…Больше всего ей нравится сидеть на своем окне. У неё есть маленькая лоджия и окно. Девушка открывает это окно. Она садится на самый край, высунув ноги в бездну пятого этажа, и радуется, что рядом нет никого, кто крикнул бы: "Сумасшедшая! Ты же свалишься! А ну-ка быстро слезь!"
«Глупые, неужели они думают, что это возможно? Если я действительно захочу умереть, то я сделаю это без спецэффектов - я просто перестану дышать, а если я хочу жить - то не допущу случайной смерти.
Вот так вот всё путано…»
Но сидеть на этом краешке, до последней артерии промерзая, превращаясь в лёд.
Не касаясь ажурной глади воды,
он растаял лёгким шепотом тишины...
Время летит, а он каждый раз
топит
лёд
в наших сердцах…

И курить сигарету, которая окажется последней в пачке. Хотя ты ещё вчера обещала бросить курить. Точнее, баловаться так вот, временами, и выкинуть кем-то у тебя забытую пачку в окно с того самого пятого этажа. Но такая радость захватывает, когда ты находишь эту такую нужную и так и не выброшенную сигарету. Счастье. Сидишь, затягиваешься, щуришься на зимний холодный рассвет. Даже не рассвет, так, предрассветие, ибо с рассветом нужно уже выходить из дома и идти на занятия. Классное время, когда небо светлеет по чуть, а солнца нет. Классное время. Уникальное. И непременно чашка кофе. Не слишком горячего, умеренно сладкого. Именного такого, какой любишь ты. Не больше и не меньше.
Ты знаешь, что впереди дурацкий день, наполненный чёрт знает чем.
Ты знаешь, что позади полностью бессонная ночь.
Ты знаешь, что уже на второй паре будешь отчаянно клевать носом.
Ты знаешь, что ты будешь снова отчаянно скучать по человеку, в которого так вот бездумно и глупо влюблена.
Ты знаешь, что снова будешь пытаться выбросить из головы.
Ты знаешь...
сломаны крылья,
всё тише и тише
биение сердца, но
ты не услышишь.
Как смерть за спиною крадётся всё ближе.
Последние звуки.
Шагая по крыше.
Упал…
Ты просто пропал...

Ты просто счастлив в этот момент, и тебе больше ничего не нужно.
Ты достаешь мобильный телефон и набираешь одиннадцать заветных цифр, намертво раскаленным жгутом вошедших тебе в мозг, и, пару секунд вслушиваясь в длинные гудки, означающие междугородное соединение, слышишь, наконец, его голос.
Ты просто счастлив в этот момент и больше ничего на свете не имеет значения


