следующая тема »

[Новичок]

Я вот подумал, а что бы мне не открыть свою тему? А то пишу в общественной, как монополист голимый...
И вот для затравки моя новая повесть:


Новичок, или история одного вызова.
 
  В отделении было приятно прохладно  после пыльной и жаркой полуденной улицы. Петя сидел на стуле в приемной и жутко волновался. Первый день на рабочем месте!
-Войдите!
-Здравствуйте, я, вот…
-А, новичок? Ну, как, к патрулю готов?
-А что, вот так прям сразу?
-А ты как думал! Кадров не хватает.
-А я что, один пойду?
-Нет, конечно – что мы, нехристи какие, одного тебя отпускать? – Ухмыльнулся майор - Пойдешь с лейтенантом Александром Сивым. Он уже ждет внизу, в машине.
  Петя спустился по крутой лестнице вниз, и тут же окунулся в горячий воздух еще не знакомого ему города. Неподалеку шумел базар – необычайное зрелище для впервые приехавшего в Город. В других городах были вполне цивилизованные и обустроенные крытые рынки, почти ничем не отличавшиеся от больших магазинов. Это же был не рынок – это был настоящий восточный базар! Покупатели и продавцы, милиционеры и воры – все они смешались в пестрой толпе, спорящей о цене, обвиняющей друг друга во всех грехах, поздравляющей друг друга с различными праздниками, продающей и покупающей, безликой и многоликой одновременно. Сладко пахло пряностями, торговцы наперебой предлагали свой товар, кто-то из продавцов успокаивал другого, все было насыщенно жизнью, и воздух, густой от всего этого мельтешения, как овсянка, с немым восторгом вдыхался Новичком, то есть Петром Лопатковым.
- Ты, что ли, новичок? – Петя обернулся. Возле патрульного «уазика» стоял человек лет тридцати на вид. По фигуре он больше походил на легкоатлета или гребца, чем на опытного милиционера. Он даже не поглядел на паренька, скрывшись за широкополой белой ковбойской шляпой, надетой вместо форменной фуражки.
-Да, наверное.
-Неуверенность – враг патрульного! – он поднял на Петю глаза и парень поразился. Его глаза не были человеческими! Вертикальные, как у кошки, зрачки, и потусторонний свет откуда–то из глубины этих ярко–зеленых глаз начисто отметали все предположения о человеческой природе их обладателя.
-Так это ты новичок?
-Да, это я. А вы собственно, кто?
-Александр Сивый, твой напарник. И нечего тянутся за пистолетом.
-А я и не тянулся. – Как он заметил? – Просто, я не ожидал что вы… как бы… это…
-Не человек? А ты что думал, только люди хотят помогать людям? – Он хрипло рассмеялся. – Запомни, паренек – здесь около половины населения, а может и больше – не люди. Садись в машину.
  Петя, с опаской поглядывая на лейтенанта, повиновался. В служебной машине было прохладно – работал кондиционер. Все было оббито кожей, сиденья – велюровые, стояла дорогая автомагнитола. Сивый сел на водительское сиденье.
-А разве служебные машины комплектуются кондиционерами?
-Это моя личная машина. Все знаки патруля наклеены липкой лентой.
  Авто завелось с полуоборота. Тихий мерный рокот двигателя очень контрастировал с дребезжанием служебных УАЗов, в которых Новичку приходилось ездить до этого.
-Под капотом – V8. – Видимо, заметив удивленное выражение лица Пети, пояснил Сивый. – Ты бывал раньше в Городе?
-Я – нет, сестра бывала.
-Ева? Да, набегались мы тут с ней. Надеюсь, она с «Гончими» уже завязала? Не хотелось бы вновь ее здесь отлавливать, рискуя нарваться на серебряную пулю.
-Нет, она с «Гончими» порвала, хотя вернуться обещала.
-Ну что ж, пусть приезжает. Только пусть не нарушает больше ничего. И не пытается никого убить.
-Хорошо, лейтенант.
-Зови меня Сивым. Мне так привычней.
-Хорошо, Сивый. А куда мы сейчас поедем?
-Ты же здесь раньше не был? Поехали, город посмотрим.
  Машина двинулась очень плавно, аккуратно пробираясь между тесно припаркованными с двух сторон проулка автомобилями.
- Я тебе главное управление покажу…
-А здесь что?
-Здесь – пост при рынке.
-Странный город.
-Да, странный. Но я здесь родился.
-А вы кто?
-В смысле? – Он удивленно посмотрел на паренька – А, ты об этом. Я – нелюдь. Не уверен, кто же я на самом деле.
-А почему у вас такие глаза?
-Не знаю. Но прибор ночного виденья мне не нужен. – Он ухмыльнулся, показав пятисантиметровые клыки.  Пете резко расхотелось задавать вопросы на эту тему.
-А куда мы едем?
-В центр. Оттуда и начнем патрулирование. Сегодня у нас маршрут такой: рынок «Большие Исады» – Кремль – «Астор» – Набережная. Мой любимый маршрут. И весьма живописный. – Сивый резко свернул в сторону и включил сирену – Не зевай, паренек! Видишь вон тот «Мерседес»  с номерами «к 666 ук»? На нем местные рэкетиры разъезжают. У нас задание – попортить им нервы, что бы они вывели нас на заказчика.
-А мы их догоним?
-Влегкую. Не боись.
  «Мерс» ехал по той самой дороге, по которой Петя ехал от вокзала до поста. «УАЗ» и его хозяин веселились вовсю – мимо с визгом проносились машины, из-под колес с матом выпрыгивали пешеходы и собаки. «Мерседес» же, свернув на мост, прибавил ходу и потихоньку начинал уходить в отрыв, ловко лавируя между машинами.
-Пристегнись.
  «УАЗ» съехал с дороги на трамвайные пути. Машину начало маленько трясти, но зато перед ними была длинная и ровная полоса. Следуя чуть поодаль, Сивый следил за ними так, что бы они его видели.
  Видимо, «уазик» не произвел на них впечатления, и они попытались прорваться за город.
Пролетев пост, «Мерседес» на полной скорости помчался к трассе. Кто-то из преступников достал пистолет и открыл стрельбу по патрульной машине. Если бы он только знали, с кем имеют дело!
-Водить умеешь?
-Умею.
-Быстро сможешь?
-Попытаюсь.
-Тогда садись.
-Что, прямо на ходу?
-Да не бойся ты, он на «автопилоте». У тебя есть тридцать секунд. Готов?
-Готов. – Петя отстегнул ремень безопасности и быстро перепрыгнул на место водителя – А ты куда?
-Только машину не побей. Головой отвечаешь!
  Из-за спины Сивого со свистом вылетели огромные перепончатые крылья, лицо удлинилось и заострилось, кожа покрылась коротким мехом, появился длинный хвост с кисточкой на хвосте.
-Держи машину ровно!
  Брезентовая крыша была откинута, и создание взлетело в воздух, быстро поравнявшись с «уазиком».
-Гони как можно ближе к ним! – прорычал Сивый – Я попробую их достать.
  Лейтенант подлетел к машине преступников. Раздались жуткие крики и выстрелы, «Мерседес» съехал на обочину и остановился. УАЗ остановился перед машиной преступников, перекрыв пути к отступлению. Сивый приземлился рядом и превратился обратно. Никаких дыр на одежде не было.
-Выходить по одному, руки поднять!
  Двое бугаев безропотно вышли из машины и Сивый быстро надел на них наручники. А вот с третьим вышла заминка.
-Выходить, я сказал!
  В ответ раздалось глухое рычание, и огромный оборотень прыгнул на милиционера.         
Сивый, которому это было не впервой, быстро ушел от атаки и ударил оборотня по затылку серебряным навершением рукояти револьвера. Оборотень был в нокауте. Обычный человек вряд ли смог бы проделать такое, здесь нужны были нечеловеческие инстинкты. У Сивого они были, поэтому именно Сивый был ответственным за нечисть в центре города. Петю тоже не просто так взяли – понадеялись, что он будет таким же стойким, как и его сестра, наделавшая здесь много шуму.
  Ожидания не оправдались. Паренек сидел столбиком на сиденье, вцепившись в руль так, что костяшки пальцев побелели. Наповал сраженный сегодняшними событиями, Петя наотрез отказывался приходить в себя. Сами поставьте себя на его место – сначала приехал в незнакомый город, потом – сразу в патруль, напарник – жуткая нечисть, причем превращается прямо у тебя на глазах в страшного летучего монстра, когда ты ведешь «уазик» на скорости сто восемьдесят километров в час, что само по себе нереально. Последней каплей стало то, что машина, вырвавшись из-под его контроля, сама(!) кинулась на помощь любимому хозяину.
-Эй, парень. – Сивый потрепал Петю за плечо. – Парень, очнись. Все уже позади.
-А, что? – Петя очнулся от столбняка. – Что случилось-то?
  Один из бугаев хихикнул. Сивый ему тоже улыбнулся. Бугай решил судьбу не испытывать и заткнулся. Оборотень медленно приходил в себя, скованный специальными наручниками.
-Тут надо трех бугаев забрать, из них один оборотень. Свободные машины есть? – Сивый сообщил по рации координаты. Через десять минут преступников уже везла служебная «газель».
-Петр, ты как?
-Да вроде все в порядке. Только испугался сильно. Извините.
-Ничего, со всеми бывает. А теперь поехали, я тебе Город покажу…

