Конкурс «Дракон: инструкция по применению»

Деревянный Дом

Автор: SnowDragon

1

Невесёлая отставная пора. Старые друзья навещают редко – не тот профиль. Все знакомства, все тайные каналы, по которым раньше удавалось узнать немало интересного – как обрублены. Любимое дело, которому была посвящена вся жизнь, обрезано со всех сторон и загнано в четыре стены, в глушь, с глаз долой.

Вполне привычная ситуация для пожилого чародея.

Пусть и не впал в маразм – но вероятность есть. Пусть стареешь – но колдовать не разучился, а контроль уже не тот.

Что такое ошибка для деревенского знахаря? Смерть подопечного. А для чародея?

Что угодно, вплоть до извержения вулкана.

Гюнде арис-Тангу вполне было по силам сотворить нечто намного худшее, и он понимал резоны, по которым в свои восемьдесят лет не имел права приближаться к крупным городам. Сообразно этим же резонам, его коллеги, те, что ещё оставались на службе, забыли дорогу в его края. Запястье старого чародея плотно обхватывал тонкий витой браслет, снять который – значило умереть, а не снять – оставаться под вечным незримым наблюдением. Нет, видеть его не видели.

Всего-навсего знали, где он находится. Большего ищейкам и не нужно – главное, чтобы поднадзорный оставался там, где никому не сможет навредить. Ну – или же, почти никому.

Неподалёку от лачуги отставного чародея находилась довольно большая, но бедная деревня, не особенно интересовавшая власть имущих. Люди там были простые – чародея опасались и уважали скорее за род его деятельности, как таковой, чем за возможные последствия его соседства. На лачугу «Великого Мастера», как именовали старика, смотрели с благоговением, ибо кому лачуга – а кому и хоромы в три этажа со всеми удобствами. Вот и всё – разве что иногда на поклон приходили самые уважаемые селяне, выпросить дождь или лечебное зелье.

Так прошёл год. Ещё два. Гюнде арис-Танг не мог сидеть без дела – пока был жив, он продолжал ворошить и сопоставлять книги из личной библиотеки, ставить эксперименты и записывать их результаты. Создатель целого ряда новшеств в магическом искусстве, сегодня он презирал самое себя – ибо дело не шло. Вокруг него была вечная тишина, он был один, без привычной ему прислуги, без соперников и коллег, когда-то одним своим присутствием поблизости мотивировавших на трудовые подвиги.

Никакого полёта мысли. Черновая работа. Много черновой работы. Ремесленник, а не творец, как какой-нибудь жалкий заклинателишко.

Проснувшись наутро после очередного мучительно бесплодного дня, глядя в низкий деревянный потолок немигающим взглядом, Гюнде вдруг осознал.

Ему нужен помощник. Кто-то, кто позволит сосредоточиться на главном, спасёт его он тысяч отвлекающих мелочей.

Но кто?

Старик мысленно закрыл глаза, продолжая смотреть вверх, но уже незряче.

В самом деле. Кто? Кто-то из селян? Их нельзя было допускать до библиотеки ближе тусклой жизни – никто из них не понял бы ценности старых фолиантов. Нельзя было подпускать к реагентам – что-то в них смог бы разобрать разве что местный травник, и всё равно наворотил бы бед с незнания. Взять себе толкового ученика?..

Гюнде болезненно поморщился, многочисленные морщины побежали по сухой пергаментной коже. Нет, он слишком стар – что он успеет передать молодому дарованию, даже если найдёт таковое, за отведённое ему время?

Нужно было что неординарное.

Быть может – призрачные слуги?..

Гюнде резко сел в жёсткой кровати, спустив на пол поражённые артритом босые ноги.

Идея хорошая. Но ведь простой слуга не подойдёт. Нужен кто-то с Высших слоёв. Кто-то, кто способен войти в курс дела сразу, с полунамёка. Пусть это непросто и может доконать немощное тело…

Гюнде стал ходить по комнате взад-вперёд, по-прежнему разутый – в его доме не было даже распоследней тапочки.

С многочисленных полочек на раздумья чародея смотрела армия графинов и пузырьков с лекарствами и обезболивающими. В какой-то момент Гюнде остановился возле одной склянки, оросил ладонь невесомо тонким порошком и втёр его в обе ноги пониже колен.

Неудивительно, что он раньше не помышлял о таком обряде. Осознание своей беспомощности никогда не было столь остро, как в последние дни – но теперь он был готов даже умереть, лишь бы перестать крутиться без толку в беличьем колесе, разбивать лоб об отвернувшиеся от него знания и возможности. Если обряд провалится…

Если…

Нет, это не сотрёт с лица королевства ни всю округу, ни даже отдельно взятую деревню. В самом худшем случае Гюнде мог отправить в иные Слои свой дом и себя самого – в недвижимой мёртвой форме. Пусть ищейки не беспокоятся.

Возможно, он стал-таки слабоумен? Слишком импульсивное решение, всего полчаса на размышления. Никакого толком взвешивания – «за» и «против», только самовнушение – «пора что-то делать».

Неважно… у такого «слабоумия» есть светлая сторона: магическая практика, каковой Гюнде не имел последних двадцать или тридцать лет.

Гюнде неторопливо завернулся в плотный халат. Что ему нужно? В лаборатории есть всё. Нужная книга в библиотеке на третьем этаже, в малой комнате, на верхней полке у стены напротив входа. Остаётся лишь решить, кого именно вызвать.

Гюнде криво улыбнулся, поднимаясь по прочной лестнице – от его оскала многим стало бы не по себе.

Не по ранжиру ему вызывать какую-то мелочь. Простые духи пусть служат новичкам. Эфирных прислужников оставим ремесленникам. Высший демон? Его пусть связывает заклятием рехнувшийся маэстро, Гюнде вовсе не собирался поднимать горы и рушить города.

Теневой дракон. Вот он, вызов на пределе возможного для старика. Слуга, который способен на куда большее, чем просто ассистировать при экспериментах… и как нельзя лучше для этого подходящий, наблюдательный, не упускающий ни единой мелочи, ни в подготовке, ни в самом эксперименте мастера. Не нуждающийся в обучении – в слоях Знаний нет неучей.

Гюнде не помнил, как влез по стремянке наверх и взял старый истёртый фолиант. Сосредоточившись мысленно на подготовке заклинания, размышляя над формулой, которую ещё следовало освежить в памяти, он автоматически набрал травы и жидкости, разлитые по пробиркам. Спустился в глубокий подвал, в лабораторию. Зажёг факелы.

Фолиант лёг на алтарь. Чародей нашёл нужные страницы – пятьдесят листов для призыва одного из мудрейших прислужников, всего на пять страниц меньше, чем отводилось под вызов Великого Демона. Как и в тот раз, когда Гюнде впервые взял книгу в руки – в далёкой юности – он заглянул в демонический раздел, страницы которого были заляпаны кровью предыдущего владельца фолианта.

Собственно, одного из тех самых возомнивших себя богами «маэстро»…

Мел. Травы. Настойка. Рисунок на полу.

Болящая спина. Надо было растереть…

Лишние мысли. Опять отвлекают.

Гюнде ползал по каменному полу, выводя затейливые узоры и не давая себе ни капли отдыха – остановится, задумается… сможет передумать. И кем он тогда станет в своих глазах?

Посмешищем, смирившимся с утерянным призванием.

Посмешищем?!

Распаляя сам себя, Гюнде наносил узор всё быстрее. Закреплял рисунок в мозгу. Распевал себе под нос монотонную мантру. Восстанавливал перед внутренним взором страницы фолианта.