…Он устало скидывает гитару с плеча – привычным отработанным движением. Завтра концерт, завтра очередная встреча с очередными фанатами. Их аудитория – это подростки, тинэйджеры. Размазанные однотипные лица, беснующиеся в толпе под тяжелые аккорды. Он выходит на балкон, достает из кармана пачку сигарет и закуривает, опираясь руками на подоконник, смотрит в рождающуюся тьму ночного города. В этом городе живет пара миллиардов человек. Но всем плевать друг на друга. В этом и во многих других городах живут его фанатки – молоденькие девушки, которые влюблены в своего кумира, но понимающие, что никогда между ними и предметом любви ничего у них не будет. Ему смешно и грустно одновременно от этого. Они находят адрес его электронной почты, они всеми правдами и неправдами достают его номер телефона. Хотя он сам после концертов делится этой информацией. Он не агент КГБ, не шпион. Он всем желающим оставляет свои координаты и говорит с улыбкой при этом: «Звоните в любое время дня и ночи. Поболтаем!» Потому что он не считает себя звездой. Хотя, безусловно, он более талантлив, чем многие звезды отечественного шоу-бизнеса, он не желает ездить в личном лимузине, обставляться охраной и превращаться в мертвеца. Шоу-биз не любит своих слушателей. А он любит их, ибо это то, чего он добился сам. Своим трудом. То, чего он хотел всегда. Ему пророчили будущее блестящего адвоката…по стопам отца, а он взял в руки микрофон и начал петь свои песни, сначала в узком кругу друзей, а потом в клубах почти всех городов России.
Его зовут Тимур, ему двадцать шесть лет, и он солист популярной рок-группы.
Он стоял и курил в окно, когда мобильник в кармане разразился негромкой мелодией. Она. Фанатка.
-Привет, Тимур.
-Привет, Алиса, как поживаешь?
-Я всё также, - протяжный выдох. Он буквально видит, как она выпускает сигаретный дым в плотный ночной воздух, - учусь, не сплю по ночам, травмирую душу и слушаю тебя. А ты как?
-И я всё так же. Концерты, записи, песни. Новые тексты.
Мы молчим.
-О чем ты сейчас думаешь, Тим?
-О тебе.
Он не врёт. Он и вправду думает о ней. О своей странной безумной фанатке. Которая обожает его песни, которая плачет и смеется, высвистывая ритмы, рожденные в его голове. Странная светловолосая девочка из далекого города, которая звонит ему каждую ночь и спрашивает, как у него дела и как прошел день. Удивительная Алиса, что в последнее время всё чаще занимает его мысли. Она слишком мудра, предельно цинична, немало избита для своих семнадцати лет. Она звонит и рассказывает о себе, о своих мыслях, действиях, поступках. Ей даже не важно – слушает он её или нет, ей хватает только его начального «Привет, Алиса, как поживаешь?», и, словно, маленький моторчик завели. И она начинает рассказывать – кто как к ней относится, какая у неё в школе преподавательница дура и прочее, прочее, прочее. Она необыкновенная девушка – эта Алиса.
В телефонной трубке молчание, лишь слабо потрескивают импульсы, бегающие по воздушным сетям, сквозь пространство и километры соединяющим два одиноких голоса.
-Доброй ночи, Тимур.
-Сладких снов, Алиса.
Он опускает трубку мобильного телефона в карман. Он выбрасывает истлевший до фильтра бычок в жадно проглотившую его ночную мглу и, подбирая первый попавшийся под руку клочок бумаги начинает писать зарифмованные мысли…

…она двумя пальцами отщёлкивает окурок, достает mp3-плеер и ставит произвольный выбор песни…
Не оставляя за собой следов,
Пройти сквозь чью-то жизнь неясной тенью тихо.
И догореть костром,
Без права на потом.
Я в чьей-то жизни шрам.
Я в чьей-то жизни весна.
И для кого-то гений,
Для кого-то пень.
Голос только что звучавший в телефонной трубке теперь грустной мелодией бьется в наушниках.
                                                 Но только это всё не про тебя,
И в твоей жизни я всего лишь…
Тень…
Она продолжала сидеть на подоконнике и сжимать в руке билет. Заветный билет на самый важный в жизни концерт. Она забьет на занятия, родителей, друзей, сорвется с места и, имея лишь мелочь, билет на поезд и на концерт, пачку сигарет и сухариков сорвется с насиженного места и поедет в другой город. Большой, чужой незнакомый. Она бросит всё и двинется в столицу – в Москву, чтобы попасть, наконец, на концерт Тимура. Она начнет собираться уже через семь часов, а через 10 часов она уже будет в поезде, а через сутки она будет в одном с ним городе.
Она закрыла глаза и удовлетворенно заурчала. Сегодня начинается новый день. С лучами солнца, лениво скользящими по грязноватому городскому снегу приближается исполнение заветной Цели…