Глеб Щеглов и Володя Шарапов за страну послужили не зря. Атас ))
или лучше так "Всем выйти из сумрака" ночной дозор ))

А вообще ничего так начало.

Здорово!!! Только зря ты Лопатковых приплел - брал бы своих героев, а так на фанфик похоже. Запихай "Вкус вампира" под матрас и забудь, что в нем написано.
Но что мне особенно приятно - у меня есть аналогичное произведение о таможне, правда, только начатое и немного в другом ракурсе.
Раз ты назвал это повестью, значит ли это, что будет продолжение?
Вот тут пара мелочей:

> Он ухмыльнулся, показав пятисантиметровые клыки.

Смог, ты чего это? Я понимаю, конечно, что "размер имеет значение", но не настолько же. Возьми линейку и посчитай, сколько это - 5 см клыков. Что ж ты из лейтенанта смилодона сделал?

> Машину начало маленько трясти, но зато перед ними была длинная и ровная полоса. Следуя чуть поодаль, Сивый следил за ними так, что бы они его видели.

У тебя "ними" в первом предложении и "ними" во втором одни и те же "ними" или разные?

[Написано: 23 Июня 2006, 23:43:57]

Смог, ты чего это? Я понимаю, конечно, что "размер имеет значение", но не настолько же. Возьми линейку и посчитай, сколько это - 5 см клыков. Что ж ты из лейтенанта смилодона сделал?

Сначала вообще хотел - десять, потом достал линейку и посчитал, что пяти сантиметров хватит.

У тебя "ними" в первом предложении и "ними" во втором одни и те же "ними" или разные?

Во втором имеется в виду "Мерс"

Написано: 23 Июня 2006, 23:43:57

Раз ты назвал это повестью, значит ли это, что будет продолжение?

Будет, но только под немного другим названием - "приклячения Новичка"
Он обьемистый, поэтому буду выкладывать его частями.

Прекращаю творчество до августа... Соури...

[Написано: 27 Июня 2006, 00:46:29]

Еще раз Соури, но вот нечто не новое, но хорошо забытое старое(с продолжением, естессно!):