С ощутимым трудом разогнувшись, Гюнде изучил своё творение. Подправлять что-то было уже нельзя – лишь проверить…

На первый взгляд, схема была верной.

Кивнув, Гюнде снял с алтаря миниатюрный остро заточенный клинок и порезал палец – никогда не был склонен к театральному поливанию всей округи кровью, чем грешили его коллеги, когда можно было ограничиться парой капель.

И вот, наконец, последняя стадия, когда отступать уже некуда – кровь, проводник, запустила процесс, отсчитывающий минуты жизни чародея, за которые он обязан прочитать заклинание быстро и без ошибок – второй попытки не будет.

Встав перед фолиантом, очистив разум от ненужного волнения и шумов, Гюнде начал читать нараспев – чётко, гладко, со знанием дела. И вместе с тем – быстро, помня о своей цели и цене за провал.

Воздух в комнате сгустился, пламя факелов заплясало, несмотря на отсутствие ветра – лёгкие материи ощутили дуновение из иных Слоёв. Так это определил бы чародей, если б отвлекался сейчас на подобные мелочи.

Гудение, идущее будто из-под земли, заполонило всё кругом, и сознание творящего заклятие, но Гюнде его не замечал.

Искры заплясали над рисунком, поднялись до самого потолка…

Гюнде замолк. Последний слог заклятия ударился в световую стену, окружившую его, прошёл дальше – и разрушил барьер вокруг рисунка.

Факелы снова горели ровно. Неземной свет пропал. Гюнде всё ещё был жив, хотя опёрся об алтарь обеими руками – на его лбу выступила испарина, сердце колотилось так, что грозило вот-вот остановиться. Усилием воли чародей заставил его сбавить ход и, придя в себя, поглядел на плод трудов своих.

Прямо в центре формулы стоял маленький дракон – изогнув шею и глядя на чародея, он был даже чуть ниже его самого. В отсветах факелов его янтарная чешуя, испещрённая тёмными полосами, сохраняла матовый оттенок – но огненно-рыжие глаза, наоборот, блестели, будто у кошки.

Гюнде опешил, рассматривая призванное существо. Он не взял с собой вторую книгу, ту, в которой описывались призывные существа и общение с ними, но и без неё помнил, что Теневой дракон выглядел вовсе не так.

Меж тем спокойно, даже с любопытством смотревший на него дракон внезапно приоткрыл длинную зубастую пасть и несколько раз рыкнул, каждый раз чуть иначе. Потом зашипел, склонил голову и опять уставился Гюнде в глаза.

Чародей запаниковал. Он бы не был самим собой, если б не понял, что с ним только что попытались заговорить.

Теневой дракон? Ха. Ни один из призванных, кроме Высшего Демона, не имел воли начинать разговор с хозяином.

Кем бы ни было это существо… Оно не из Слоёв. Откуда угодно, но…

Дракон не шевелился. Прервав несвоевременные размышления, Гюнде снял книгу с алтаря и отступил к двери.

Дракон двинулся следом, медленно.

Гюнде вышел за толстую дверь и закрыл её наглухо снаружи – запоры были по обе стороны, именно на тот случай, если в лаборатории что-то пойдёт не так.

Чуть поднявшись по лестнице, Гюнде прислушался – дракон изнутри пару раз поскрёб по дереву, и всё затихло. Постояв, убедившись, что всё спокойно, чародей бросился в библиотеку во весь опор, не жалея больные ноги.

Ему был нужен Путеводитель по Южным Землям. Срочно. Невозможно, но других объяснений попросту не было.

Гюнде ворвался в главный зал библиотеки, самую большую комнату в доме, бесцеремонно бросил сослуживший своё фолиант на широкий стол и почти побежал вдоль стены, приглядываясь к нижней полке.

Путеводитель. Казалось бы, кому он нужен, кроме как для расширения кругозора? В молодости многие чародеи мечтали отправиться в это путешествие, повторить путь знаменитого морехода из Восточной Грани, но опыт немногих решившихся на это и пропавших без вести (всех до единого, вместе со спутниками) был строже любого запрета. Чародеи сызмальства были практичны – и до тех пор, пока были интересные задачи здесь и сейчас, рисковать шеей ради мифа не торопились.

Вот, непримечательная тетрадь, в самодельном переплёте, переписка с оригинального дневника…

Гюнде начал перелистывать страницы с одержимостью фанатика. Лаконичные описания побережья… Деревья… Листок с комментариями корабельного травника… Холмистая, гористая местность…

«…Я смотрел на это существо и вспоминал предостережения Заклинателей Грани о диковинных чудовищах, что могут встретить нас по окончании нашего пути, буде мы преодолеем все шторма и бури. Оно никак не проявляло враждебности – тёмно-бурого цвета, покрытое чешуёй, с длинной узкой головой, сильными крыльями летучей мыши, гибким длинным хвостом… В наших легендах таких существ именуют Драконами. Оно, несомненно, должно было быть родственно ящерам, но отчего-то не казалось таковым. В огненных глазах – это пугало меня более всего – светился ум»

Гюнде перевернул страницу, чувствуя, как по телу начинают бегать мурашки. На лбу опять выступил предательский холодный пот.

«Мой меч казался ничтожен против столь огромного существа – даже лёжа, дракон был вдвое выше меня, и смотрел сверху вниз, подняв голову на длинной своей шее. Я опустил оружие, осознавая, что лишь подпишу себе смертный приговор, буде решу напасть на Дракона…»

Два роста?.. Дракон в подвале точно не был столь огромен.

Гюнде пролистал ещё несколько страниц. Эту часть – описание деревни – он помнил, она отчего-то врезалась в память, словно резец в гранит – деревня драконопоклонников, дикарей, говоривших с драконами на своём языке, как те с ними – на своём. Мореход описывал деревню, как поселение талантливейших магов, практикующих странные, незнакомые на севере таинства.

Как раз это более всего интересовало молодых чародеев, тех, что решались уплыть и не вернуться…

«…Рано утром я отправился в горы…»

Следующая страница.

«…Если бы не его молниеносная реакция – я бы уже был мёртв… я попросил Хьяонглау поблагодарить дракона. Он очень странно смотрел на меня, но все же передал мою благодарность сопровождавшему нас существу и моему спасителю…»

Гюнде на мгновение отвлёкся – ему показалось, что внизу кто-то шумит. Не иначе, дракон соскучился.

Бегло дочитав открытую страницу, он, не глядя, схватил с полки ещё одну хорошо знакомую книгу и решительно пошёл вниз, на ходу приводя мысли в порядок.

Да. Он допустил ошибку. Но какую ошибку? Какую ошибку, о, Мироздание, за то, чтобы повторить такую ошибку многие мастера были бы готовы положить свою жизнь! Нет, не доступ в Слои – возможность вытащить и перенести кого-то из одного места в другое в едином мире, через океаны и моря! Невероятная магия, тот самый редкий случай, когда заклинание могло бы стать по-настоящему востребованным в самых широких массах!

Он хотел вызвать дракона. Он вызвал его, но из собственного мира. Где ошибка? Внешний контур, усиление? Или ядро, вектор и уровень пронзания? Как повторить сгоревший в ритуале рисунок?!

В голову Гюнде сейчас даже не могла прийти мысль, что дракон, которого он бесцеремонно выдернул в свою лабораторию сквозь весь свет, может быть опасен. Его ум был непривычно взбудоражен, и в основном был акцентирован на маленькой скромной книжице, что сжимали сейчас худые венозные руки.