…Он слышал эту пульсацию. Рваный ритм, пронзающий Московский андерграудный клуб. Это бурлила толпа, находящаяся в зале. Он поднимался по ступеням. Он готовился выйти на сцену. Он готовился…
…Тыц тыц тыц тыц…громоподобный рёв прокатился по залу с первыми ударами барабанных палочек по хэту. Завизжала электрогитара, разрывая плотный заряженный воздух соло-партиями. Слегка закружилась голова, он вбирал воздух большими жадными глотками, но лёгкие наполнялись густым вязким смогом чужих сигарет, дурманящим запахом алкоголя и пьянящим чувством энергии и драйва, который, буквально, спустя пару секунд захлестнул Тима полностью – с ног до головы.
Пара сотен человек отрывающихся под единый ритм. Пара сотен рубящихся, колбасящихся подростков, которые именно здесь – в этой душной потной толпе, зверском слэме и надрывании глоток видела свою истинную свободу. Маленькие человечки, отчаянно считающие себя взрослыми, забывали обо всём, находясь в своем мире. Пусть все считают неформальные движения ребячеством, а неформалов - грязными, глупыми скотинами, не умеющими мыслить, не разбирающимися в жизни… Пусть. На самом деле всё не так. Это наш мир, в котором свои законы. Тебя будут толкать со всей силы, а ты будешь толкать с той же силой других, зарабатывая увечья и громадные синяки. Но если ты упал – это заметят. Давка не прекратится, но ближайший народ бросится тебе на выручку, поднимая тебя на ноги, и снова кинут в этот бешеный ритм. Тебя не позволят затоптать! Если ты упадёшь – тебя поднимут. Потому что наши отношения строятся на чувствах – настоящих. Тут мало кто желает другому зла изначально, наоборот. Тут каждый любит тебя – заранее, даже не зная тебя. Он готов выпить с тобой, выслушать тебя, «вписать» к себе, помочь, отдать последнюю рубашку. Это не ваш, чужой холодный мир. Где много пафоса, а все слова пусты, как бокалы из-под шампанского утром первого января. Все ваши поцелуи в щёчку при встрече,  всё ваши улыбки, милые глаза, взаимовыручка – это всё, дышит такой фальшью! Которую мы видим насквозь. Которая так нелепа, что нам даже смешно её презирать. Вы даже не кобры, вы – гадюки. Змеиный оскал хитрой, изворотливой, скользкой змеи.
А наша атмосфера – это атмосфера тепла, даже жары, полного абсолютного отрыва, бешеных ритмов жизни, разного рода угара. Потому что это мы. И мы живые. Но никто, кроме нас этого не видит.
И никому это неинтересно. И никому это не важно.
Тимур присел на колени. Толпа молчаливо колыхалась, видны были сотни маленьких огоньков – язычков зажигалок и почти в полной тишине, полушепотом Тимур вместе со своими фанатами проговаривал слова песни:
Зачем кричать,
Когда никто не слышит,
О чём мы говорим?
Мне кажется,
Что мы давно не живы.
Зажглись, и потихоньку догорим.
Когда нас много, начинается пожар.
И города похожи на крематорий и базар.
И все привыкли ничего не замечать.
Когда тебя не слышат, для чего кричать?
Он открыл глаза и его, будто током дёрнуло. В первом ряду стояла девушка. Небольшого роста, светловолосая с большими синими глазами. Она смотрела прямо на него. Она была одета в простенькие черные штаны и черную майку с белыми буквами на груди. Через плечо у неё висела сумка, на которой, он знал, были значки с логотипом их группы и с лично его, Тимовым портретом. Ему захотелось закричать.
Это была девушка, которая каждый вечер давала ему вдохновение своими абсолютно бессмысленными жизненными историями и абсурдными точками зрения.
Это была девушка, которая сейчас своим тихим голосом подпевала:
Ты можешь помолчать,
Ты можешь петь.
Стоять, или бежать.
Но, всё равно гореть.
Огромный синий кит
Порвать не может сеть.
Сдаваться, или нет.
Но, всё равно гореть…
Это была Алиса…

…Концерт закончился. А она стояла и смотрела. Люди не расходились. Люди хотели автографов и фотографий. А девушка всё стояла и смотрела. Смотрела.
Охрана начала потихоньку оттеснять поклонников группы к выходу.
«Нет! НЕТ!» - отчаянной птицей забилась по вискам боль, - «Господи, он даже не смотрит. Но он узнал меня. Для чего кричать?»
-Девушка, концерт окончен, пройдите на выход, пожалуйста!
Она не слышала. Он смотрела на Тима, который смеялся, переглядываясь с ударником. Он шутил. Он даже не смотрел в её сторону.
-Девушка, я дважды повторять не привык! – секьюрити стал теснить её к выходу. Она ничего не сможет сделать против шкафоподобной личности, весящей два центнера. Ноги вмиг налились свинцом. Она повернулась спиной к сцене, прощаясь с мечтой. Она двинулась к выходу – последняя фанатка.
-Алиса? – на плечо ей легла рука. Сердце вздрогнуло и взвилось, застряв где-то в горле, отчего сразу же стало трудно дышать. Девушка медленно выдохнула и повернулась.
-Привет, Тимур…