Меня разбудил звонок в дверь. А сколько время? Полвосьмого! Сегодня же выходной! Поэтому и будильник не сработал, я в выходные встаю не раньше десяти.
-Кто там?
-Я!
  Услышав знакомый голос, я открыл дверь. Голос принадлежал Лине – моей названной сестре, да и самому лучшему другу, наверное.
-Привет, братишка! – Её пальцы, тонкие и длинные, взлохматили мою и без того растрепанную шевелюру. – Как дела? Завтраком угостишь?
-А куда я денусь? – Линка совершенно не умеет готовить, чего не скажешь обо мне. Папа учил меня готовить еще с детства, завтрак дома всегда готовлю я, а дед – тот вообще считает, что мужчина должен уметь все. Так что не считайте меня «домашним мальчиком» - я фехтую, обучен экстремальному вождению (дед когда-то был инструктором), ориентируюсь на местности и могу починить все что угодно.
  Я встал у плиты, приступая к готовке своего фирменного завтрака – яичницы с ветчиной и луком, посыпанной сверху тертым сыром.
-Тебе чай или кофе? – я готовлю великолепный чай по своему рецепту (но вам не скажу – тайна!)
-Кофе.
-С чего это вдруг?
-Во-первых – холодно, а во-вторых – мне сегодня на первое в жизни самостоятельное дежурство.
-Все проверила?
-Вроде бы все.
-Дай пистолет. – с огнестрельным и холодным оружием меня научил обращаться дядя.. Мама  же меня подтолкнула заняться игрой на гитаре и ударных,  она же уговорила дедушку научить меня водить машину, когда мне было двенадцать, она же уговорила папу поработать со мной, так что теперь я с аквалангом «на ты».  – Ангелина, ты его не чистила, да и не зарядила.
-Не называй меня так. Ты же знаешь, я этого не люблю. – Она скорчила недовольную мину. – Эй, умник, у тебя яичница подгорает!
  И правда ведь! Вот заметила! Пока я возился у плиты, она забрала свой ТТ обратно и осмотрела мою комнату в общежитии. Комната была просторной, так что я отгородил себе вторую комнату под спальню куском гипсокартона. В большой комнате, которую я называл гостиной, располагалась так же и кухня. Там же стоял и большой старый телевизор «самсунг», к которому я подключил недавно купленный в кредит домашний кинотеатр.
  Сняв яичницу со сковороды и разложив ее по тарелкам, я налил кофе.
-Дай пистолет, я его почищу и заряжу. – Пистолет действительно был неновым и нуждался в чистке и смазке.
-А откуда у тебя ружейная смазка, а, контрабандист ты эдакий?
-У отца одолжил.
-А тебе она зачем?
-А вот для таких нерях-милиционеров как ты! Ты даже не причесалась!
-Ох, что-то ты скрываешь, Костик, что-то ты скрываешь… - Она хитро прищурилась. Вот ищейка! Докопается ведь! Она закончила недавно школу милиции, причем с красным дипломом. Даже на стрельбе ни одного промаха. И сейчас эта байкерша - милиционерша, почти что оборотень, сидела напротив меня и уплетала яичницу за обе щеки, поглядывая время от времени на экран телевизора, передающего новости. Я же пошел в свою спальню и достал из шкафа баночку со смазкой.
  В свою спальню я не пускал никого, даже свою маму. Представьте нечто среднее между запасником музея оружия, офисным кабинетом и спальней. Это и было моей комнатой. На стене – коллекция холодного оружия, от ацтекского ритуального кинжала до огромного «Фламберга», волнистое лезвие которого было сделано из неизвестного мне красного металла, напоминающего дамаск, а рукоять сделана в виде дракона. Получается очень красиво: золотой дракон рукояти изрыгает красное пламя клинка. Я нашел этот меч чисто случайно, катаясь за городом.
-А что у тебя тут, а, Костян? – Лина зашла в комнату. – Ого! Да у тебя тут столько всякой всячины…
-Да, много. Да всякой всячины. – Она потянулась к фехтовальной шпаге. – И прошу эту всякую всячину руками не трогать.
-Да и не очень-то хотелось… Бутафория она и в Африке бутафория.
-Боевая бутафория. Из стали и заточенная.
-Правда, что ли? А это что? – Она указала на чучело дракона – подарок знакомого таксидермиста.
-Чучело дракона.
-Правда?
-Нет, просто составлено из разных животных. Держи свой пистолет. – пока мы болтали, я успел почистить оружие.
-Спасибо. Собственно, я тебя хотела попросить сопровождать меня в патруле.
-Меня? С чего это вдруг?
-Во-первых, у тебя есть автомобиль, а во-вторых – у тебя есть лицензия на ношение оружия. Кстати, как ты е достал, а?
-Мамины знакомые помогли.
-Ох и хитрый ты парень!
-А то! А почему ты не взяла никого из стаи?
-У всех дела, дела…
-И что ты со мной подружилась? Эгоистичный, молодой, слабый, глупый, злобный, замкнутый и необщительный.
-Зато ты классно готовишь и всегда сможешь отремонтировать мой байк. А еще ты добрый, отзывчивый и готов отдать за меня жизнь, а это всегда приятно. Плюс ко всему ты – мыслящий научно человек, который помогает всему институту сдавать зачетки, и обладаешь связями.
-Ну, связями обладаю не я, а мои родственники… Но в целом ты права, как это не противно.
-А почему это противно?
-Потому что я такой зануда, что мне в самого себя плюнуть хочется. Но эгоизм не пускает.
-Вот уж точно – зануда. Давно бы отыскал себе девчонку, они к тебе косяками клеятся…
-Ага, когда надо зачетку сдать.
-Не надо себя недооценивать.
-А я и не недооцениваю. Урод я и есть.
-Ты когда последний раз в зеркало смотрелся, а? – Ее насмешливый голос перекрыла завизжавшая во дворе сигнализация…

Написано: 27 Июня 2006, 00:46:29

-Это же моя машина! – Я выбежал на балкон. Возле моего автомобиля стоял какой-то тип, и, держа в руках что-то напоминающее винтовку, целился в меня. То, что в меня стреляют, я осознал лишь когда в комнате брызнули стекла. Знаете, очень странное ощущение – стекла бьются, в стенах появляются маленькие кратеры от пуль, лицо ощущает дуновение смерти, и ничего, абсолютно ничего не слышно…
  Все это я думал, когда лежал на полу, пригнувшись как можно ниже. За Линку я не беспокоился – в маленькой комнате нет окон, а пробить толстую каменную кладку может разве что танк.
-А ты чего это?
-Линка, ложись! По окнам стреляют! – На фоне темных стен комнаты ее долговязая белобрысая фигура была идеальной мишенью. Увидев на столе разбитую пулей чашку, Лина спорить не стала и грохнулась на пол.
-И кому это ты так хвост прищемил, а?
-Не знаю. Но кому-то весьма опасному. – А действительно – кому? Не думаю, что это сосед, не выдержавший моих ударных. Автомат, к которому можно прикрутить глушитель – штука весьма дорогая, да и сам глушитель – удовольствие недешевое. Кому-то очень понадобилось убрать меня без лишнего шума. Кстати о шуме – не слышно, как падают гильзы. Может, он уже прекратил?
-Эй, Костян, ты живой?
-Живой. Вроде.
-Знаешь, что? Я, наверное, найду другого сопровождающего. Которому по окнам квартиры не палят всякие неизвестные типы.
-А надо, чтобы стреляли известные? Поздно, Линочка, пить боржоми. Я теперь сам дома не останусь. По крайней мере – сегодня.
-Надеюсь, на твоей машине бомбу не установили?
-А черт его знает! Может, и установили. А еще нас может ждать засада у подъезда.
-Знаешь, - она внимательно посмотрела на меня – я начинаю понимать твою паранойю. И даже немного ею заражаться.
-Не надо. Про бомбу и засаду я пошутил. Я же свалился после первых выстрелов, парень искренне считает, что он меня убил.
-А если они решили подстраховаться?
-Кто из нас параноик?
-Уже не знаю. А паранойя – не заразная?
-Врачи говорят, что нет. Так что это не я тебя заразил, ты сама такая. – Я выразительно покрутил пальцем у виска.
-Ой, кто бы говорил! – Она посмотрела на часы. – Мне пора. Ты со мной или как?
-С тобой. Только одеться дай.
  Из подъезда мы вышли как можно осторожнее. Никого не было и мы расслабились. Это то нас и сгубило…
 