«Разговорник». Десятки разных способов побеседовать с кем угодно – от иноземца и до животного, от знакомого на другом конце города и до духов. Лишь бы дракон не оказался столь неумолимо уникальным созданием…

Только бы не оказалось, что разговорник бесполезен. Для Гюнде это был единственный шанс завязать разговор; мысли, память, мозг – это не было его сильным местом.

Начать с вариантов для диалога с человеком? Они подразумевали общение с интеллектуальным существом, однако менталинки для животных учитывали разное устройство мозга… Можно попробовать совместить, но Гюнде вновь напомнил себе: вряд ли из его рук выйдет на эту тему что-то путное.

Гюнде встал на пороге двери. Несколько раз глубоко вздохнул, проветрил лёгкие. Медленно заставил себя пролистать разговорник, проглядывая каждую страницу по диагонали. Выбрал для себя несколько подходящих с виду конструкций, и лишь тогда вошёл в лабораторию.

Дракон прилёг, свернулся вокруг алтаря и настороженно смотрел на вернувшегося чародея снизу вверх. Он снова очень внимательно оглядел Гюнде и коротко что-то прошипел.

- Я не понимаю, - Гюнде помотал головой, опасаясь производить любые жесты руками, иначе выставил бы перед собой ладонь. – Подожди…

При звуках его голоса, или, скорее, не распознав язык, дракон пару раз растерянно сморгнул и едва ли не обиженно заворчал.

Гюнде медленно, но решительно подошёл к алтарю и положил на него книгу. Дракону, оказавшемуся фактически у него под ногами, новое положение явно не понравилось: он громко фыркнул и отошёл от алтаря подальше, к дальней стенке, откуда продолжал следить за Гюнде сверкающими глазами.

Чародей вновь взялся за мелки. Новая формула была намного проще, но куда тоньше в исполнении: разум, всё же, не Вселенная – куда как более деликатная материя.

Дракон сверкал глазами всё ярче, отслеживая каждое движение мелка.

Гюнде пробормотал ключ, коснулся ладонью сначала лба, затем центра изображённой асимметричной фигуры. После чего посмотрел на дракона и спросил:

- Ты меня понимаешь?

Дракон не шевелился, просто глядел.

- Похоже, нет. – Гюнде вздохнул и открыл другую страницу разговорника. Диалоги с животными. Хорошо же…

Лишь самую малость больше чёрточек, ещё более выраженная асимметрия рисунка, дополнительные опорные дуги…

В спине что-то предательски хрустнуло. Гюнде поморщился от боли, нанёс последний штрих, и нового рисунка коснулся уже непосредственно лбом, без словесных ключей.

- И сейчас не понимаешь? – поинтересовался чародей, занеся себе руку за поясницу и как следует прогнувшись, оставаясь пока на коленях.

Кажется, сорвало вторую заплатку с позвоночника, надо нанести новую, а не то так и светит ходить – скрючившись…

Дракон неожиданно снялся с места – на фоне абсолютной неподвижности последних минут это было похоже на бросок заряженной катапульты. Он посмотрел на первый рисунок, перевёл взгляд на второй, бросил недоумённый взгляд на чародея и, к абсолютнейшему неудовольствию последнего, сделал несколько резких движений лапой, от одного рисунка к другому, оставив в камне заметные борозды от когтей.

В этот момент Гюнде подумалось, что мореход не упоминал в своём Путеводителе, насколько тверды и остры когти южного народа…

Дракон обошёл Гюнде, решившего не торопить события и пока что не вставать на ноги, кругом. Снова посмотрел на рисунки. Опять потыкал куда-то когтем. Провёл черту в третьем секторе первого рисунка, под второй опорной дугой.

У Гюнде засосало под ложечкой – получившийся элемент стал похож на реверсивный параметр.

Дракон оглядел получившееся неказистое нечто, испортившее отшлифованный пол лаборатории неглубокими, но принципиально недопустимыми неровностями, и впился огненными насыщенными глазами прямо в глаза Гюнде.

Опять зашипел.

- Не понимаю, - Гюнде вздохнул и решил, что застоялся на коленях.

Пока он хрустел суставами, разгибаясь, дракон щурился то на один рисунок, то на другой.

Внезапно он оскалился, громко клацнул челюстями и так вцепился когтистой пятернёй в самый центр рисунка-менталинка, что Гюнде едва не рассвирепел: его лаборатория, идеальный рунический стол, и?..

- Действует. Или должно, - прорычал дракон.

Гюнде закашлялся до хрипа, уцепившись за алтарь, чтобы не упасть.

Дракон опять глядел. Сидел почти по-собачьи – если б не длинная шея и хвост с крыльями…

- Работает. Или не работает.

Несмотря на отсутствие вообще какого-то на то намёка в воспринятой интонации, Гюнде вдруг понял, что дракон задаёт подобной формулировкой вопрос.

- Я тебя понимаю, - ответил чародей.

Вот это анекдот… Он хотел вызвать помощника, который разбирается в его ремесле? Получи, старый маразматик, своего помощника. Который не факт, что ещё на тебя будет работать, ибо волевыми путами ты его, как Призванного, не свяжешь.

- Слышу – осознаю, - отозвался дракон, смежив на секунду веки. – Звёзды. Видны – или не видны.

- Ещё нет и полудня, - отозвался Гюнде. – Постой… звёзды… ты хочешь узнать, где находишься?

- Полдень – солнце на главной вертикали, - определил дракон. – Я очень далеко. Ты можешь сказать, либо не можешь сказать.

- Ну… - Гюнде покопался в дальних, самых пыльных кладовых своей памяти в поисках познаний в общей астрономии. Вряд ли дракон понял бы чародея, скажи он ему название королевства, или даже всего материка. – Созвездие Трисвечник… Семь ярких звёзд, расходящихся веером, три в центре, две по краям – оно тебе знакомо?

- След. Северное созвездие. Редко видно.

- Оно экваториальное. В это время года его видно ближе к утру. И, да, чтобы его разглядеть лучше, надо сдвинуться на юг…

- Очень далеко, - резюмировал дракон, не проявив, однако, ни малейшего следа эмоций. Никакого удивления, испуга или злости.

Он закрыл глаза и просто сидел, очень долго, пока Гюнде не понял, что попросту теряет на пару с крылатым сюрпризом время.

- У тебя нет других вопросов? – Спросил чародей, кашлянув.

Дракон открыл глаза.

- Вопросы не нужны. Я знаю. Я буду жить здесь. Ты моя опека.

- Я – что?.. – Чародей опешил.

В его голову проникло значение последнего воспринятого слова, и он, пошатнувшись, привычно ухватился за алтарь. Что-то не так, совсем не так в этой лаборатории.

- Ты моя опека, - терпеливо повторил дракон.

- Что это значит?..

Дракон сморгнул. Посмотрел на Гюнде. Опять сморгнул.

Только по полыхавшим рыжим пламенем глазам и можно было определить: сначала в рогатой голове родилось недоумение, и сейчас же – изумление.

Как? Кто-то может не знать, что это означает?..

- Магический обряд, - прорычал дракон, решившись на разъяснения. – Человек проводит обряд. Молодой дракон часть обряда. Дракон растёт возле человека. Дракон вырастает и покидает человека.

- Постой-погоди, зачем дракону жить возле человека, о чём обряд? Какой обряд?..

- Любой обряд, - ответил дракон.

