Под сенью созвездия дракона

Астрономическая интерпретация
древнекитайских представлений
об устройстве Вселенной

Чуть больше чем через две недели, 5 февраля 2000 года, в 16 час. 03 мин. по московскому времени наступит год Белого Дракона по восточному (китайскому) календарю. В последнее время у нас стало модным искать какой-то особо глубокий смысл таких событий в суждениях, черпаемых из богатейшего тысячелетнего арсенала древней, особенно древнекитайской, мудрости. Среди этих суждений есть две важные категории — одна касается судеб людей, другая — самой характеристики года.

Относительно первого — это область деятельности психологов, так как астрологические суждения о влиянии звезд на судьбы человеческие коренятся, видимо, в архетипах человеческого подсознания. Гораздо интереснее и неожиданнее оказывается изучение второго свойства древних таинств.

Если начать с формально-календарной характеристики нынешнего года Дракона, то надо отметить, что он является семнадцатым годом очередного 60-летнего цикла, который начался в 1984 году и продлится до 2043 года включительно. Первый год Дракона в первой двенадцатилетке кругооборота животных китайского Зодиака был пятым годом с начала цикла, то есть 1988 год, и это был год Желтого Дракона. Различные атрибуты 60-летнего китайского цикла не синхронны во времени своего возникновения и трудно поддаются точной датировке, но кое-что уже достаточно хорошо известно.

Древнекитайский шестидесятиричный цикл лунно-солнечного календаря появился не позднее II тысячелетия до нашей эры, но цветовая пятичастная система (желтый-белый-черный-синий-красный) возникла еще раньше, так же как и Желтый Дракон — начало 60-летнего цикла по обороту цвета Драконов. Интересна его основа — она имеет четко выраженный астрономический характер!

Древнекитайский календарь отражает мировоззрение родового строя. Главенствующее положение в воспроизводстве непосредственной жизни этого строя занимает воспроизводство самого человека, продолжение рода. Родовая общность не выделяет себя из природы ни биологически, ни экономически, ни социально. Но род, принципиально отличаясь от человеческого стада, включает свое воспроизводство в естественные ритмы природы, изучая их и регулируя биологическое воспроизводство родовых поколений, которое является и экономическим производством (мускульной силы человека), и воспроизводством родовой системы в целом. Воспроизводится в том числе и мировоззрение родовой общины. Последнее базируется на естественных вселенских ритмах и циклах, которые древние китайцы назвали Инь и Ян (Инь — женское начало, женский ритм и цикл жизни, Ян — мужское начало, мужской ритм и цикл). Динамика природно-родового организма общины определяется, таким образом, маятником Солнца — Ян и Луны — Инь.

В итоге единство природно-родового организма выражается в триединой сущности: он (природное существо, природа), первопредок (бог) и род (человек). Природа и человеческий род, как говорят, состоят в отношении «биосоциальной нерасчлененности». И мы видим в древнекитайских текстах сложные, составные образы, соединяющие элементы раннего периода в развитии рода (телесные), среднего (духовные) и позднего (идеальные). В том числе и первопредка в различных формах (рыба, животное, птица), в частности, обозначающих и созвездия.

Даосская мифология доносит до нас из глубин древнекитайской истории прекрасные зооморфные образы животных, олицетворяющих разделение небесной сферы на пять небесных дворцов, заполненных символическими фигурами созвездий. В этом разбиении Южный Дворец Неба символизируется Красной Птицей, ассоциируясь с теплом и Солнцем. Северный Дворец — это холод, тьма, тревожный мрак, и он ассоциируется с Черной Черепахой, обвитой Змеей, а иногда — с неким Существом черного цвета (Темная воинственность). Запад — это Белый Тигр. Ну а Дворец Востока на небесной сфере — Зеленый Дракон. Центр же всего мироздания — Центральный Дворец — символизируется Желтым Драконом. Это начало всех начал. История этого Желтого Дракона весьма поучительна.

В эпоху империи Хань (II в. до н.э. — II в. н.э.) в сохранившемся пятичастном разбиении небесной сферы мы видим в центре так называемый Пурпурный Дворец (Запрещенный Дворец) — обиталище Небесного владыки, небесного императора, а сам Центральный Дворец Неба живописуется так же, как и земной дворец властителя Поднебесной — императора Древнего Китая. Желтый Дракон исчез, хотя он и считался символом ставшего первопредком китайского этноса Хуан-ди, легендарного императора, к этому времени возглавившего пантеон легендарных первых пяти правителей Древнего Китая. Такая «обезличка» Центрального Дворца позволяла любому претенденту из правящей династии, вступая на престол, присваивать себе пышный титул «Сына Неба», использующего волю Неба на Земле и вступающего в прямой контакт со своим небесным коллегой и покровителем, фактически второй своей ипостасью, что резко повышало сакральный авторитет имперской власти.

Этому способствовали и многочисленные ритуалы обрядов и жертвоприношений различным небесным сущностям — духам звезд, созвездий, светил, мифологическим персонажам, управляющим делами на Небе и на Земле. Среди них как одному из главных — легендарному «желтому» предку Хуан-ди, символизируемому Желтым Драконом, а также одному из важнейших — Духу Великого Единого, который, по мысли древних китайцев, обретался на одной из самых ярких звезд Центрального Дворца Неба — Полярной звезде.