  Когда вы постепенно приходите в сознание, то первым оживает разум. Он посылает телу сигналы. Это я знал из курса по анатомии. Но вот то, что тело в ответ посылает разум к черту, я узнал уже на собственном опыте. Тело наливается свинцовой тяжестью. В ответ на просьбу о движении оно говорит: «Нет, не хочу, не буду» как капризный ребенок.
  Постепенно начинают работать органы чувств. И вместе с этим, казалось бы, облегчающим обстоятельством появляется и гадостное ощущение всех болячек. Беспокойство за свою жизнь и здоровье приходит самым последним, и именно оно заставляет открыть глаза.
  Как оказалось, я лежу на каменной нише, раздетый до пояса. До заторможенного сознания начинает доходить, что здесь ужасно холодно. А телу все равно! Восхитительное чувство абсолютного пофигизма пьянит сознание, создавая там великолепное ощущение вселенского вакуума. Мысли простые и чистые, приходят гениальные идеи из подсознания, но память еще не включилась, и они забываются… Обидно! Именно это ощущение обиды, как искра от свечи зажигания, завела двигатель сознания. Блин, а ведь тут действительно холодно! На дворе – декабрь, а тут, похоже, нет отопления. Хочется сжаться в комок… Не могу! Руки связаны, да и ноги тоже.
  От себя любимого меня отвлек слабый стон.
-Лина, это ты?
  Снова стон в ответ, кажется, утверждающий.
-Держись, Линка. Я попробую выкрутиться.
  Веревки были прочными, а узлы на руках – тугими. Злоба заполняла пока еще пустую саванну перезагруженного сознания, предавая силы. Но этого все равно не хватало. От обиды хотелось кричать. Но кричать я не стал.
  В помещение зашли два человека в белых балахонах и высоких белых колпаках с прорезями для глаз. Неужели Кук-Луст-Клан? В России? Нет, вряд ли. Наверное, какая-то подделка.
-Эй, а этот, похоже, очнулся. – Голос был совсем молодой, парнишке наверняка не больше двадцати.
-Нам необходимо заставить его принять нашу веру. Он будет ценным адептом. Я видел его в деле. – Второй голос, весьма неприятный, но принадлежит явно взрослому мужчине, на голос – лет сорока.
-А что делать с ней?
-Убьем. Но медленно.
-Она же из ментуры! Ее же будут искать!
-Не беспокойся, брат. Они не найдут нас.
  Старый подошел ко мне. Появилось какое-то гадостно-нехорошее предчувствие. Он сделал кому-то знак рукой, и каменную глыбу вместе со мной поставили вертикально. На глаза полилась кровь из рассеченной кожи на лбу. Кто-то вытер ее.
-Очнись!
  Я нехотя поднял взгляд. Голова еще не до конца обрела способность соображать, и по этому я был несколько заторможен.
-Чего надо?
-Нам нужно, что бы ты принял нашу веру. Если ты не подчинишься, – он подошел к Ангелине, - я убью ее.
  В его руке был зажат кинжал. Камень с Линой тоже подняли. Она безжизненно повисла на веревках.
-Нет…
-Ты нам не веришь?
  Кто-то притащил раскаленный кусок железа. С каким-то странным спокойствием я отметил, что это чугун. Когда эта штука прижалась к моей голени, кожа сначала почувствовала тепло, и только потом – боль. Этот толчок, наверное, и был необходим моему сознанию для окончательной побудки. По крайней мере, мысли в голове стали бегать побыстрее, зажав носы из-за запаха горелой кожи. Эту мысль так смешно показало мое воспаленное воображение, что я не выдержал и хихикнул.
-Тебе мало своих страданий? - Он резко ударил Линку по ноге. Послышался нехороший хруст, Лина застонала от боли. – Так ты с нами, или против нас?
  В сознание неожиданно пришла жуткая ярость, переросшая из возмущения. Я никому и никогда не говорил, что когда-то меня укусил вервольф - полукровка, и уже даже сам начал забывать об этом. Но тело ничего не забывает, оно лишь откладывает про запас…
  Страшная ярость трансформации начала ломать меня. Мой разум и тело, вспыхнув гневом, призвали все резервы. Веревки просто лопнули без малейшего усилия с моей стороны. Двух адептов я раскидал, просто раскинув руки, старшего же я поднял взглядом и начал крутить под потолком, стукая о стены. Кто-то смелый попытался меня оглушить. Жуткая ярость гасила все признаки сознания, я просто упивался безграничной силой и своей жестокостью… Нет, это не передать словами! Того смельчака я просто насадил на свою руку, пробив пальцами грудную клетку и сжав сердце. От старшего адепта постепенно оставался только один лишь безжизненный комок, я вертел его со скоростью лопастей кофемолки. Да! Ха-ха-ха! Вы хотели войны - вы ее получили!..
  Очнувшаяся было Линка опять упала в обморок. А вы бы что сделали, если бы очнулись со сломанной ногой, а вместо вашего брата стоит какой-то окровавленный монстр-убийца? Вот-вот, и я о том же…
  Вся вспышка заняла около десяти минут. Я даже не успел ничего понять. Только увидел все, что сотворил, и меня вывернуло на изнанку. Я чувствовал себя, как себя, наверное, чувствует семечка после отжима. Сил не было абсолютно – только истинный полноценный оборотень может вытворять такое, не особо расходуя энергию, мой же организм использовал все резервы, и, казалось, сердце бьется просто из принципа. Правильно, куда мне, укушенному полукровкой сыну ведьмы, до взрослого вервольфа? И все-таки я нашел в себе силы подняться. Последние десять минут я наблюдал за собой как-то со стороны, как будто кто-то использовал мое тело, попросив душу подождать в сторонке. Надеюсь, что так и было и Ад меня не ждет. Очень-очень хотелось на это надеяться…
  Я подковылял к Лине, опираясь на стену. Я старался не смотреть, куда ставлю руку – весь подвальчик был заляпан кровью адептов. Надо было снять веревки, но пальцы не слушались. Я попробовал произнести простенькое заклинание по снятию пут, но уже на второй строчке начал задыхаться так, как будто пробежал пятисотметровку на мировой рекорд. Тогда я поднял с пола нож адепта (поднимал я его минут двадцать, не меньше) и начал пилить веревку на правой руке Лины. Пилил я долго, нажать на рукоятку казалось выше моих сил. Но вот когда перепилил, то поразился их подлости – оказывается, они связали ее одной веревкой, просто пропущенной через дырки в камне. И что же случилось, когда я убрал из всей этой системы узел? Правильно, Лина всем весом упала на меня. Такая подлость была выше моих сил, и я свалился, как подкошенный. Никогда бы не подумал, что такая хрупкая девушка может быть такой тяжелой! Вот-вот, она девушка, а это значит, что я должен перебороть свое бессилие, что бы не показаться размазней самому себе, а тем более – ей. И плевать, что она без сознания! Это жалкие отговорки разума от дальнейшего истязания моего тела. Итак, на чем я остановился? Ах да, надо бы подняться.
-Силы небесные, Господи мой!
 Не дай умереть, не свидавшись с тобой!
 Силы мне дай хоть до храма дойти,
 И свою душу от черта спасти…
  Старое заклинание пилигримов подействовало, я ощутил огромный прилив сил. Я прямо-таки чувствовал, как начинают работать мои внутренности, как чудесная искристая энергия течет по моим жилам. Призыв к Господу все еще многое значил в этой вселенной.
  Я кое-как, пошатываясь, поднялся и взвалил себе на плечи Линку. Как мы выбрались наружу, я уже плохо помнил…
 
 Через неделю меня выписали из больницы. Лина пролежала целый месяц, ее травмы были серьезнее. Как оказалось, когда мы вышли из общежития, с крыши кто-то стрельнул в меня транквилизатором, и я рухнул на асфальт, умудрившись рассечь себе при этом лоб. Лина, видя меня, распластавшегося на асфальте без видимых признаков жизни с кровавой отметиной на лбу, что должна была подумать? Правильно: «замочили братана урки поганые»! Это ее слова, я таких оборотов обычно в речи не употребляю. И что же она делает? Выхватывает пистолет и мчится мстить вверх по лестнице на чердак, с которой ее благополучно спускают вниз ускоренным методом. Как она не убилась насмерть, пролетев три этажа – загадка природы. Может, мотоциклетный костюм ее спас, а может, ее постоянное везение постаралось – не знаю. Но похитители, (кстати, мы так и не выяснили, кем же они на самом деле были) видимо, заметив, что она жива, решили прихватить и ее. Остальное вы знаете. Нда-а-а-а, веселенький выдался денек…

                                                                      Данные события были заесены             
                                                                          в хроники Города и публикуются       
                                                                          с обоюдного согласия участников
                                                                          и Архива.

