Маргарита Третьякова «Тонкая нить»

Лес был древний - он видел возникновения великих империй и их падение, легендарных царей и прославленных героев... Многие из тех героев нашли последнее пристанище в Лесу. Но и тогда Лес был очень стар - что ж, он застал и такие времена, когда людей не было вообще.

И те, кто населял мир до них, те самые, которых веками почитали вымершими, жили и теперь здесь - под сенью черных деревьев в глухой темноте Леса...

Дети прошлой эпохи - среди них были свои птицы, для которых орел был добычей мельче воробья, свои волки, способные одним видом своим убить льва - сотни, тысячи самых жутких тварей. Им хорошо жилось в Лесу, где не было другой жизни - все, что безрассудно проникало в Лес, не задерживалось там надолго. Кому-то, правда, удавалось вырваться, но... мало кому.

Их тихий мрачный мир взорвался, когда появился дракон. Он именно «появился» - не пришел извне, из мира людей. Он явился из самого сердца Леса - оттуда, где тьма так плотна, что кажется, будто ее можно пощупать. Туда твари прошлого не рисковали ступать - даже их глаза не разбирали дороги.

Но дракона они узрели. Огромный, с пылающими желтым огнем глазами, от которых было не скрыться, покрытый жесткой монолитной чешуей. Чешуйки мерцали, словно отражали звездный свет, но звезд здесь никогда не было видно. И страшные обитатели Леса пришли в ужас при виде этого блеска. Впервые за тысячи лет в глубину Леса проник свет.

Они не знали, как дракон оказался в Лесу - спал ли с древнейших времен где- нибудь в средоточии тьмы и был разбужен кем-то неосмотрительным, пришел ли из других миров или просто соткался из той осязаемой темноты - им было ясно лишь одно: дракон был чужим. Чужим и неуязвимым для них. И твари разбежались....

Чужак вернул в Лес страх. Раньше твари боялись лишь друг друга, теперь стало иначе. Дракон не терпел их присутствия, их излюбленные буреломы-укрытия он превратил в просторные поляны. Те твари, что были похрабрее, кто сбился в стаи и пошел на врага прямо - не вернулись, и следов их не нашли и самые чуткие обитатели Леса. Те, кто привык действовать тайком, из-за спины, потерпели поражение - их ловушки и хитрости не прошли. Им осталось лишь прятаться до последних дней своих под уцелевшими ядовитыми кустами, скрываясь от гнева дракона. Остальные твари не рискнули, предпочтя жить - пусть рядом с драконом, уступая ему дорогу и обходя его за три версты, но - жить.

В конце концов, у них было еще одно средство - время. Они не могли выступить против врага, но могли ждать. Жда-ать.

Жда-а-ать...

И вот однажды его не стало. Неожиданно. Твари даже не сразу заметили, а обнаружив пропажу, еще долго боялись ходить по прочищенным им полянам, особо избегая темной чащи в сердце Леса. Быть может, думалось им, дракон вернулся туда и уснул. Или снова стал тьмой. Но время шло, переливая в чашу прошлого один век за другим, и твари успокоились. Ведь дракон ушел.

Откуда ж им было знать, что он еще вернется...

Дракон пришел тем путем, который провел сквозь Лес сам - дорогой, прорезанной в зарослях и пронзающей неприступный Лес насквозь. И вновь была паника, в которой твари как-то не сразу заметили одного странного явления - дракон-то вернулся, но... не один.

Впереди него, едва разбирая дорогу в отголосках жалкого света свечи, шагала девочка. Маленькая, худая, не очень богато одетая - обычная девчонка, которой было совсем не место в Лесу, кишащем тварями. Но она шла вперед, и в руке ее была зажата тонкая серебристая нить. За эту нить, как на поводке, она вела дракона.

Для тварей было загадкой, почему дракон послушно шел следом за ребенком. Нить-то - тонкая, порвать ее под силу и щенку, не то что дракону. Может быть, она волшебная? Может, девочка - могущественная колдунья, сумевшая подчинить себе волю дракона?

Но нет, она была обычным маленьким человечком. С тем же страхом, с каким твари взирали на дракона, она смотрела на них самих. Она все понимала - если дракон порвет нить и уйдет, вся орда голодных тварей обрушится на нее. Но крылатый зверь за ее спиной не торопился обрывать поводок.

