Владимир Гуриев, © 2003, Журнал «Компьютерра»
Былички и бывальщины о змее
У моей-то тетки, сказать, у мужика-то сестра была. У его-то сестры взяли мужика в армию. Война же была. < > И она все плакала, все плакала, и осталося трое детей у нее. Душа земли была исхудала!
А тогда все серпом жали. Она поздно-поздно домой ходила. Этих детей одних оставит. Ну и вот. Идет домой-то и глядит в окно: это что же такое? Яков* в избе сидит в простенке. Как же он попал-то, ведь все закрыто?
В избу-то вошла, отперла сени-то никакого Якова нету, он пропал. А это змей летал к ей Он пропал. Потом ладно. Она взяла дойницу и пошла корову доить в хлев. Доит корову-то и слышит: по сеннику-то ходит человек! Ладно, она корову подоила, это ведро на гвоздок повесила, взяла фонарь и полезла туда, на сеновал-то, Влезла: только ноги видать, одни сапоги человек лежит. А деверь был, его-то, значит, брат, на одном дворе жили. Она побежала туда и говорит:
Иван, Яков домой пришел!
Да ты что!? Война не кончилась. < > Что он, на крыльях прилетел? Кто его отпустит? Ты, говорит, че это?
Да нет, Иван, он на сарае лежит, в сене весь зарытый, только ноги видать в кожаных сапогах! Он тажно пошел с ней.
Пришли никого нету. Только место, как человек лежал.
Но ладно. Пошла домой, молока процедила. Стала ужин для детей готовить. Сели поужинали, легли спать. В кладовке спали. И он, значит, к двенадцати часам является. Является, ложится с ней.
Ночь, две с неделю так все ходил к ней.
Потом она шарит вот эдак, пальцам по голове у него водит да и говорит:
Ой, Яша, у тебя голова-то вся в шишках! Но змей! Волниста же голова-то, не как у человека.
Ты, говорит, что, Паша, вот как меня взяли на войну, раз всего только в бане и вымылись. Опаршивели мы там, говорит, все, все солдаты.
Но ладно. < > Она уж потом поняла. А он придет и узел гостинцев ей отдает. А ей некогда глядеть. Она этот узел возьмет и в ящичек, в сундук, клала. Ладно.
Потом уж легла в середке к ребятишкам. Он ее стаскиват оттуль, с койки-то. И вот она поняла, что дело неладно. А он с неделю уже ходил. Потом она позвала невестку, братову-то жену:
Айдате, говорит, Лизавета Максимовна, ко мне спать. Вот какое дело. Ко мне, говорит, летат змей, и я никому не говорила. А он заказывал:
Ты никому не говори! Я крадучи ухожу, не надо говорить! Ага! Она до этой поры и не говорила.
Вот они и пришли, спать-то легли на печку. Потом он как до дому-то долетел, как рассыплется искры прямо по всей избе, так и осветило! Ой, говорит, мы думам:
«Изба вся рассыпалась по бревну!» А потом захохотал как да и говорит:
Ладно, что догадалась! А то бы тебя сегодня не было! Ты бы задавлена была!
А он ишо потом заставлял ее баню топить, в бане бы ее задавил.
Ты истопи-ка, Паша, баню про меня, я вымоюсь.
Ой, да ты что, говорит, Яша, баню-то топить. Я же вон как поздно из поля хожу. Да приду дома сколько дела! Когда же мне топить?
Дак вот, когда придешь из поля-то, дома все переделать, вот и затопи. Да ладно она поняла, что неладно. Ага!
А потом дрова были, цела сажень плахам, он эти дрова все < > перетаскал и двери завалил! Все сени завалил, чтобы отворить нельзя было. Все! Все дрова перетаскал. Они утром-то встали сени-то не отворяются. Он окошко выставил тогда, Ваня, вылез, да и все стаскал.
И вот они недели две, наверно, к ней ходили спать-то потом. < >
А потом посмотрела, что же за гостинец, не золото ли? Стала развертывать лошадино г Накладено в узлах лошадиного г Вот и гостинец!
____________________________________
* Обратите внимание на совершенно неслучайное имя змея: Яша = Ящер. (Прим. сканера.)
140. А вот Зоя-то < > И вот змей тоже летел в деревню-то к нам, к кому-то летал же!
Ой, мама, говорит, мы все как напугались, присели. Искры-то как летят у него из роту! А он, как коромысло, говорит, летит, выгибается. Вот так все летит. А потом где-то пропал.
И все говорили, что он к Лидке. Когда мать-то умерла, она плакала по ей. И все говорили к ей. Потом-то он женщиной делатся ведь! Да-а! К ей когда женщиной! Вот и разговариват, как она разговаривала, Елена-от Федоровна. Лидка-то потом рассказывала < > Летал. Несколько раз видали, люди. «Ну, к кому-то, говорят, змей летат у нас в деревне». А к кому, не знают. Он же наказыват: «Не говори, дескать, нельзя говорить-то».
(Записал В. П. Зиновьев от Аграфены Гавриловны Пахмутовой,
1911 г. рожд., с. Пешково Нерчинского р-на
Читинской обл., в 1979 г.)
Распознано по изданию:
«Мифологические рассказы русского населения
Восточной Сибири»
Сост. В.П. Зиновьев