Жду критики.

Неужели Кук-Луст-Клан? В России?

Не понял... А на кого они охотятся? На русских негров? Или на оборотней? Или используют оборотней, чтобы охотиться на русских негров? Или это оригинальный "Кук-Луст-Клан", отличный от американского ку-клуст-клана?

Старое заклинание пилигримов подействовало, я ощутил огромный прилив сил.

Оборотень-полукровка читает заклинание пилигримов... не знаю. Твой мир - твои правила.

А так интересный рассказ...  Продолжение будет?

> В помещение зашли два человека в белых балахонах и высоких белых колпаках с прорезями для глаз. Неужели Кук-Луст-Клан?

Ку-клукс-клан (Ku-Klux-Klan) - так это называется. И не очень понятно, что у них за религия и зачем им герой. По крайней мере, из этого куска текста.

> Выхватывает пистолет и мчится мстить вверх по лестнице на чердак, с которой ее благополучно спускают вниз ускоренным методом. Как она не убилась насмерть, пролетев три этажа – загадка природы.

Так ее с чердака спустили или с лестницы? Потому что тогда не "3 этажа", а уж "6 пролетов по ступенькам".

Стиль хороший, качество высокое.
Это какой-то цикл Городских Хроник или нет? Отдельное произведение, часть большего? Совсем к мелочам цепляться не буду, ибо они и есть мелочи. В целом - хорошо написано. Хотя первая половина мне почему-то понравилась больше, чем вторая. Загадка природы...

Это какой-то цикл Городских Хроник или нет? Отдельное произведение, часть большего?

Планируеться как часть большого, хотя пока - единственное из серии.
Спасибо за комментарии!

[Хроники Города.]

Как я и обещал.... *барабанная дробь* Итак... *слышиться "крак", мат-перемат дирижера и крики "принисите новый барабан!"*

                                                                                 В этом городе цвет и свет фонарей
                                                                                 Всё готовит на подвиг, на войну....
                                                                                                             Пикник «Истерика»
                                                                                 
                                                                                 Под небом голубым
                                                                                 Есть город золотой
                                                                                 С прозрачными воротами
                                                                                 И яркою звездой...
                                                                                 Аквариум «Город золотой»


Хроники Города.[/size]
Публикуются записи из Архива Города, когда-то и по каким-то причинам написанные его жителями. Каждый листок, каждая буква этих записей несет в себе кусочек души написавшего, особенный запах и дух. Кто-то написал от руки на окровавленном обрывке листка, исповедуясь перед самоубийством, кто-то – принес распечатанные листы, пахнущие типографией. Кто-то из написавших жив и поныне, кто-то – умер, а кто-то просто не может умереть.
В этом городе фантазии являются реальностью. Здесь живут вампиры и оборотни, колдуны и феи, фурри и дроу, драконы, эльфы, орки и еще черт знает кто (а может, и не знает – спрошу при встрече). Расы скрещиваются между собой, образуя новые, ведь любви не прикажешь.
 Город – вполне живое существо, надо только это почувствовать. И кем бы ты ни был, ты всегда чуть-чуть – его дитя. Каждый видит Город по-своему – реальным или анимационным, в небесах или под землей.  Когда он был основан и какой сейчас век не знает никто. Здесь тесно переплетаются древность и современность, автомобили разъезжают по красивым романским улочкам, а за готическими стрельчатыми окнами стоят компьютеры. Панки, готы, яппи, хиппи, толкиенисты  – все здесь обретают реальность в выражении, и редкостью скорее считается чистокровный человек, чем какой-нибудь мифический персонаж.
Многие жители живут группами, здесь есть Квартал Вампиров, например. Но в городе нет явных расистов, а самая разношерстная группа называет себя Стаей и разъезжает по городу на мотоциклах.
Этот город благословенен и проклят, и нет такой силы, которая могла бы уничтожить его – Город жив, пока хоть частичка чьей-то души верит в фантазию, и пока хотя бы один человек не потерял себя в тисках каменных джунглей.

Написано от руки на желтоватом тетрадном листке, пахнет магией, звонким смехом обретенного счастья, любовью и воинственностью, слегка – пессимизмом (выветривается), байкерами и зимой.