…Она открыла дверцу машины и села на переднее сидение. На приборной панели сидела смешная кошка, покачивающая головой. Дверь водительского сидения распахнулась и за руль сел Тим. Он ласково улыбнулся ей.
-Куда поедем?
Она пожала плечами.
-Тогда к звездам. Пристегнись.
Алиса смотрела на проплывающий мимо город, прижавшись лбом к холодному стеклу автомобиля. Здания, дома, магазины, маленькие ларьки, рестораны, бары, развлекательные заведения, стройки, гипермаркеты, торговые центры, новостройки и старые развалюхи, и люди. Миллиарды людей. Этот город жил и днём и ночью, он постоянно находился в движении, как большой разрозненный, растревоженный муравейник. Все куда-то спешили, опаздывали, ругались, кричали, наступали друг другу на ноги, чинили распри и развязывали ссоры. Суетный город, сумасшедший, будто бы совсем без уединенных уголков.
Они ехали молча, Тимур постоянно бросал на неё взгляды, но ничего не произносил. Зачем? Они и так много разговаривали. Сейчас он просто любовался ею – впитывая все черты её лица – жадно, без остатка, большими глотками. Он боялся, что он просто спит, и, что сейчас он проснется и девушка окажется всего лишь сновидением – вспугнутым мифом. Ему даже хотелось временами пощупать её, чтобы убедиться, что она настоящая.
-Сейчас мы купим что-нибудь поесть, а потом мы заберемся на крышу одного многоэтажного здания. Там высокие бордюрчики и вообще очень красиво. Я часто сижу там и пишу, когда мне надоедает весь этот мир.
Фанатка повернула голову, посмотрела на него своими странными глубокими глазами, медленно кивнула, соглашаясь, и снова повернулась к окну.

…
Мы постоянно толкаем друг друга на край,
Превращаясь в слепых на узком мосту.
Безымянные пешки нелепой игры,
Не понятно зачем, но всегда на посту.
Они стояли на самом краю. Он стоял сзади и нежно обнимал её за плечи. Он зарылся носом в её длинные светлые волосы, которые приятно пахли шампунем и дорогим парфюмом. Ему было приятно вот так стоять с абсолютно знакомой незнакомкой, которая была младше его на несколько лет. Она вцепилась своими руками в его руки. Она была столь наивна и чиста... Она. Его Фанатка.
Она учит детей. Он водит автобус.
Мы играем, ты слышишь, нам вместе теплей.
Но никто не знает, что со всем этим делать.
Мы шесть миллиардов одиноких людей.
Это был шестнадцатый этаж, и она повернулась к нему лицом, балансируя на грани.
-Я люблю тебя, - сказала она. Он продолжал держать её руки в своих. Он смотрел в её глаза, не мог не смотреть. Он не знал, что ответить. Она была серьезна и сосредоточена. Он понимал, что если он сейчас не ответит, она сделает шаг назад. И не важно, что он её удержит и не даст упасть. Шаг уже будет сделан.
Если человек решился и смог прервать свою жизнь – значит, он уже умер. Внутри. А если его спасли – это только глупость. Решился раз – сделает и во второй. Просто второй раз уже неинтересно. Как-то машинально продолжаешь существовать, но твоя жизнь уже осталась где-то там - на последнем шаге или краешке лезвия.
-Ты чудо, - он обнял её и прижал к себе. Она напряглась, раздумывая – вырваться или нет, потом вздохнула, и он почувствовал, как расслабилось её тело. Она подчинилась. Ей хватило этого. Он осторожно спустил её с края. Алиса подняла голову и пропела:
Отпусти меня земля!
Я хочу быть ветром, я хочу быть птицей!
Мне нужно дальше, нужно выше!
Отпусти меня земля!
Слышишь!
Я не чудо. Я – Дракон…