От взгляда Гюнде не укрылось, как кончик драконьего хвоста несколько раз дёрнулся из стороны в сторону.

- Дракон – часть обряда. Первое условие обряда. Обряд не вредит дракону. Второе условие обряда… Дракон живёт возле человека потому, что трудно жить одному.

- Взрослые драконы не воспитывают молодых драконов? – Осенило чародея.

- Взрослые драконы помогают молодым драконам советом. Более, взрослые драконы не помогают молодым драконам ничем. У взрослых драконов есть много силы и знания. У молодых драконов могут появиться знания, но долго нет силы.

- А люди?

- Человек помогает молодому дракону. Дракон взрослеет. Человек помогал молодому дракону – людям помогает взрослый дракон.

- И я, совершив призывной обряд и коснувшись им тебя… - Гюнде запнулся.

- Ты – мой опека, - повторил дракон и неожиданно добавил:

- Ты можешь убедиться.

- Как, в чём?..

- Ты совершил обряд. Дракон – часть обряда. Ты – связан с драконом. Ты владеешь магией. Ты можешь увидеть.

- Я проверю, - сдержанно ответил Гюнде.

Чего не хватало – так это приёмного сына. В чешуе, с крыльями. Неподвижно глядящего изумительно живыми глазами и говорящего странные, но…

Гюнде посыпал ладонь щепоткой мела, покатал крошки.

…Определённо правдивые речи. Мел не мог помочь в определении, какого рода чары лежали на чародее, но помогал обнаружить само их наличие. Наличие незнакомых Гюнде чар оказалось истиной.

- Что делает эта связь?..

- Дракон знает своего человека. Человек знает своего дракона. Семья. Я не знаю в точности.

- Ничего, зато я выясню, - буркнул Гюнде.

Хорошо же…

- Как тебя называть?

- У меня нет имени, - ответил дракон с неожиданным достоинством. – Я ещё молод!

- Тогда буду называть тебя Драконом, - хмыкнул Гюнде. – Я вижу, ты понимаешь в магии. Ты будешь мне помогать в чародействе.

Гюнде старался наполнить свою речь абсолютной уверенностью. Дракон не должен был уловить и тени сомнения. Помогай – и точка. Хочешь жить с человеком?

Возможно, он выйдет не хуже Теневого дракона. Помощник – и интересный объект изучения в одном лице. На то, что призванные существа не просили кушать – пока можно закрыть глаза…

Губы Гюнде растянулись в сухой улыбке. Кажется, он всё же вновь вернётся в ремесло.

2

Четыре дня ушло, чтобы привести в порядок пол в лаборатории. С царапинами и выбоинами можно было разобраться куда быстрее, но слишком много внимания приходилось уделять дракону, при всей его казавшейся неторопливости и созерцательности проявлявшему к незнакомому окружению воистину разрушительный интерес.

Первой его выходкой стало желание изучить собранные чародеем вещества и реагенты, от сушёного чеснока до адской смеси Белаканда. В это время Гюнде скрупулёзно переписывал улучшенную драконом формулу менталинка: с испоганенного пола на небольшую аккуратную пластинку, в масштабе один к десяти. Сделав копию и убедившись в верности каждой чёрточки, Гюнде собрался, было, заняться приготовлением каменного раствора, но содрогнувшиеся стены дома заставили его бросить всю работу и поспешить на второй этаж.

Дракон был само спокойствие. Он флегматично посыпал раны на лапах слабым лечебным порошком, усевшись на хвост возле неровной обугленной дыры в полу. Слова Гюнде и эпитеты, которыми пожилой чародей наградил его от самого порога, были для дракона пустым звуком, но общий смысл тирады, высказанной крайне эмоционально, всё же уловил, и ответил привычным недоумением во взгляде.

Выговорившись, Гюнде отобрал у дракона лечебный порошок и схватил с полки упавшую набок склянку с куда более действенным заживляющим раствором. Голыми руками решительно заставив вовсе не крошечного дракона улечься на спину, чародей залил лекарством его шею, надеясь, что жидкость проникнет под крупную чешую, из-под которой местами выступили капельки тёмной крови.

Чтобы быть уверенным в том, что излишне самостоятельный пациент не сбежит раньше времени, Гюнде просидел возле него два часа. Зелье успешно впиталось, не вызвав никаких осложнений – только тогда, поняв, что дракону не станет хуже, чародей спустился обратно в лабораторию.

Второй гастролью стал беспорядок в библиотеке. Завершив приготовление каменного раствора, Гюнде на всякий случай решил проверить, чем сейчас занимается его нечаянный гость, искренне надеясь, что взрыв пузырька с пятью граммами смеси Белаканда отбил у дракона тягу к авантюрам.

Как бы не так. Позабыв об опасной для жизни кладовке, дракон заинтересовался книгами на третьем этаже. Он брал их с полок одну за одной, обнюхивал, осматривал, отбрасывал в сторону. Чтобы добраться до фолиантов на верхнем ярусе, недолго думая, просто полез наверх, цепляясь за полки когтями, и низвергся на пол, сопровождаемый весомым градом знания.

Потеряв дар речи от подобного варварства, Гюнде смотрел, как дракон, ничуть не смущаясь учинённого хаоса, листал первый том Геометрических Значений, оставляя на сухих страницах отметины от когтей. Не понимая текста, дракон разглядывал картинки, где были изображены стандартные элементы формул и их вариации.

Кровь прилила к лицу старого чародея. Он решительно бросил на стол пластинку с копией менталинка, подошёл к дракону и схватился за книгу.

Дракон зарычал, не отпуская свою добычу, даже не думая поднимать на рассердившегося мастера взгляд. Его всецело интересовало изображение дуги для усиления локальных участков рунных формул.

- Ты понимаешь, что ты натворил?! – Возопил Гюнде, так же не впечатлившись недовольным рыком крылатой рептилии.

Импульсивно схватив дракона за нос, чем шокировал того до глубины души, чародей всё же заставил своего «подопечного» посмотреть на организованный беспорядок.

Ткнул пальцем в горы упавших на пол книг. Ткнул пальцем в порушенные полки. Показал дракону кулак, как если бы тот был простым нашкодившим учеником.

Дракон опять изображал недоумение. Чего же он не понимает?!

Гюнде, распалившись, вернулся к столу, схватил пластинку и, нашарив в кармане домашнего халата мелок, принялся рисовать полноразмерный вариант на дощатом полу. Неровный? Ничего. Не взорвётся…

Дракон смотрел, смотрел, как пыхтит сердитый чародей. Не понимал, отчего сердится опекун? На что он сердится? Так сердится, что даже думать забыл, что малейшее искажение рисунка в третьем измерении – и ничего, кроме шума в голове, они оба при попытке диалога не услышат…

Чтобы помочь опекуну, дракон отнял у него табличку с маленькой версией менталинка.

Лицо чародея стало ещё более пунцовым, потом резко осунулось, когда дракон своими изуверскими когтями испортил ещё и пластинку. Некогда ровную, гладкую, как – некогда – и пол в его лаборатории…

- Усилитель-дуга и масштабный параметр, - прошипел дракон, возвращая пластинку опешившему чародею. – Большой рисунок – много силы. Много силы мысли не нужно. Можно добавить дугу охвата. Нужна ещё одна усилитель-дуга. Тогда не нужно видеть меня. Я могу добавить или не добавить.

- Добавь, - Гюнде ощутил сухость в горле и закашлялся.