Яркое и холодное зимнее солнце слепило глаза. Оно до смерти мне надоело! Ненавижу декабрь. Как, впрочем, и любой другой месяц.
Я вышел из института, хлопнув дверью. Синяя с золотыми буквами вывеска «ГИМИ им. Марьи Мораны» мелодично звякнула, подпрыгнув от хлопка. Ряд преподавательских (ухоженных и солидных) и студенческих (безалаберно украшенных и грязных от слякоти) машин скрывал от меня мой транспорт. Списанный армейский джип грязно-оливкового цвета – отцовский подарок. Отец - военный, последний раз я его видел года полтора назад. Матери не помню, шестерых братьев унесла война. И ненавижу весь мир, ибо нет в нем ничего хорошего.
Нет смысла ехать домой. Все равно в тесной однокомнатной квартирке в центре Города нет ничего, кроме старой тумбочки, шкафа с книгами и одеждой, кушетки и телевизора. Я ненавижу быт.
Я всегда умел смотреть правде в глаза. И эта правда была такова: я неудачник. У меня есть ум и талант, есть силы и физическая подготовка – и все это я использую безалаберно. Я пессимист. И этим все сказано.
Город, как всегда, был противно прекрасен. Улицы украсились отвратительнейшими красно-желтыми гирляндами, в сквериках под деревьями лежал чистый искристый снег. Дворники посыпали песочком дорожки, прохожие сновали туда-сюда и были вежливы настолько, что хотелось плеваться.
Вытянув из кармана старого длиннополого пальто пачку сигарет, я с удовольствием затянулся. Ну-ка, этот мир не заслуживает даже того, что бы ты его презирал. Просто прими его таким, какой он есть, и успокойся. Все здесь продажно и следовало мне родится годов эдак тысячу назад, когда моя гордость и честолюбие бы хоть кем-нибудь уважались. Да и честь там не была бы помехой. Одна проблема: мечом я махать не умею. Ну да это я как-нибудь решил бы.
Я люблю машины куда больше, чем людей. Машины никогда и ничего не замыслят против тебя, ты знаешь их предел, и, самое главное, они молчат. Армия только еще больше убедила меня в этом. Впрочем, эта организация на меня не повлияла совершенно. Разве что осталась форма и машина, которую специально для меня списал со склада отец. Ну, может быть, еще пару месяцев отрастали волосы. Драться я умел и до этого, сослуживцев не трогал, «дедов» не боялся. Люди одинаковы все, везде и всегда. Люди продажны и мелочны, они распускают сплетни и пристают с вопросами. Они отказывают в самый неподходящий момент. Они бьют друзей в спину.
А между тем погода была поистине великолепна, и какой-нибудь жизнелюб мог спонтанно запеть и закружится в танце, воспевая легкий морозец, ласковое солнце и блестящий снег. Но я, к сожалению, а может, и к счастью, себя к ним не отношу.
Окурок в последний раз задымил и был жестоко вдавлен в мостовую  ботинком. Раздался частый перестук каблучков, заставив меня обернуться.
— Глеб, ты сейчас куда? — Лиза, с факультета стихийной магии. Хорошая, симпатичная девушка. Хоть и плохо успевает по полевой магии.
— Да, в общем-то, никуда. — Не люблю врать. Тем более – без причины. Беспричинное вранье – удовольствие ниже среднего. А особенно – своим ученикам.
— Может, тогда подбросишь меня до дома?
— Садись. А тебе куда?
Девушка назвала адрес. Ехать было достаточно далеко, на другой конец города. Ну тем и лучше – слегка развеюсь, делать-то мне все равно нечего.
Студенты со старших курсов называют меня на «ты», ведь я старше их всего-то на пару лет. Я сам прошу их так делать – это здорово облегчает общение, да и предмет мой они слушают уже с большим интересом. Полевая магия – сама по себе тема интересная, хотя и опасная. И низкооплачиваемая. И никаких перспектив и амбиций...
Никогда не понимал тех водителей, которые переделывают свои автомобили, украшают их. Не вижу смысла в их действиях. Особенно меня раздражают эти новомодные глушители, которые не уменьшают звук, а наоборот, увеличивают. С таким ночью проедешь – весь город разбудишь. А на моем «козле» хоть на охоту выезжай, оленей выслеживать – не услышат.
И общественность я тоже не понимаю. Для них кажется, что байкеры и стритрейсеры – это круто, эдакая свобода на колесах. На самом деле ничего крутого и необычного в них нет. Просто бандиты на мотоциклах и отморозки в автомобилях. Хотя это только мое мнение.
— Глеба, а у тебя девушка есть? — Ну вот, началось! Ну почему у них у всех один и тот же вопрос!
— Нет. — На данный момент мы в ссоре, но говорить об этом моей ученице я не вижу смысла.
— А почему?
— Не знаю. Не задумывался над этим. Некогда.
— А тебе раньше не говорили, что у тебя красивое лицо? — Ничего себе! Это у меня-то красивое лицо?! Со шрамом вдоль всей скулы, небритое и вечно уставшее?!
— Если честно, то никогда. А это правда или ты подлизываешься?
— Правда. Ты вообще красивый, с нашей точки зрения. Девчонки со всего института удивляются, что у тебя нет девушки. По тебе столько первокурсниц сохнет!
— Не знал. Честно. Никогда бы такого не подумал.
— Одна чуть с собой не покончила, решила, что ты ее нарочно игнорируешь.
— Это та, которая в черной одежде ходит, с кучей амулетов, в ошейнике и ботфортах?
— Да. У нее еще прозвище такое, готическое – то ли Вамп, то ли Призрак.
— Это было бы в ее стиле.
— А чем ты в свободное время занимаешься?
— Отдыхаю. Это сегодня у меня вызовов нет. Пока. А так – мотаюсь по адресам, как савраска. Приезжаю вымотанный и разбитый, даже не ем.
— Ой, бедный... А я и не знала, что ты еще работаешь, кроме института.
— Приходится. На нашу зарплату далеко не протянешь. Разве что только ноги. Кстати, ты Костю не видела, куда он пропал? Его уже несколько дней нет.
— Нет, он не приходил и не звонил. Это на него не похоже.
— Поэтому и спросил. Кстати о Костике: ведь вы и его симпатичным считаете?
— Ну да, он тоже хорошенький.
— А кто из нас симпатичней, он или я?
— Ну, даже и не знаю... Вас трудно сравнивать. Ты смотришься солидно, возмужало, а у него другой стиль. С тобой, например, чувствуешь себя уверенно, зато с ним можно пошалить.
— Ну да, нашалитесь с такими вот Костиками и бежите к нам, возмужалым.
— Да ладно тебе! Можно подумать, ты что-то против скажешь или прогонишь!
— Э-эх, добрый я, и все этим пользуются.
Девушка засмеялась и стукнула меня по руке. А что смешного?! Правду ведь сказал! Куда катится мир – за правду бьют...
Рокот, громкий и наглый, вперемешку с хард-роком оторвал меня от размышлений. Опять они! Надоели уже. Я решил не останавливаться. Вокруг моего транспорта почетным эскортом скользили байкеры. В коже и хроме, они походили на случайно заехавших сюда с рок-концерта  металлистов. Лиза замолчала и только опасливо косилась на суровых парней и девушек. Когда я остановился возле самого ее подъезда, она быстро попрощалась, схватила сумочку и влетела в здание, захлопнув за собой железную дверь с кодовым замком. Ну что ж, теперь есть кому вызвать труповозку, если что...
— Ты что ли Глеб?
— Я. Чего надо?
— Да не сердись ты раньше времени. Разговор есть.
— Говори.
— Показать надо. Поехали.
— Стой! А оплата?
— За что? Ты посмотри сначала, а потом уже о деньгах поговорим. Поехали.
— Ну, поехали.
— Вот, молодца. Кстати, у тебя прозвище какое-нибудь есть?
— Нет.
— Получишь. Поехали.
По мановению руки главаря байкеры тронулись с места. Даже под плотными куртками угадывались накачанные мышцы парней, а движения девушек были плавными и быстрыми, как у каратистов. Далеко не все из них были людьми. Элита, каждый рангом не ниже Матерого. Это мне даже льстит. Впрочем, в элите Стаи не хватало одной мотоциклистки. Высокой, белобрысой, которая работает в патруле. Странно, она обычно входила в свиту Вожака. Может, это и есть тема того самого «разговора»? Должен огорчить этих парней, я не воскрешаю покойников и не занимаюсь убийствами. И не работою бесплатно, в этом плане вы меня даже самой матерой элитой Стаи не запугаете...
Мы неслись по городу, зимняя резина слегка проскальзывала на поворотах, напоминая об осторожности. Я, в своем джипе поглядывал на мерзнувших на ветру байкеров с легкой иронией. Хотя тент тоже не давал особого преимущества – отопитель работал на полную, а в кабине все равно было холодно. Ну, хоть ветер не бьет.
Высокое белое здание вынырнуло из-за сплошного бетонного забора. Городская больница. Намек, предупреждение или задание?
Естественно, байкеров не пустили во внутренний двор больницы. Внутрь вошли только Вожак, я и двое из сопровождения – парень-фуррь и девушка, человек. В здании строгая медсестра попросила нас снять верхнюю одежду и одеть халаты. Когда девушка переодевалась, я заметил на ее плече татуировку. Не символ Стаи, но другой.
— Ты удачно сменила профессию.
— Ты о чем? — Девушка в недоумении повернулась ко мне.
— Лучше быть в Стае, чем на панели, не так ли, леди Тюльпан?
— Я давно уже не проститутка. И не советую тебе напоминать мне об этом, если хочешь жить.
— Боюсь, боюсь, только ногами не бейте! Дурью не майся, я вас терплю только из-за обещанных денег. И мне плевать, кто ты есть и кем ты была. Просто обычно проституток в байкеры не отпускают.
— Я убила своего сутенера. Это и был обряд моего посвящения. Вопрос исчерпан или мне все же сломать тебе руку?
— Не кипятись. Я слишком многое повидал, что бы ты меня напугала. Не хами. Но вопрос – да, исчерпан.
— Пошли. — Вожак прервал наш спор, и мы вместе поднялись по лестнице. Пройдя вдоль ряда одинаковых дверей, мы нырнули в одну из них и оказались в палате. На койке, в окружении свиты, лежала девушка. Та самая, которой не было в отряде Вожака. Но что-то было не так... Какое, однако, неприятное чувство, кажется, я влипаю очередную историю...
— И зачем вы меня позвали? Тут что, врачей, по-вашему, мало?
— Нет. Вольф, покажи ему, в чем дело.