…Он удивленно расширил глаза.
-Что?
-Я Дракон, - спокойно повторила она. Отошла на пару шагов и устремила взгляд вдаль, обняв саму себя руками за плечи. Налетел резкий порыв ветра, и девушка зябко поёжилась. Бедный, замёрзший, усталый и измученный ребенок. Тиму вдруг страшно захотелось схватить её в охапку, прижать к себе и больше никогда в жизни не отпускать. Ему хотелось, чтобы из этих глаз ушла грусть и печаль, чтобы они сверкали жизнью, и чтобы жизнь Тима сверкала вместе с нею.
-Как это? Объясни мне.
-Ты не поймешь.
-А ты попробуй.
-Хорошо, - она вздохнула, - понимаешь, в нашем мире есть такие люди, которые дума…знают, что они Драконы. Внутри. Это не психическое заболевание. Это состояние души, образ мышления, стиль жизни, точка зрения. Это всё – в совокупности, понимаешь? Это очень трудно объяснить словами. Это нужно просто чувствовать.
Девушка надолго замолчала, а потом тихо продолжила:
-Это не значит, что мы бегаем за своим несуществующим хвостом или едим сырое человеческое мясо. Это…другое. Это просто Жизнь.
Она шагнула к Тимуру, а он слегка дернулся назад. Буквально, доли секунд, но она заметила и остановилась.
-А говорил, что попробуешь. Люди и Драконы несовместимы. Все вы такие…

…Она уехала домой, в тот же день, спустя пару часов. Пока они ехали в машине – атмосфера  сгущалась. Напряжение нарастало, казалось в воздухе вот-вот пройдет статическое электричество, и появятся молнии. Дышать было трудно, стекло потело от тяжелого дыхания. Они не проронили ни слова. Он даже не обнял её, сажая в поезд, она даже не подошла к окну в купе, чтобы в последний раз взглянуть на кумира. Слово «Прощай» повисло в воздухе. «Прощай» непроизнесённое вслух гораздо крепче и надежнее тысячи оскорбительных слов и длинных речей, якобы напоследок. Когда есть что сказать – остаются. Уходят, когда сказать нечего. Да, и незачем…
…Она сидела у компьютера, глядя в монитор. Хотя, на самом деле она ничего не видела. Взгляд её был устремлён в пустоту. В «аське» - невидимость, мобильник на беззвучном режиме, на форум дорога закрыта. Она отказалась от всего, кроме его песен.
Не оставляя за собой следов,
Да, я согласен, я давно готов,
Быть в твоей жизни миг —
Короткий, и неясный, крик.
И проходя сквозь двери заново рождаться.
Постоянно путать ночь и день.
И продолжая биться головой об стену,
Оставаться в твоей жизни под табличкой
Тень…

…Он сидел и невидящим взглядом гипнотизировал ноутбук. Рядом с контактом «Алиса» розочка не расцветала зеленым вот уже полторы недели. Он брал телефонную трубку, набирал номер и сбрасывал звонок, едва прикоснувшись к клавише «send».
Он скучал. Нет. Он тосковал. Отчаянно и безнадежно.
Он исследовал Интернет, он узнал, что такое Драконность, он узнал множество различных форм и проявлений. Он нашел книгу. Книга называлась «Будь моим Драконом». Это была история двух братьев. Старший брат мог оборачиваться в этого великого доисторического зверя. Младший узнал об этом и отказался от него, порвав семейные узы. Старший брат жёстко страдал, ибо любил своего Младшего брата – искренне. Он предлагал катать его в поднебесных высях на спине. Он пытался поговорить с ним, он даже поклялся, что если тот захочет, он больше никогда в жизни не обернется ящером и не взмоет в небеса. Хотя это было ужасно трудно. Раз познавшему полёт – почти невозможно отказаться от этого упоительного и сладостного ощущения ветра в крыльях. Но Старший готов был пойти на это, только, чтобы вернуть родственника, на что тот ему ответил:
-Ты не человек. Ты мерзкое пресмыкающееся. Ты не мой брат, мой Старший брат умер. А тебя я ненавижу.
Убитый горем Дракон не видел больше смысла в своем существовании и окончил свою жизнь, вдребезги разбившись об острые скалы.
И вот, узнав страшную весть, раскаялся, наконец, Младший брат. Страшно закричал он, узрев исполинское тело, истерзанное острыми клыками камней, заплакал он, разглядев страшные рваные раны на некогда прекрасных крыльях, и пал он на колени перед трупом мифического существа:
-Я слепец! Будь моим Драконом! Прошу тебя!
Но ничего не произошло. Сухожилия не стянулись, переломы срослись, и ещё более страшно закричал тогда Младший брат:
-О! Боги! За что вы так поступили? Лучше бы вы забрали меня! Я был глупцом! Нет мне прощения. Отныне я никто! А мой Старший брат – великий Дракон! Так дайте же мне шанс увидеть его и извиниться перед ним! И сказать ему, что я ничтожнейший из всех людей, который не смог понять великого чуда, дарованного ему его родственником.
И откуда ни возьмись, налетели тучи. Сверкнула молния и угодила прямиком в Младшего брата. И осталась от него лишь кучка золы.
И говаривали, что это Боги сжалились над родственником Дракона и дали ему ещё один шанс.
Тимура потрясла эта книга. Он очень хотел дать прочитать её Алисе, но он не мог этого сделать. Он чувствовал себя тем несчастным глупцом – Младшим братом. И он не знал, как ему вернуть Алису.
Но он решил, что пришла пора действовать. Он сам разыщет её, где бы она ни была. Разыщет её, и будет извиняться. Нет. Просить прощения. Ведь когда наступают в маршрутке на ногу – извиняются, а когда плюют в душу – просят прощения…