Дракон окончательно сделал пластинку непригодной для перезаписи. Но то, что чародей увидел на серой поверхности, когда она к нему вернулась…

Нет, ЭТО перезаписывать было нельзя ни в коем случае!

Оставив дракона читать в большой библиотеке, Гюнде опрометью бросился в библиотеку малую, делать соответствующие записи. Масштабирование формулы до такой степени? Нонсенс. Работает? Ещё как работает!..

Очевидно, дракон демонстрировал чародею нечто из южных магических практик. Нечто новое, очень интересное. Оказалось достаточным просто иметь такого «помощника» в своём доме, чтобы получить на свою голову целый кладезь интересной пищи для размышлений.

Ценой был беспорядок и разрушения. Их нужно было каким-то образом минимизировать. Но каким?..

Увлёкшись изучением видоизменённой формулы менталинка, чародей забыл обо всём на свете. Он скрупулёзно высчитывал небрежно набросанные драконом расстояния и углы, анализировал значения, сопоставлял причинно-следственные связи и всё больше убеждался в мысли, что допущенная им при вызове Теневого дракона ошибка принесла ему много большее, чем могло бы дать идеально исполненное заклинание.

Сидя в маленькой комнатке, прямо сейчас Гюнде испытывал эмоциональный подъём. Делая заметки в несгораемой чародейской тетради, он ощущал себя будто не в заштатной лачуге вдали от цивилизации, а как в своей старой оснащённой лаборатории в Городе Практик. Вернулась муза. То, что музой был мелкий дракон… у судьбы свои причуды, кому, как не чародею об этом знать!

Описав основные опорные элементы и наметив план работ на следующий день, Гюнде отложил пластину и тетрадь в сторону. Он не заметил за делом, как подкралась ночь, и желал теперь спать куда больше, чем, к примеру, ужинать.

Хороший аппетит не сопровождал его вот уже двадцать лет при любом раскладе, впрочем, поэтому Гюнде привычно направился в спальню, не подумав даже заглянуть на кухню. Это сберегло ему немало нервов перед сном, ибо третьей выходкой дракона, о которой он узнал лишь наутро, стало утоление здорового молодого голода всеми доступными средствами, что крылатый прохвост обнаружил в пахнущем съестным погребе.

Гюнде лёг в жёсткую постель, накрылся тонким пледом. Зевнул и услышал шорох, мягкие шаги…

- Не вздумай шуметь ночью, - буркнул чародей, закрыв глаза.

Дракон в ответ зашипел, заставив Гюнде пожалеть о не взятой из библиотеки пластинке.

- Всё равно не понимаю…

Неожиданно кровать скрипнула под добавочным заметным весом, и лишь прострел в пояснице помешал Гюнде немедленно подскочить к самому потолку: дракон взгромоздился на постель у него в ногах, начал ёрзать, устраиваясь поудобнее. Молодой, не молодой, мелкий или нет – дракон всё равно был великоват!

- Ты рехнулся?.. – Чародею пришла на ум мысль спихнуть незваного гостя на пол, но воспоминание о заломившей пояснице заставило передумать.

Он лёг обратно, на спину.

- Драконы… на кой дракону кровать? – бурчал он, глядя в потолок. – Ещё и одеяло небось надо?..

Дракон тем временем, не обращая внимания на брюзжание старика, осторожно топтался по широкой, но короткой кровати, стараясь не отдавить человеку ноги. Наконец, он устроился кое-как, сбоку от старика, поверх одеяла, свесив хвост на пол с другой от Гюнде стороны. Кровать перестала скрипеть – устроившись на своём месте, дракон замер в абсолютной неподвижности, только ещё лизнул напоследок брюзгу-чародея языком в дряблую щёку.

- Пф, - чародей фыркнул.

Прошло несколько минут. Дракон, очевидно, провалился в сон моментально; Гюнде разглядывал его в отсветах луны, гулявшей в небе за окном.

Странное чувство. Чуждое существо, владеющее новыми для севера знаниями, хищник… во сне дракон производил впечатление доверчивого увальня, стремящегося во что бы то ни стало спрятаться под чьё-то крыло. В его случае – практически в прямом смысле слова.

Гюнде привык доверять чувствам. В драконе было нечто такое, что ему очень нравилось, несмотря на абсолютнейшую неадекватность поведения. В драконе было что-то, чего он давно не встречал, быть может – со времён собственного детства, времён родного очага, ещё до начала ученичества.

К тому же… Гюнде вдруг напомнил себе, что это существо – ребёнок. Смышлёный, эрудированный до оторопи, не человек, и всё равно – ребёнок. Возможно, попадись чародею подобный источник знаний в прошлой жизни, когда он был одним из высочайших чародеев королевства, фигурой в Городе Практик… да, в то время он, как и иные успешные чародеи, не потерпел бы сантиментов. Источник был бы изучен досконально всеми доступными методами.

Но сейчас – другая жизнь, не так ли? Пенсия, спокойствие, никаких конкурентов…

Дракон здесь, с ним. Остаётся по своей воле (или из-за той, упомянутой им, связи? Вылетело из головы, стоит проверить…), одно его присутствие уже возвращает старику вкус к жизни, пусть и до хрипоты в горле…

Гюнде беззвучно усмехнулся, вспомнив бардак в библиотеке. О, скоро или нет, но виновник у него попляшет, ох попляшет! Станцует чечётку на крыльях, расставляя книги по своим местам, чтоб впредь неповадно было.

Чародей ещё раз посмотрел на длинную хитрую драконью физиономию. Сама невинность…

Гюнде потёр щёку и, перевернувшись на бок, положил ладонь на шею дракона. Тёплая мелкая чешуя, заметно отличавшая от крупных пластин снизу или спереди, была очень приятна на ощупь, это он отметил ещё днём, когда лечил хвостатое бедствие в кладовой реагентов. Тепло будто проникало в старческую кожу, передавалось от дракона к человеку…

Гюнде незаметно для себя так и задремал. Затем сон стал крепче, старика не разбудили бы громы и молнии, низвергнись они даже прямо в комнату.

Дракон проснулся на минуту. Думал оглядеться, но, ощутив на шее ладонь, передумал шевелиться.

Накрыв чародея в ответ широким крылом, он вернулся к своим собственным сновидениям.

3

- Говядина, запечатанная заклятием Казиана – три весовых. Баранина, тоже запечатанная – ещё три весовых. Форель – восемь штук, я думаю, на закуску? Куда это всё влезло?!

С утра пораньше Гюнде обнаружил последствия набега дракона на погреб. Клятая голодная рептилия подчистую подъела запасов на три недели вперёд! Что дракон не съел – то, в силу своей любознательности, понадкусывал. Прямо в сыром виде. А чего ещё он ожидал от хищника?!

Гюнде бушевал, размахивая пластинкой менталинка. Дракон в это время флегматично кушал рыбку – уже девятую. Завтракал. Смаковал, зараза!

- Как, по-твоему, сколько стоит свежее мясо?

- Время на охоту, - дракон облизнулся и полез за следующей форелью.

Рыба ему определённо приглянулась. Гюнде мог сколько угодно сотрясать воздух.

- У нас тут не охотятся! У нас тут работают, чтобы вырастить скот. А кто скотину не разводит – тот покупает и мясо, и молоко…

Дракон фыркнул, услышав про молоко. Разбитая с вечера крынка валялась в углу сырого холодного погреба, выстланного со всех сторон грубым камнем.

- Скот. Добыча. На добычу охотятся. Добыча сама себя… «выращивает».

- Это ты меня поучаешь, да? – взорвался Гюнде. – А не маловат для этого, не?