Когда твари выступали из кустов, пугая девочку, дракон скалил зубы, совсем как собака. Тогда твари убегали прочь. А девочка, осмелев, иногда дергала легонько за нитку, подгоняя дракона - в конце концов, если он согласился идти привязанным, значит, какие-то команды выполнять должен. И он слушался, хотя девочка никак не могла взять в толк, почему он так покорно позволяет ей вести себя по этому мрачному Лесу. Такая вот странная пара.

Ночь. В Лесу тихо - лишь тоскливый вой тварей порой петляет среди стволов, да слышится треск костра, но и эти звуки теряются в массе деревьев. Костер... Его свет отражается в глазах тварей, что глядят из прикрытия деревьев. Они и сами не знают, хотят ли, чтобы нить лопнула. Дракон на привязи - это хорошо. Но девочка, человек, спокойно шагающая по Лесу - непорядок, нарушение, за которое следует наказание. И твари не уходят слишком далеко, искоса посматривая на огонь. Его свет слепит, но чем-то манит их, как бабочек.

Девочка жмется к костру, оглядываясь на дракона - а вдруг ушел. Но темная фигура лежит неподвижно, раскинув крылья и окружив кольцом своего тела кострище. Нить змеится по земле, целехонькая. Девочка облегченно вздыхает и укладывается спать. Маленьким девочкам уже давно пора спать.

Дракон лежит, не двигается. Со стороны кажется, будто это каменное изваяние, в котором давно умерла жизнь. Он спит и не спит одновременно. Его уши прислушиваются к мельчайшим шорохам в Лесу, глаза сквозь прищуренные веки зорко следят за тварями в кустах, но разум далеко отсюда. Там, в прошлом...

Пустота... Страшное чувство для дракона - ощущение пустоты под ногами, когда крылья отказываются подниматься и виснут бесполезными тряпками, а стальные когти скользят, не в силах удержать хозяина на краю пропасти. Драконы не падают в обычные провалы, которых хватает в глубинах земли. Драконы падают лишь в свои пропасти, которые творят себе сами. Пустота, когда незачем жить... Пустота, когда нет смысла... Когда вокруг пусто - можно и уйти, никто не заметит.

Дракон понял, что падает. Летит в бездонный водоворот, откуда нет возврата, и вырываться бесполезно - затянет быстрее. Дракон впервые испугался и закрыл глаза... но успел заметить блеснувшую нить, что скользнула ему на шею и затянулась петлей.

- Держись!

Дракон умел смеяться и раньше - но над врагами. Сейчас ему было смешно по другой причине - над пропастью его удерживала за тонкую нить девочка, совсем еще ребенок. Наивная, она не знает, что ей это не по силам - вытащить его. Но именно потому нить не лопнула. По сути, дракон - это сгусток тьмы, а у нее, как известно, нет веса. Главное верить в это... или не знать вообще.

Дракон уцепился когтями за край - не сорвался. Подтянулся, разогнул онемевшие крылья, оттолкнулся ими и... вырвался.

Оба застыли, удивленные. Дракон оказался привязан ниткой к девочке. Нелепо - такого с драконами не случалось. Они не терпели никакого контроля над собой, тем более от простых смертных. Тем более - детей.

Дракон посмотрел на нее своими глазами, способными видеть сквозь тела, видеть сами души. «Отчаяние... одиночество... страх...» Она одна, она ищет другие земли, в которых есть место таким, как она, но не знает, где искать. Зато он знает. Там, за Лесом, куда один путь - дорога, которую он проложил. По ней никто не ходил, он сделал ее напрасно - и рухнул в пропасть. Что ж, выходит, он старался для одной-единственной бесстрашной девочки? Почему нет? Они пойдут в Лес вместе. Пусть она думает, что идет впереди - на самом деле это он ведет ее известной лишь ему тропой.

Дракон приоткрыл глаза, оглядел поляну. Нет, все в порядке. Он вновь положил голову на лапы, взглянул на девочку.

Он выведет ее из Леса. Нет, он не герой, он сам боится тварей - но ему есть ради чего идти Лесом, и страх отступил. Пропасть веет холодом у него за спиной, она тянет, но не может его забрать – нить не пускает. Они дойдут до края Леса, а что дальше - там видно будет.

Главное - не оборвать нити…