…Она решила, как обычно, прогуляться перед сном. Недалеко от дома был небольшой лесок, куда она часто ходила. Этот лесок был поистине городским чудом. Небольшой зеленый остров, непонятно каким образом уцелевший в каменных джунглях. Лесок окружал поляну, на которой даже бил небольшой ключ. Это был, словно городской заповедник, и никто не смел покуситься на зеленое чудо.
Она пришла на поляну и села прямо в густую зеленую траву. Ей было так одиноко, так…пусто. Потом она легла, раскинув руки, и глядя в начинающее темнеть небо, вспомнила Тимура. Как хочется его сейчас увидеть….
Мало кто знает, для чего он живёт.
Мы боимся признаться в этом друг другу.
Мы вообще очень много и часто боимся,
Повторяя всё те же ошибки по кругу.
В мире Интернета, и эсэмэсок,
Мы за никами спрятались. У всех всё о`кей.
Но никто не скажет, какая жизнь настоящая.
Мы шесть миллиардов одиноких людей.
Не нужно жалеть, что так получилось.
Жизнь прекрасна, и всё в наших руках.
Давай сначала поверим, а потом и проверим,
Что это правда на деле, а не на словах.
Когда ей хорошо, она смеется.
Когда ей плохо, она смеется.
Когда ей ОЧЕНЬ плохо, она стискивает зубы, сжимает кулаки, ногтями до крови раздирая кожу, улыбается и разворачивается, и уходит. Молча. Но улыбаясь. Никто не должен знать, что ей больно. И никто не должен видеть её слез…

..Он нашёл её. Он видел, как Алиса выходит из дома и бредет куда-то по обочине дороги. Тимур следит за ней, прячась за рулем своего автомобиля. Он следует за ней в непонятную чащу. Он заходит на поляну и….застывает в недоумении. На поляне лежит….Дракон. Точнее Дракончик. Небольшой. Но настоящий. Он лежит на спине, разметав крылья в разные стороны, и откуда-то негромко доносятся строчки песен Тимура.
-Алиса?..

…Наступили счастливые времена. Сказка обернулась былью, а быль превратилась в реальность. Ни больше, ни меньше. Они приходили на эту поляну. Алиса сажала его на спину и взмывала в облака. Он любил прислониться к её теплому боку и лежать так долгое долгое время. Они дурачились, играли. Она была невероятно красивым Драконом. Небольшим, черно-золотистым. Он узнавал её по глазам, которые светились любовью. Любовью к нему…Человек и Дракон, Дракон и человек. Они были вместе, и они были счастливы…