Дракон бросил на Гюнде недоумённый взгляд. Как по нему – размеры были вполне сопоставимы…

- Не делай в этом доме ничего без спросу, ясно? Обо всём меня предупреждай!

Гюнде закончил свою тираду продемонстрированным узловатым кулаком и поднялся на кухню. Аппетит… аппетит… да что ж ты будешь делать…

Гюнде вернулся обратно, протиснулся мимо дракона к корзинке с форелью и взял рыбу покрупнее. На удивление, нынешним утром его аппетит нельзя было испортить даже вот такой вот новостью о варварском разграблении подземелья. Ноги не болели, руки были, как новые – если бы ещё не выглядели на свой возраст. Даже спину не ломило. Чудеса.

Дракон фыркнул, глядя, как только что распекавший его человек сам отнимает у него часть законно облюбованной добычи.

Хотя…

Дракон задумчиво поглядел себе на хвост. Добыча-то принадлежала старику. Об этом он не подумал. Конечно, старик – его опека… Но попробовал бы он вот так отобрать запасы у другого дракона, и неважно, что редкий дракон заморачивался подобными вопросами – расстался бы и с крыльями, и с головой.

Похоже, что в этот раз чародей злился по делу… Обидно…

Дракон с сожалением отвернулся от корзинки и разорённых бочонков из-под мяса. Нет, нельзя. В самом деле, нельзя. Единственное, на что он тут, под землёй, имеет право – рассмотреть хорошенько наложенные на всякую еду остроумные сохраняющие чары. В понимании любого южанина, это было нечто новое и крайне ценное – кто же любит жрать тухлятину?!

Дракон выбрался из погреба, немного задержался, глядя, как чародей портит рыбу огнём на жаровне. Фыркнул, и покинул дом.

Небо, леса и луга… Слишком равнинно, слишком.

Гюнде стоило бы обратить внимание, что в доме стало слишком тихо, но ещё не окончив трапезу, он уже размышлял над продолжением давешней работы. Решив не подниматься в библиотеку, он расположился прямо на кухне, сдвинув в сторону деревянную плошку с объедками. Следовало уточнить элементы, сопрячь известную ему теорию с имеющейся практикой… или, по надобности, забыть обо всяких уже известных теориях.

Делая перерывы только чтобы заморить червячка, Гюнде просидел над тетрадью вновь до самого вечера. При закатном солнце кухню посетил дракон – поглядел на записи Гюнде, потребовал, чтобы чародей рассказал, что означают все эти многочисленные закорючки.

Чародей только пожал плечами и поставил дракону условие: умение читать в обмен на ремонт в библиотеке. Глядя, как того сдуло в направлении лестницы, чародей исподтишка улыбался: два вопроса одним ответом. Естественно, его помощник должен уметь читать, как же без этого?

В доме появился новый распорядок. С утра чародей выделял дракону немного говядины из своего запаса – на удивление, крылатый не просил добавки и перебивался этим завтраком до самого вечера. За этим следовало несколько часов обучения грамоте. Днём дракон стремился вон из дому – чародей поставил ему условием, к подобным прогулкам, не попадаться на глаза селянам; воспрепятствовать желанию крылатого «погулять» он всё равно не мог.

К вечеру гуляка возвращался, и вместе с Гюнде работал в лаборатории: на залитом каменным раствором и сызнова выровненном полу рисовались геометрические узоры, копировавшие отдельные составляющие формулы вызова Теневого Дракона. Создавать полновесный, оригинальный рисунок, рисковать жизнью, просто чтобы проверить догадки, было не нужно: поиск столь интересовавшей Гюнде ошибки можно было осилить последовательным, методичным подходом. Сначала проверить отдельные узлы. Потом – сопряжения. Разыскать тот самый момент, в котором формула вместо Слоёв навела мост на собственную сферу реальности. Причин этому могло быть множество – как прямых, так и косвенных.

Дракон следил за начертанием. Комментировал то, что казалось ему странным – чародей прислушивался к каждому слову. Получив нагоняй палкой за очередную попытку самодеятельности, когтями крылатый больше в рисунки не лез, просто сидел в сторонке и обиженно сопел.

Дело шло быстро до безумия. Начерчен новый элемент, дракон смотрит – и выдаёт ответ. Безошибочно. Гюнде специально дважды изображал на полу бессмыслицу, и оба раза дракон распознавал её, как принципиальную ошибку. Изобразил кусочек формулы для вызова дождя – момент конденсации. Дракон и её тут же определил, как воду.

- Нет. Работает. Но работает не так.

Не так, как должно работать, чтобы перенести дракона через весь мир. Хорошо, следующее изображение.

- Нет.

Следующее…

Ночь. Завтрак. Грамота. Работа. Кругами. Дни давно не летели для чародея с такой скоростью – они перестали быть мучительны. Перед сном он начал рассказывать дракону истории из своей чародейской практики – тот молча слушал, потом, очень редко, стал отвечать короткими отрывками из собственной жизни. Довольно незатейливыми, на его взгляд, но чародей потом записывал такие рассказы по памяти.

Сон в постели в обнимку. Для Гюнде это перестало быть дикостью сразу, как только он сопоставил отличное самочувствие, не свойственное старику, с влиянием дракона.

Найти ошибку в формуле вызова пока не удавалось, но ответ наверняка был не за горами. К тому же, Гюнде каждый день узнавал много другого – об укладе южан, об особенностях их магии, о самих драконах, наконец.

Дракон осилил грамоту в минимальном объёме всего за семь дней. И это, можно сказать, было ещё удивительно долгим сроком, если помнить, с какой скоростью он расправлялся с любым заклинанием. Если бы Гюнде желал себе семью, сына – пожалуй, лучшего наследника он, как истинный мастер, пожелать бы не сумел.

Под откос новая жизнь пошла на третью неделю. Дракон вновь где-то пропадал в самый разгар дня, Гюнде разбирал написанные им на полированных деревянных дощечках малознакомые завитушки. Южные формулы – любые – отличались огромной экономией, нетребовательностью к силам чародея. Им даже крови не требовалось для работы – по крайней мере, когда колдовал человек, хватало капли обычного пота. Дракон, кажется, и вовсе обходился прикосновением.

В толстые дубовые двери, парадный вход в жилище Гюнде, постучали. Постучали властно – селянам бы силы духа не хватило так стучать. У чародея тот час же возникли самые недобрые подозрения.

Сложив записи и таблички в центре стола и бегло набросав вокруг них отвод глаз, Гюнде плотно запахнулся в халат, подпоясался, и пошёл проверять, кто же решил потревожить покой отставного чародея. Да ещё столь грубым стуком.

На пороге стояло два холёных, притом, совсем не запоминающихся лица. По одним лишь высокомерным выражениям можно было судить, что оба строго подтянутых гостя в простейшей дорожной одежде, без малейшего излишества, наделены немалыми полномочиями. Именно такими Гюнде и запомнил Ищеек, в последнюю свою с ними встречу.

- Да? – Чародей кашлянул. – Чем обязан? Желаете пройти?

- Нет надобности, - один из визитёров сложил руки на груди. – Согласно жалобе местных жителей, вы, Гюнде арис-Тангу, призвали некое ирреальное существо, которое нападает на домашний скот. Понимаю, для чародея вашего полёта, проблемы подобной черни весьма далеки и пренебрежимы, однако должен напомнить: первое, призыв или создание опасных для мира существ неприемлемо. Вы обязаны ликвидировать угрозу своими силами, либо обратиться к нам за помощью. Второе – причинённый вами ущерб снимает с нас всякую ответственность за вашу безопасность, если вы сами не уладите свои разногласия с селянами. Как мы заметили, здешние люди весьма суровы, когда дело касается их собственности. Вы как-то прокомментируете создавшуюся ситуацию?