Написано: 27 Ноября 2006, 22:55:25

Второй сопровождающий, красивый фуррь-волк с умными глазами и музыкальными пальцами, подошел к больной и подозвал меня жестом. Сделав над ней несколько пассов, он попытался мне что-то объяснить. Извини, парень, но жесты твои я не просекаю ну ни как...
— Что он мне пытается втолковать?
— Что-то типа... — сопровождающая наморщила носик, пытаясь разобрать загадочные пассы напарника, — прогляди ее изнутри... или рассмотри ее дух... душу... Ну, что-то типа этого.
— Понятно. Ауру проверить.
Я напрягся. Некоторые завидуют магам, думают, что им все легко. Щелкнул пальцами – и исполнились твои желания. Как маг заявляю – это абсолютная чушь. Порою заклинание отнимает сил больше, чем разгрузка вагона. Но извините, отвлекся...
Аура пациентки была сильной и лучистой. В золотом сиянии были пятна травм, но она выкарабкается. Кстати, а она, оказывается, дочь вожака! Сияние было почти таким же сильным и почти того же оттенка, что и у него. Но в области груди была какая-то неясность... Вот что меня напрягло при входе в палату! Черно-фиолетовым кровоточили пять порезов.
Укус демона! Это плохо. Это очень плохо. Это просто невероятно плохо! Это могло означать только одно: вторжение. Снова убийства и разборки, снова поднимут голову генералы Конфедерации. Снова война.  Как в старые дни, недобрые дни.
Война! Не знаю почему, но это слово сладостным, зовущим звуком горна раздалось в моей голове. Я не создан для мира. Я воин. Я видел войну. Смерть, горе, грязь и предательство, кровь и кровь... И я жажду ее!
И снова будет как в старые дни! Смерть за смерть, кровь за кровь!
Видимо, безумная радостная ярость моя отразилась на лице, потому что как-то странно и со страхом посмотрели на меня байкеры. Я криво усмехнулся. Они еще не знают, какого демона выпустили...
Я аккуратно откинул одеяло с пациентки и осмотрел грудь, хотя и так было все понятно. На груди виднелся шрам в виде масонской звезды с пятью кровоточащими ранками на концах лучей. Бесполезно винить врачей: они не могли бы ничего поделать, даже если бы заметили что-то.
— Парни, «инеевого змея» приготовить сумеете?
— Что это за состав?
— Можете спросить у ГСБэшников. Прочищает мозги только так. Ей необходим раз в неделю как минимум. Рецепт сейчас напишу. «Химики» есть?
— Я «химик»! — Девушка-сопровождающая подняла руку. — Какой состав?
— Записывай...
— А что все-таки с ней?
— Укус демона. Какого она вероисповедания?
— Христианка.
— Пригласите священника, пусть обмоет ее святой водой, проведет службу за излечение и благословит. Если не поскупитесь, можете заказать мессу за божью защиту. И поставьте свечку архангелу Михаилу и к ее иконе. Это все, что вы сможете сделать в этой ситуации. И готовьтесь к войне.
— К войне? — Переспросила девушка.
— Снова вторжение, Кэт. Сколько с нас? — Вожак отсчитал нужную сумму, и я ушел. Не знаю почему, но мне нравился этот ведьмак. В нем был стержень, была харизма. Этот твердый, справедливый и очень неглупый мужчина не раз подводил всю Стаю под удар, и так легко избегал его, что оставался бессменным лидером уже десять лет. У него волчьи глаза. Жестокие, мудрые и властные. Несомненно, у Стаи не было лучшего лидера со времен основателя – Андрея Пастыря, который одновременно был православным священником. С тех пор все Вожаки носят с собой флягу с освященным спиртом – отец  Андрей был большой любитель выпить, царствие ему небесное...
Теперь необходимо сообщить куда следует. На байкеров надеяться бесполезно, более того, если бы я хоть словом обмолвился об этом в Стае, то по лестнице я бы летел ускоренным темпом, а мой язык пополнил бы коллекцию трофеев Вожака. Они – очень серьезная и жестокая группировка. Вот спорим, что за мной слежка?
Так и есть. Проехав пару кварталов, я обратил внимание на «пасущую» меня голубую «шестерку». Надо признать, что «пасли» меня грамотно, новичков на такие задания Стая одних не отпускает.
Не буду врать, что я чист перед законом и, подобно Остапу, чту уголовный кодекс. Но, по крайне мере, я стараюсь не привлекать к себе лишнего внимания. Чего не скажешь о байкерах. Когда «шестерка» пролетела за мной еще один светофор на красный, раздался громкий звонкий свисток постового. И началось!
Вам никогда не приходилось на «уазике» лететь по городу, опасно кренясь на поворотах, с тремя бандитами на хвосте? А с тремя бандитами и четырьмя машинами ГПС? А со всеми ими и пятью Матерыми? С огнестрельным оружием самых разных калибров: от «Бердышей» патрульных до АКМ байкеров? Такого и врагу не пожелаешь – впечатления, прямо скажем, незабываемые! Если бы не уроки прапорщика Семенчука, в свое время пинками учившего нас водить автомобиль заново, я вылетел бы на первом же повороте. А так у меня были хоть какие-то шансы... Мизерные... Если бы выбраться за город, а там по бездорожью – они меня на моем «козле» ни за что не догонят. Ну же...
Нет, вездеход – неважный гонщик в городе. После нескольких захватывающих виражей я все-таки грохнулся на бок. Спасли меня только дуги и ремни безопасности. Эх, блин, теперь весь левый борт выпрямлять... Однако есть проблемы и понасущнее. Как выжить, например...
На скамейке в дворике, куда я влетел, сидели мужики. Наверное, пили пиво, пока не появился сейчас. По крайне мере недопитый полуторалитровый пузырь стоял на газетке между ними, рядом с закуской. Надо бы вернуть транспорт на все четыре колеса...
— Слышь, мужики! Уазик пе6ревернуть поможете – на пузырь дам! Отвечаю!
— Да без базара!