…Она лежала на его плече. В незанавешенное окно проникал холодный мертвенный свет луны. Полнолуние. Они лежали на кровати в его Московской квартире на втором этаже. Алиса гладила Тимура по груди и тихонечко улыбалась. Тимур смотрел на луну и напряженно думал, машинально поглаживая девушку рукой по волосам.
-Ты знаешь, Тимур…
-Что?
-Я очень люблю песню твою, но мне кажется, что она не завершена.
-Ты что-то предлагаешь?
-Мы можем помолчать,
Мы можем петь.
Стоять, или бежать.
Но, всё равно гореть.
Гори, но не сжигай,
Иначе скучно жить.
Гори, но не сжигай.
Гори, чтобы светить…
-Мне нравится. Ты права. Я обязательно добавлю этот куплет. Обязательно.
-Тимур..
-Что?
-Давай полетаем?
-Сейчас? Здесь? Над городом?
-Да.
-Ну, давай…

…-Этого не существовало, голубчик. Это всё не больше, чем игра воображения.
-Но как, доктор! Этого не может быть! Я ведь помню! – Тимур шумно втянул воздух, - я помню – свист ветра в ушах, холод от Драконьих крыл, её теплые, чуть шершавые пластины, её огонь, вырывающийся из горла. Я изучил всё её тело.
-Успокойтесь. Присядьте, выпейте воды, у вас была тяжёлая ночь. Это тонкая психология. Я попытаюсь объяснить вам. Вы придумали себе воображаемый мир, потому что вы этого очень сильно хотели. Науке известны подобные случаи. Вы выбрали себе небольшой уголок в нашем мире и в своем мозгу и подсознании. И начали строить в нём свой небольшой мир, отвечающий вашим стандартам. В данном случае, вы очень хотели угодить фантазиями вашей девушки. Вы приняли её правила игры, вписавшись со своими законами в её уютный мирок. Полеты, видения – все это проходило в вашем подсознании. Игры разума и ничего больше. Ну, и доля фантазии.
Очень опасная вещь, скажу я вам. Последствия, чаще всего бывают катастрофическими.
Такими, как сейчас, например. Хорошо ещё, что вы живете на втором этаже, а выпрыгни девушка с пятого…Всё. Это была бы верная смерть.
Ваша девушка ничем не отличается от нас, голубчик. Она обычный человек. И вы должны проследить за тем, чтобы больше подобного не повторились…

«…Тишина и пустота и больше ничего. Я не смогла. Я ударилась об асфальт, но не смогла материализовать крылья. Я не Дракон. Я всего лишь шизофреничка. Я никто.»
Она сидела в больничной палате. У неё были переломы, ушибы. Все лицо в ссадинах, синяках. Но она жива. Она сидит, устремив взгляд в одну точку – в никуда. Её глаза больше не блестят. В них нет ничего. Даже слез нет. Пустые и безысходные…страшные глаза.
Дверь открывается, и в палату заходит Тимур. Он присаживается рядом с Алисой и берет её за руку.
-Милая, я понимаю, что тебе больно, но…но тебе нужно смириться. Понимаешь? Нужно жить дальше. На самом деле ничего плохого в этом нет. Мы будем с тобой вместе жить дальше, слышишь? Ты меня понимаешь? Мы с тобой прорвемся. Я буду писать песни, ты будешь помогать мне с этим. Мы даже возьмем тебя на вокал в группу, ты будешь рисовать обложки наших дисков.  Ну же!
К чёрту печаль и светлую грусть
Сквозь зубы сказать,
Что я не боюсь…
В её голове созрело решение. Она всегда была хорошей актрисой.
Алиса встрепенулась, посмотрела на Тимура, улыбнулась и произнесла:
-Конечно, солнце.
Спустя три месяца девушку выписали из больницы…

…Все эти три месяца в её душе была пустота. Там, словно, взяли, да и вырвали кусок. Основополагающий стержень, на который крепилось всё остальное. Её душа – хлам, её чувства – мусор. В ней ничего больше нет. Это просто пустая оболочка.
Тимур любит её. И она любит его, наверное…
Она ведь всего лишь сумасшедшая шизофреничка.
Алиса идет в ванную и запускает горячую воду, снимает халат.
Свет выключен.
Одна свеча горит.
И тускло блестит лезвие.
Будем заново учиться ходить по небу,
Никаких светофоров, разделительных полос.
И, где бы я не был, где бы я не был,
Иди на мой голос, иди на мой голос...
Резкое движение и по воде текут ярко-алые струйки.
Мир погружается в темноту…