- Я? Мне нечего комментировать. Разберусь со своими проблемами сам.

- Как пожелаете.

Обе Ищейки просто развернулись и ушли, но можно было быть уверенным: теперь чародей на особом контроле. Не у ищеек, так у бывших коллег. Всякое случалось – бывало, что околевающие на пенсии чародеи выдавали напоследок нечто интересное, что всенепременно следовало увести из-под носа соперников, а в идеале – ещё и у самого создателя. Дракон наверняка заинтересует любого… заинтересует…

Так этот идиот, выходит, на сельскую скотину нападает?!

Гюнде захлопнул дверь и устремился на кухню. Сгрёб свои записи.

«Добыча»? Выращивает сама себя? Интересно, этот чешуйчатый кретин способен осознать, что живёт вовсе не у себя на юге? Принципиально – способен?!

Чародей дождался возвращения дракона в библиотеке. Пригляделся к довольному жизнью крылатому пристальнее, чем обычно – живенький, облизывается. Янтарная чешуя аж лоснится, если позволительно такое определение. Ещё бы, на таких-то харчах.

- Ты не замечал на окрестных полях коз, коров? – поинтересовался Гюнде с плохо скрываемым холодом в голосе, помахивая менталинком.

- У меня хорошее зрение, - ответил дракон, не почуяв подвоха.

- Как они тебе на вкус?..

- Мягкие. Жирные. Вкусные.

- И много ли ты их уже перебил? – Почти зашипел Гюнде.

- Ты недоволен, - заметил дракон.

Недоумение, кругом – сплошное недоумение.

- Ты в курсе, что владельцы уничтоженной тобой скотины подали на меня жалобу?

- У добычи нет владельца, пока она не поймана! – категорически отрезал дракон.

- У любой «добычи» есть владелец, если он выращивает её для самого себя! – Гюнде несколько раз ударил по столу кулаком. – Ты – дурак, ты осознаёшь это?!

Дракон широко раздул ноздри:

- Это – незаслуженное оскорбление!

- Ох, какое безобразие! Незаслуженное, ты говоришь? Ты не у себя на юге, Дракон! Ты – на севере. Люди здесь держат то, что ты называешь добычей, при себе. Я просил тебя предупреждать меня обо всём, что ты намерен делать?

- В этом доме, - прорычал дракон.

Гюнде схватился за голову.

- Хорошо. Считай, что «дом» - это весь север. Нет, весь мир! Предупреждай меня обо всём!

- Я дракон! – крылатый сердито оскалил зубы. – Ты обвиняешь меня. Обвиняешь, что мне нельзя добывать пищу. Оскорбляешь. Нельзя!

- Нельзя?!.. – Гюнде практически захлебнулся воздухом. – Вот что, господин молодой дракон! Это тебе нельзя. Нельзя тут оставаться.

- Невозможно! – Отрезал дракон. – Ты – моя опека.

- И что?!

- Я не могу тебя покинуть. Нельзя.

- А привлечь ко мне и к себе внимание Ищеек, значит, можно? Почему ты не можешь меня покинуть? Не знаешь, как вернуться домой? Силёнок не хватит?

- Я дракон! – Опять рявнул крылатый. – Я знаю звёзды. У меня хватит сил вернуться на юг. Мой дом – у моей опеки. Я не могу покинуть дом!

- Я если я потребую, чтобы ты его покинул?!

Дракон просто громко зарычал, резко развернулся и покинул библиотеку, выдрав из пола добротный кусок дерева когтями.

Гюнде остался сидеть за столом, остывая. Было похоже, что он вспылил и сам потерял над собой контроль; дракон вышел из дома и взмыл в воздух, ощущая себя обиженным и брошенным.

Обида дракона, которую чародей научился чувствовать шестым чувством, пожив с ним бок о бок подольше, легла на шею Гюнде тяжёлым ярмом. Он тяжело вздохнул и опёрся о стол локтями, обхватил голову руками.

Дракон сейчас злится. Это понятно. Он никуда не денется – тоже остынет рано или поздно, на холодном воздухе, и вернётся к своей «опеке». Надо будет строго, логически разъяснить ему, в чём дело… почему нельзя никак показывать своё присутствие…

Почему нельзя оставаться здесь.

Гюнде вскинул голову и уставился в окно.

Скоро за ним начнут наблюдать. Вопрос времени. Обнаружат дракона. Что с драконом сделают чародеи?

Дракона нужно убрать. Любыми средствами убрать отсюда.

Как это сделать? Он упрётся хвостом и рогами, но с места не сдвинется, ссылаясь на «Опеку». Попытаться причинить ему вред? Опасно и чревато. Как он поведёт себя?

В голове Гюнде прояснилось окончательно. Он внезапно для себя осознал, что вот уже битый час думает над тем, как уберечь от расправы – и хорошо, если всего лишь от расправы селян – своего названного приёмыша. Всего несколько недель – но всё это время Гюнде учил дракона, сперва, как своего ученика, а потом, привязавшись, и вовсе – как ребёнка. Только чародею и иметь таких детей. И дракон учил его. Замечательные последние дни…

Что, если «Опека» исчезнет? Что, если исчезнет «Опекун»? Что бы ни держало здесь дракона, какова бы ни была магия их искусственной связи – любая связь должна быть замкнута.

Гюнде невесело усмехнулся своей мысли. Кажется, он всё же сошёл с ума на старости лет. Путает полу-мистическое существо с юга с ближайшим родственником…

Ну, и что с того? У всего должна быть своя цена. И «уничтожение призванного существа» - это явно не та цена, которую заслужил дракон за то, что помог некоему обесценившемуся чародею вылезти из выгребной ямы скуки и бессмысленности. Дракон молод – он будет жить долгие годы. Он с упорством фанатика изучил немало сложнейших книг из библиотеки, впитал всё, что говорил ему и творил при нём старый чародей. У него есть талант. Талант был когда-то и у Гюнде, но сколько осталось ему сидеть в своих четырёх деревянных стенах? Сколько он протянет тут без дракона, само присутствие которого снимает боль, поддерживает сердце? Выполнит приказ Ищеек – и околеет на следующий день, не оставив миру ни-че-го, кроме нескольких исписанных тетрадок.

Ну, Гюнде? Когда ты шёл призывать Тень – ты был готов умереть. Смешно – но ради самого себя…

Гюнде дотронулся до менталинка и попробовал использовать его чуть иным образом – потянулся разумом к дракону, не касаясь его, пытаясь понять, как далеко забрался крылатый…

Ночь, сырость. Вода. Ощущение дома? Ощущение очень слабое. Да, дракон был далеко – сердился на берегу небольшой запруды, далеко в лесу.

Гюнде сухо улыбнулся и отправился в лабораторию – творить одно из самых неприятных, отвратительных заклятий в чародейской практике. Предстояло подчинить волю сотен людей, живущих в посёлке. Всего на одну ночь. Сложная формула, много чародейской крови – по капле на каждого человека. Крепкие молодцы, с вилами и факелами, как полагается. Представление будет ярким и незабываемым.

Гюнде устало отшатнулся от алтаря. Формула бледно сияла на полу… Заклятие действовало. Оставались сущие пустяки.