Изучение астрономической сути символов Небесных Дворцов эпохи древнекитайских императоров династий Хань и Чжоу (последние — предшественники эпохи Хань) показало, что переход к новой символике Центрального Дворца Неба произошел где-то в эпоху Чжоу. Каждому из символов Небесных Дворцов приписывался не просто художественный образ мифологического существа — это был и соответствующий астральный символ, фигура на небесной сфере, созвездие, группа звезд, обрисовывающих контур соответствующей фигуры.

Для Желтого Дракона это, оказывается, фигура известного ныне созвездия Дракона, висящего в самом центре небесной сферы вблизи Полюса Мира и полюса эклиптики. Такая идентификация сразу же объясняет очень многие из мифологических сюжетов Древнего Китая, ранее не поддававшихся никакому разумному осмыслению.

Вот что писал, например, Дерк Бодде, один из видных историков Древнего Китая, об интереснейшей поэме «Тянь Вэнь» («Вопросы Небу» или «Вопросы Неба»), творении примерно IV века до н.э., явно связанной (даже по названию) с небесными объектами. Характеризуя фрагментарность самой богатой и единственной в своем роде сокровищницы Чжоуского мифологического материала, он выбрал в качестве примера «Тянь Вэнь»: «Ее 185 строк представляют собой мифологические намеки, преподнесенные в форме невразумительных загадок. Типичными являются следующие строки: «Где было, чтобы безрогий дракон гулял, посадив на себя медведя?»

Но именно этот эпизод поддается довольно простой и явной астрономической интерпретации. Такое мифопоэтическое описание обязано своим происхождением тесному соседству на небесной сфере двух выдающихся созвездий — Дракона и Большой Медведицы. Их мифологическое живописание в разных формах оказалось широко распространенным во всех частях Евразии. Вот что пишет об этом римский поэт и полководец I в. н.э. Цезарь Германик в своей авторизованной версии поэмы Арата «Феномены» (275 г. до н.э.), также посвященной небесным светилам и созвездиям: «Змей громадный меж них, струящимся водам подобный, в кольца свиваясь, скользит, изгибаясь податливым телом. Всюду извивы его. Над Геликою хвост простирает Чудище, оборотясь к Киносуре чешуйчатым брюхом».

Змеем здесь, понятно, назван Дракон, символ созвездия Дракона. Киносура — это Малая Медведица, а Гелика — созвездие Большой Медведицы. Из строк Германика явствует, что именно на спине Большой Медведицы и находится Дракон. Созвездие Дракона было особенно важным для древних китайцев. Именно вдоль его хвоста двигался Полюс Мира на небесной сфере в течение около 3 тысяч лет в эпоху легендарных первых императоров Китая и последующих династий. Полюс Мира был для китайцев основой для фиксирования точек начала сезонов на небесной сфере.

Это значит, что появление этих точек (точнее, находящихся рядом с ними звезд) в определенный момент года на рассвете или закате возвещало наступление ожидаемого сезона. Важнейшая задача наблюдения таких событий и фиксирования необходимых звезд была обязанностью специальных придворных чиновников императора. Это были историограф, астролог и астроном двора императора, как правило, совмещавшиеся в одной персоне. Только высокообразованному человеку были под силу такие сложные функции, как разработка и ведение гражданского календаря, регулирование разнообразных хозяйственных и политических дат по наблюдениям звездного неба.

Поэтому пост этот обычно занимали выдающиеся люди, что, однако, не меняло корыстно-прагматической сути имперской идеологии. Одной из задач этой идеологии была сакрализация (мифологизация и мистификация) реальных астрономических знаний, сокрытие их в лоне узкой группы посвященных собственников тайного знания.

Так появлялись мифы и легенды, которые и сейчас можно найти в писаниях астрологов (не понимающих утраченный теперь в веках смысл этих преданий). Например, и сейчас бытует легенда о том, что на Востоке существует волнующая воображение людей тайна Дракона, единственного из всех знаков китайского Зодиака, который нельзя увидеть воочию. Вариантом этой легенды следует считать и рассказ о том, что человек не может увидеть хвост Дракона. Как же это объясняется?

Во-первых, созвездие Дракона из-за его невыразительности действительно вряд ли может увидеть непосвященный человек, разглядывающий созвездие Большой Медведицы и Полюс Мира на хвосте Малой Медведицы, хотя Дракон «извивается» (по Германику) как раз между этими Медведицами.

Во-вторых, Дракон, т.е. Желтый Дракон, был сакрализован и упрятан на Небе под ипостасью Запрещенного (Пурпурного) Дворца, введенного, как указано выше, в эпоху Чжоу.

И, наконец, именно на кончике хвоста Дракона и находилась Полярная звезда в древности, а ее священный культ в виде почитания «Духа Великого Единого» был одним из важнейших в эпоху Хань.

Вообще культ драконов оказался весьма разнообразным и красочным в Древнем Китае, и, видимо, именно отсюда в своих различных вариациях (в том числе и в виде известного всем нам Змея Горыныча) он распространялся, неся символику созвездия Дракона, по всем весям громадного евразийского монолита. Так что, встречая Год Дракона, помните, что вы будете проводить его под сенью созвездия Дракона.

Эдуард Кауров
Кандидат физико-математических наук, заведующий сектором древней астрономии Астрономического общества.