…Тимур поворачивает ключ в замке. Стук сердца всё учащается. Он чувствует, что что-то произошло. Что-то страшное, непоправимое. Он отменил репетицию, он мчался домой, нарушая правила дорожного движения, и три раза лишь чудом не угодил в аварию. Тим врывается в квартиру и слышит шум воды, спустя секунду, он понимает, что под ногами влажно хлюпает. Он хватает телефон и, уже обезумев от страха, набирает «02», быстро продиктовывает дежурной адрес и врывается в ванную.
-НЕЕЕЕЕТ! АЛИСА, НЕТ!!!! – резким движением он запрыгивает в ванну, не обращая внимания на намокшую одежду, он несет девушку в спальню, он пытается остановить кровь, хотя ему дурно становится от ужасных разрезов на внутренней стороне левой руки. Но пульс ещё прощупывается, значит, надежда есть.
-Алиса! Живи! Не умирай, не покидай меня, я прошу тебя! Ты ведь сильная! Мы столько пережили вместе, ты сама столько пережила, да неужели!? Как ты могла их послушать. Ты же и впрямь Дракон! Неважно, что думают толстые ученые людишки! Какой там у кого психический задвиг. Главное, что у нас тут, внутри. В Сердце! Это наш мир, в котором не место науке и практике! Он существует. Он живет внутри нас, пока мы в него верим. Существует, пока мы в нем живем, и пока он живет внутри нас, живем и мы!! Ну же, милая, прошу тебя, открой глаза! Мы будем жить в этом мире, ты снова покоришь небо и прокатишь меня. Мы будем смеяться, ловить диких кабанов, и ты будешь тут же на месте изжаривать их своим огненным дыханием. Главное верить. И больше ничего не нужно! Верь! Ты Дракон! Будь моим Драконом, Алиса!  Ты нужна мне! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
В квартиру врываются медицинские работники. Капельницы, уколы, откуда-то берутся носилки, девушку срочно реанимируют. Она потеряла слишком много крови. Но шанс ещё есть. Шанс есть всегда. Главное верить. Тимур проваливается в забытие.

…Он лежит на кровати. Глаза плотно сомкнуты. Он снова на той поляне с Алисой. Она улыбается ему и машет рукой. Он тоже улыбается. Все это сон. Не было никакой попытки суицида. Все хорошо. Его любимая открывает рот и начинает напевать.
И тут Тимур просыпается. Белые стены больницы. Правда страшным топором обрушивается на его голову. Но, странное дело, музыка всё ещё звучит в его ушах. Словно строчки новой песни. Словно во сне он и вправду говорил с Алисой, а она ответила Тиму на его невысказанный вопрос. На вопрос, почему она вернулась.
Из этих чёрных глубин,
Я возвращаюсь живой.
Чтобы быть ближе к тебе,
Чтобы быть рядом с тобой.
Песня, которую во сне пела ему Алиса. Его Алиса. Его Дракон…

…Они снова сидят на той самой крыше Московской многоэтажки, где когда-то, вечность назад Алиса в первый раз призналась Тимуру в любви.
Все прошлое забыто. Лучше жить настоящим, чем прошлым, у которого нет будущего.
Занимается рассвет. И они, обнявшись, смотрят, как солнце встает из-за горизонта, принося новую жизнь этому миру.
Мы живы, пока светит солнце.
Мы живы, пока есть воздух.
Мы живы, пока мы дышим.
Алиса – его маленький Дракончик. Зверек его внутреннего человеческого мира. Там, где соприкасаются миры разных существ, могут измениться границы самой реальности.
Но они не хотят думать об этом. Они просто живут, не оглядываясь назад.
Они не смотрят за спину.
На холодную серую крышу.
Сейчас уже залитую золотистым светом, и не видят двух теней, отбрасываемых этой парой.
Тени человека и притулившегося рядом с ним Дракончика…

P.S. В рассказе использованы тексты песен групп Lumen, Stigmata, Дом Кукол.
06-07.02.2008.