Вьетнамская пословица
Весёлые сотовые картинки
Московская художница Таня Панова постмодернист. Аллюзия на современную тему вот ее страсть.
Вот, например, шли вы по улице и погибли от случайной пули, говорит она. Это очень современно. Это постмодернизм.
Но для того чтобы современники наслаждались постмодернизмом без жертв, Таня разрисовывает их сотовые телефоны.
У самураев были родовые мечи. Они украшали эти мечи узорами, которые отпугивали их врагов из других кланов. Вот вы, что бы вы сказали, если бы увидели дракона, пылающего огнем? снисходительно спрашивает она меня.
Да я бы помолчал, уверенно говорю я.
Вот именно! восторгается мною Таня. Да разве только вы! Да все мужики сопляки в душе! И вот теперь, представьте, тихий московский дворик. Вашему современнику предстоит тяжелый разговор, требующий огромной моральной силы. А где ее взять?
Да где ж ее взять? переспрашиваю я.
Нет, похоже, вы не понимаете, вздыхает она. Тогда будем говорить прямо. Представьте: тихий московский дворик. Приезжает один конкретный парень к другому конкретному на разборку. К вам, например. А вы сопляк сопляком. И все для вас в этот день не в кассу. Нет, не вы теперь будете держать палатку на Красной площади. Вы понимаете весь ужас своего положения? Я быстро киваю.
И тогда вы прибегаете к последнему средству. Вы достаете из кармана и направляете прямо на него
Ура! Победа! кричу я.
Никакой крови! обрывает она меня. Направляете на него свой сотовый телефон. И на вашего противника смотрит огнедышащий дракон, которым я расписала этот телефон. Дракон японский, а телефон американский. Что делает противник?
Что угодно, по-моему, бормочу я.
Да! Он может делать все что угодно, потому что все равно уже проиграл. Вы задавили его своей мощью. Разборка закончена. Постмодернизм.
Таня Панова расписывает телефоны не только драконами. Она много говорит о драконах, потому что они требуют особо кропотливой работы. Таня копирует их с японских гравюр и заботится о каждом штрихе. Иначе телефон потеряет магическую силу.
А вот какая магическая сила у русалок, я и не понял. Красивые русалки расположились на телефоне фирмы "Моторола".
Это для отдельных людей. Вы что думаете, если парень с виду брутальный, в "казаках", то в омутах его души не плавают русалки? тихо улыбается она.
Да, художница Панова знает людей. Она не стесняется говорить об этом.
Трех, ну, может, пяти минут мне достаточно, чтобы понять, кому какая роспись на телефоне нужна. Иногда вижу: золотой человек. Ходит в золотой ресторан, ездит на золотой машине, носит золотую цепь навыпуск. Такой ну, постмодернист. Такому я и телефон золотым сделаю. Покрашу под золото он счастлив. А эстеты заказывают корпусы, украшенные японскими миниатюрами. Девушкам люблю расписывать под зебру.
Своим постмодернизмом Таня обязана Салону средств связи, дилеру "Би-Лайна". Один из его руководителей как-то съездил за границу и увидел там много расписных телефонов. В приподнятом настроении он вернулся на родину и начал искать художников. Он, к своему изумлению, нашел в Москве много художников. Но ни один из них не сумел расписать телефон так, как он это видел.
Очень заинтересовался один абстракционист с именем и несколькими мастерскими. Ему выдали несколько телефонов. Салон заждался. Через несколько дней счастливый художник принес телефоны обратно. Смотрел застенчиво и гордо.
Вот! сказал. Принес. Извините за задержку. Четыре дня пытался уйти от себя, перешагнуть, наступить, но, к счастью, не смог. Получите!
Салон долго изучал продукцию абстракциониста. К счастью, оказалось, что корпусы с телефонов можно снять и выбросить. А сама начинка аппаратов в новых корпусах до сих пор исправно служит их владельцам.
Обиделся ли художник-абстракционист? Обиделся.
Пытались поручить телефоны еще одному художнику. Оказался маринистом.
И только после этого телефоны попали в руки Тани Пановой.
Я сразу подумала про родовой меч самурая, признается она.
Получилось все очень логично. Сначала самураи пользовались этим мечом. Потом он перешел на их тела. Потом на тела других людей. А потом уже на их сотовые телефоны.
В своей работе Таня пользуется акриловой краской. Это очень хорошая краска. Она замечательно пристает к корпусу телефона.
Между тем, работа у Тани довольно нервная. Объясняется капризностью клиентов. Если слой краски будет чуть толще, чем нужно, будет и хуже слышно.
Не хотелось бы мне когда-нибудь ошибиться, качает головой Татьяна.
Впрочем, пока она не ошиблась. Наоборот, пользуется все большим и большим успехом. Ей заказывают спайдермена человека-паука, несущегося вдаль, и пенапгерл девушек в стиле 30-х годов. Она охотно рисует картины звездных войн. Ей также близок индустриальный стиль.
Ваши творческие планы, Таня? спросил я.
Творческие? охотно откликнулась она. Мечтаю, что ко мне подъезжает бригада с рынка и заказывает серию телефонов в эстетике черных ниндзя. К примеру. Я могу и в другой эстетике. Могу в любой эстетике. А работала я в одной организации, так там все очень набожные были. На входе милиционеры, а над ними икона Богоматери. Так я думаю, что эти люди могли бы заказать мне телефоны с распятием, Господи, помилуй!
И конечно, в ее творческих планах автомобили. Ее художественные амбиции уже с трудом вписываются в телефонные корпусы. Автомобильные давно привлекают ее внимание.
Представьте: я расписала "порш" под дракона! Попробуйте его потом угнать! После моей работы угонять машину большой, извините за резкость, геморрой!
И уж совсем под конец разговора Таня призналась мне в самой сокровенной мечте. Она мечтает, что кто-нибудь закажет ей копию голландских живописцев. Может быть, Ван Эйка. И неважно, на чем. На телефоне или автомобиле. Постмодернизм же. Какая разница?
Вы хоть понимаете, что весь мой сегодняшний разговор с вами
это разговор постмодерниста с постмодернистом? насмешливо спросила она меня напоследок. Я-то понимаю.
АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ
"СТОЛИЦА", городской журнал, № 4 1997