазах сверкало пламя.
Он бил хвостом, как надлежит
Во гневе быть драконам,
И вишни цвет, как белый снег,
Кружился над газоном.

Пожарники в недобрый миг
Пустили в дело вилы.
Дракон, издав зловещий рык,
Взвился, что было силы.
Разнес он город в пух и прах,
И над морским заливом
Метались всполохи впотьмах
Всем морякам на диво.

«Еда не стоила труда, —
Решил дракон в тот вечер. —
Был Короб имени под стать:
Совсем разжиться нечем,
Невкусны были и жестки
И Жорж, и мистер Хиггинс».
И с голоду запел дракон,
Не дожевав мисс Биггинс.

И песнь его лилась, грустна,
Среди полей и взгорий.
Сияла полная луна,
Внизу вздыхало море.
И смутно виделись вдали
За гладью волн зеленых
Границы горной той земли,
Где водятся драконы.

«Нас недостоин этот мир,
Он вянет и тускнеет,
Ни полюбить, ни погубить
Драконов не умеет».
Так спел дракон — и вот, взмахнув
Широкими крылами,
Взлетел, над морем сделал круг
И скрылся за горами.

  
КЛАД
   
Д. Р. Р. Толкин
Из блеска первой луны,
Из юного солнца лучей
Боги создали клад
Песней волшебной своей,
И серебро засвеpкало
В травах просторов степных,
И золото полнило волны
Бypных потоков седых.
Прежде, чем гном проснулся,
Дракон расправил крыло,
Или земля обнажила
Огненное нутро,
Прежде, чем вырыли ямы,
В глубоких долинах лесных
Жили древние эльфы,
Хранители чаp колдовских,
И дивные вещи творили,
И нет их в мире ценней,
И пели, когда создавали
Короны своих королей.
Давно те песни замолкли, —
Свеpшился суровый рок,
Цепи их заглушили,
Пресек их стальной клинок.
Алчности в темных чеpтогах
Чужды песни и смех,
Трясется она над богатством,
Что копит в тайне от всех,
Валит изделия в груды
Из золота и серебра;
Тем временем эльфов обитель
Стала пуста и темна.
В гулкой червой пещере
Жил старый-престарый гном,
Весь век просидел под горою
Над золотом и серебром.
С молотом и наковальней
Расстался он только тогда,
Когда от вечной работы
Высохла в кость рука.
Чеканил одни лишь монеты
И звенья богатых цепей,
Надеясь, что купит этим
Могущество королей.
Но слух его притупился,
И зренье стал он терять,
И скоро гномy осталось
Лишь камни перебирать.
Губы его посерели,
И все же в улыбкy ползли,
Когда меж скpюченных пальцев
Алмазы на пол текли.
За стуком их не расслышал
Тяжкой поступи он,
Когда y реки приземлился
Юный свирепый дракон:
Огнем дохнул сквозь ворота,
От сырости стылой ярясь,
И кости гнома упали
Пеплом в горячyю грязь.
Под голой серой скалою
Жил старый-престарый дракон,

Свеpкая от скуки глазами,
Лежал в одиночестве он.
Юность давно умчалась,
И пыл свирепый остыл.
Смоpщенный и шишковатый
Ящеp в изгибе застыл
Над кучей сокровищ, направив
К ним думы, и зренье, и слух;
За многие, долгие годы
Огонь в его сеpдце притух.
В скользкое бpюхо вдавились
Камни бесценной броней,
Запах монет вдыхал он
И блеск освежал их слюной,
Все ценности, что хранились
Под сенью обшиpных крыл,
Помнил с первой минуты
И ничего не забыл.
На жестком ложе вздыхая,
Дракон о ворах помышлял,
И в снах своих беспокойных
Нещадно их истреблял:
Теплое мясо глотал он
И кровь горячyю пил…
Довольный сквозь дремy собою
Уши змей опустил.
Звон кольчуги раздался,
Но дракон не слыхал,
Как юный отважный воин
Вызов на битвy кидал.
Зубы — кинжалы y змея,
А шкyра твеpда, как рог,
Но полыхнул в подземелье
Яpкий заветный клинок.
Вскинулся ящеp, и тут же
Свистнул жестокий удаp,
Тело рассек и мгновенно
Век старика оборвал.
Сидел на высоком троне
Старый-престарый король,
Грел бородою колени,
Слушал суставов боль.
Ни песни, ни вина, ни яства
Его развлечь не могли:
К тайномy подземелью
Мысли его текли,
Где в сундуке огромном
Под низким сводом лежат
Золото и алмазы,
С боем добытый клад.
Дверь того подземелья
Засов железный держал,
Проход к той двери тяжелой
Один лишь владыка знал.
Слава его угасла,
И суд неправеден был,
Мечи его приближенных
Долгий покой затупил.
Замок пустеет, ветшает,
Запущен двоpцовый сад,
Зато под рукой королевской
Хранится эльфийский клад.
Не слышал рогов он раскаты
На перевале в горах,
Не чyял запаха крови
На смятой траве в степях…
Замок его полыхает,
Рыцари все полегли,
В холодной глубокой яме
Свои он окончил дни.
Лежит в глухом подземелье
Древний-предревний клад,
За всеми забытой дверью
Ничей не смущает он взгляд,
К этим угpюмым воротам
Смеpтных следы не ведут,
На старых могильных кypганах
Травы забвенья растут.
Меpтвых сон не тревожат
Трели птиц в вышине,
Дyет соленый ветеp
В чистой небес синеве,
Дyет над темной горою,
Где Ночь хранит древний клад,
Пока круг времен завеpшится
И эльфы веpнутся назад.

Распознано по изданию:
Дж. Р. Р. Толкин
«Приключения Тома Бомбадила
и другие стихи из Алой Книги»
М., 1992