Гюнде поднялся в спальню. Сбросил халат, достал из ящика старую мантию чародея. Облачившись в ветхий наряд, тот самый, что был получен ещё в юности, собрал все записи, что были сделаны им вместе с драконом.

Чародейская бумага не горела так, запросто. Чтобы сжечь её, Гюнде пришлось разорвать каждый лист на лоскуты и выложить ими самими огненную формулу на полу библиотеки.

Бумага занялась зеленоватым, не дающим тепла пламенем. Не теряя времени, не глядя, как обращается пеплом его работа, чародей поспешил вниз, взяв лишь пластинку менталинка и маленькую тонкую книжицу: из-за стен, снаружи, уже доносились громкие голоса, крики, звяканье железа.

Всё, нет пути назад. Гюнде улыбался так, что его можно было принять за сумасшедшего, когда он спускался в лабораторию: он уже был мёртв. В самом деле. Мёртв с тех пор, как решился умереть. Невелика цена, умирать мертвецу…

Гюнде сел возле алтаря, положил ладонь на менталинк. Селяне уже подожгли его дом со всех сторон – всё шло по тому плану, что он внушил в их бестолковые головы. Можно было поразмыслить о вечном, пока деревянные стены ещё не объяты пламенем по самую крышу. Например – как обычно умирают чародеи? Молодые? Зрелые? Пожилые?

- Что-то происходит.

Гюнде рассмеялся. Его ладонь всё ещё лежала на менталинке – он и не сомневался, что дракон, связанный с ним некоей связью, почует, что «Опеке» грозит что-то серьёзное. Иначе как он сам научился ощущать перемены в настроении крылатого даже сквозь стену? Эх, малец…

Чародей направил на менталинк чуть больше своей силы. Дракон предсказуемо летел назад, к дому – зря.

- Лети на юг.

- Я. Не. Могу. Лететь. На. Юг, - отчеканил дракон так, что зачарованная пластинка завибрировала, передавая его слова, сказанные ой, как далеко отсюда.

- Ты должен туда лететь. Иначе ты погибнешь. Как и я.

- Что-то происходит, я не знаю, что. Жди, я лечу. Я…

- Лети на юг, - повторил Гюнде. – Что ты собираешься делать, если прилетишь ко мне? Умрёшь, пытаясь перебить сотни людей? Ты не успеешь, дом сгорит раньше. Он простой, деревянный, никогда не чаровал его против огня…

- Я лечу!

Гюнде скрипнул зубами. Нет… как бы хорошо он себя не чувствовал, старая голова брала своё. Он умудрился забыть о драконьем упорстве. Будто это было возможно!

- Слушай сюда! – На эту же старую голову внезапно снизошло озарение. Гюнде схватил свободной от менталинка рукой маленькую тетрадь – «путеводитель». – Ты, Дракон! Ты меня слышишь?! Прими мою благодарность, слышишь? Я тебя благодарю!

- Не понимаю… - даже сквозь огромное расстояние Гюнде ощутил смятение, едва не стоившее дракону падения с немалой высоты. – не понимаю! Благодарность… Причина – не понимаю!

- Не понимаешь?! – Гюнде расхохотался. – Не понимаешь?.. Ещё недавно, до твоего появления, я был готов умереть, утопиться, лишь бы избавиться от жизни, в которой мне уже не было места! Ты знаешь, что значит быть чародеем. Представь, что ты больше ни на что не годен! Не можешь заниматься всем тем, что делает тебя – тобой! Представь абсолютно пустую и бессмысленную жизнь! А потом появился ты. Неважно, случайно, или нет. Несговорчивый, упёртый, самоуверенный… талантливый, одарённый. Ты понимаешь, что лишь благодаря тебе я снова понял, что значит – быть чародеем?! Не колдовать и наводить чары, не соревноваться с другими чародеями в спесивости и интригах, а просто изучать и познавать? Жить?! До меня только сейчас дошло – на самом деле я был лишён этого долго, много дольше, чем думал. Ты продлил мою жизнь. Жизнь – с большой буквы! Теперь ты понял? Понял, нет?! Лети на юг, несговорчивое ты недоразумение! Я – благодарен тебе, всей своей жизнью… Вся моя жизнь – в этой благодарности! Я вот-вот умру, меня завалит камнями и горящими обломками. Нелепейший конец, которого я не мог для себя даже помыслить. Да, ты можешь упорствовать, ты можешь прилететь сюда – и погибнуть. Скажи, дракон – что тогда останется ОТ МЕНЯ?!

Ответом было напряжённое молчание, но Гюнде ликовал. Он чётко определил слабое место дракона – и зачем? Не затем, чтобы его сразить, какова ирония!

- Я учил тебя, как сына, - добавил Гюнде.

Голос неожиданно дрогнул. Это в сценку, которую он сочинял на ходу, явно не входило.

- Ты меня слышишь?

- Слышу… Я не лечу к тебе… Ты умрёшь – я умру… Не останется ничего… даже памяти…

- Это хорошо, - Гюнде закрыл глаза. – Помни о моей благодарности. Выживи любой ценой. Вернись на свой юг. Ты куда сильнее, чем думаешь… Дракон, ты ещё тут?

Напряжённое молчание было очень красноречиво.

- Моё полное имя – Гюнде арис-Тангу. Арис – всего лишь чародейское звание. А вот своё родовое имя мне передать некому… Неважно, что ты ещё слишком молод – называйся Тангом. И ещё…

Чародей глубоко вдохнул спёртый, уже прогревшийся воздух. Общение через менталинк, сквозь столь немалое расстояние было очень дорого для его дряхлого тела.

- Когда у тебя будут дети… Неважно, когда… Мне плевать, как вы, драконы, относитесь к своим детям, но ты своих вырастишь и обучишь сам. Ясно?!

- Я слышу, - отозвался Дракон.

Посмертное желание – священно. Гюнде был абсолютно уверен, что исполняя его, дракон будет готов разбиться в лепёшку – но выжить и обзавестись семьёй. Большего чародею было теперь не пожелать.

- Лети, Дракон Тангу… Удачи тебе и долгой жизни…

Гюнде снял руку с пластины. Наступила звенящая тишина. Он не открывал глаз, вспоминал свою жизнь, достижения, которыми так гордился.

Они казались сейчас такими жалкими… Просто умная шестерня на службе Короны…

Можно было сделать ещё кое-что, напоследок. Избавить себя от смерти под обломками. Выбрать другой способ покинуть мир.

Сосредоточившись, чародей представил себе дракона. Во всех подробностях. Янтарная чешуя с чёрными полосками, огненные живые глаза. Он видел, будто вживую, как дракон рассекает воздух. Страдает, потому что впервые вынужден по-настоящему наступить на горло своим желаниям, вынужден бежать.

Представив своего названого сына, Гюнде сосредоточился на своих силах. Они ему больше не понадобятся. А дракону…

У дракона море его собственных сил, но в предстоявшем ему путешествии могла оказаться решающей каждая капля. Обратившись мысленно к простой, но смертоносной формуле, создав её в собственном разуме, Гюнде подарил дракону всё, что ещё оставалось в его распоряжении.

Да. Чародеи умирали по-разному…

Но при жизни – Гюнде был лишь одним из величайших. В смерти – пожалуй, ему удалось превзойти их всех.

Деревянный дом рушился. Падали стены, потолки.

На иссушенное тело чародея падали камни. Казалось, он мёртв уже целое столетие – но древняя мумия по-прежнему торжествующе улыбалась.