Мужички подтянулись, встали, и мы впятером опрокинули тяжелую машину. Сотню мужики, как не отнекивались, все же взяли. Ну и правильно – и им на бутылку, и у меня совесть чистая. А теперь надо линять отсюда, пока меня не заметили...
Город, это странное, живое существо, дышал предвкушением новогодних праздников. Красивые дома, среди которых просто не было места типовым, «серым» застройкам, украсились гирляндами и фонариками. Учитывая, что каждый дом был уникален, это давало невероятный эффект. Через десять минут езды по улицам, где на украшенных лепниной фасадах лежал искристый снег, начисто стерлось все плохое настроение. Хотелось петь, душа стремилась к небесам. Великолепная эйфория наполнила душу, и казалось, что все будет в порядке...
Проезжая мимо ЦУМа, одного из немногих в Городе зданий в стиле «стали и стекла», я затормозил возле тротуара перед идущей девушкой.
— Подвезти?
— Тьфу, блин, Глеба, это ты! Ты меня так больше не пугай, ты знаешь – я нервная.
— С чего бы? Я понимаю я нервный, но у меня хоть причины есть. Ты-то с чего?
— Я думаю, что работать в Конторе – уже повод для того, что бы быть нервной.
— Ну да, учитывая, какие мы там дела вертим под прикрытием юридической консультации... Ты сейчас куда?
— Да в общем-то никуда, просто гуляла. Пойдем вместе? А то одной скучно.
— Тоже мне, нашла веселого собеседника. Ты же знаешь меня, как облупленного, я угрюм.
— Это ты точно заметил, Глеба. Но ведь ты меня до сих пор любишь?
— Как и ты меня. Естественно, Лиса.
— Ну так пошли? Ведь у тебя очередные неприятности.
Вот такая она, моя Алиса. Мигом во всем разобралась. Сейчас отпустит пару колкостей насчет того, куда я вляпался, если я ей расскажу. А ведь я расскажу – ее зеленые глаза выманивают всю подноготную.
Мы с ней то ссоримся, то миримся, но всегда остаемся друзьями. В душе я очень давно и крепко люблю ее, но никогда бы не претендовал на е руку и сердце. Я недостоин ее...
Ее рыжие волосы пахли жарким летом и терпкой корицей. Мы в обнимку, не торопясь, гуляли по городу. Я купил ей букет ее любимых синих роз. Почти вся выручка ушла на редкий подарок, но никакие деньги не стоят ее улыбки. Просто когда я с ней – я счастлив так, как никто другой на свете не может быть счастлив: если бы не она, я бы давно покончил с собой...
— Сегодня я побывал у байкеров.
— И что же сказали волки оборотню? — Я действительно оборотень. Просто умею себя контролировать и превращаюсь только тогда, когда мне надо, хотя в полнолуние не оборачиваться гораздо, гораздо сложнее.
— Одна из Волкодлаков носит укус демона.
— Ну и что? В городе пара дюжин людей ходит с этими метками, еще с прошлого вторжения.
— Нет. Укус свежий. Совсем свежий... — От услышанного вертикальные черточки в ее глазах чуть расширились, а верхняя губа приподнялась, обнажив белоснежные клыки. Господи, как же я ее люблю...
— Значит, надо сообщить об этом.
— Да. Снова война. — Я глубоко вдохнул морозный воздух, позволяя сердцу успокоиться. Каких-то одиннадцать лет назад было вторжение. Страшно... Там было страшно. Мерзко и противно, жестоко. Но как все было ясно: вот он враг, стреляй по нему! В Городе мне приходилось лицемерить. Бог мой, ты один знаешь, как мне надоел вечный обман мирной жизни...
В приемной ГСБ было тепло и душно. Болезненного вида следователь внимательно выслушал рассказ об укушенной Волчице и заверил нас, что сделает все, что в его силах. Как же, как же...
Скоро мы опять неторопливо шли по красивым улочкам. Теперь – к ней домой. Но сначала – ко мне. Мы вернулись к действительности часа через три...
— Я не хочу, что бы ты уходил.
— Я должен. Я не смогу сидеть здесь, в тылу, пока кто-то дерется на фронте.
— Мужчины... — С легкой иронией потянула Алиса. — Я никогда вас не понимала. Зачем рисковать жизнью, здоровьем, разумом, когда можно переждать бурю в тылу?
— Не знаю... Просто что-то тянет меня туда. Странное чувство. Его не объяснишь.
— Неужели война для тебя дороже меня?
— Нет, конечно же, нет! — Мысль о том, что я могу потерять ее, напугала меня до самой глубины души. — Но не могу же я позволить убивать мирных жителей Города?
— «Мирных жителей Города...», — смакуя фразу, процитировала она, —  а мысль интересная... Оригинальная, я бы даже сказала, мысль! Смешно, однако!
— Да ладно тебе! — Действительно смешно, учитывая, что все взрослое население (в том числе и женщины) побывали на войне, а совершеннолетние юноши и девушки всех рас являлись военнообязанными. Термин «мирное население» к Городу был просто неприменим. Именно об него обломала зубы Конфедерация. Я горжусь, что являюсь его гражданином. Хотя власти все равно не очень-то...
 И опять узкие прекрасные улочки закружили нас, приведя к красивому зданию. Дом Алисы был украшен омелой и туей, из маленького дворика выглядывали ветки старого дуба.
Поднявшись по скрипучим ступенькам, я остановился в нерешительности. Вы меня поймете. Мать Алисы – фея. Чертовски сильная нечисть! Некоторые считают, что феи – это такие маленькие существа с крылышками, что могут поместиться в цветке. Типа пикси и феи – одно и тоже. Я так скажу: феи выглядят так, как им хочется, и обычно они предпочитают человеческий рост. По магической силе мне с ней тягаться крайне противопоказано - в гневе прибьет меня, даже не заметив. Один раз я попал ей под тяжелую руку, когда мы с Лисой были в размолвке. Еле ноги унес! Может она, конечно, меня и простила уже, но надеяться на это особо не стоит: у фей очень хорошая память...
Меня рассекретили. Дверь распахнулась так резко, что вовлекла меня потоком воздуха внутрь дома. Лорианна Доргоновна была, как всегда, великолепна. Красотой она могла сравнится с дочерью (не для меня, конечно). Сейчас эта рыжая фурия была разъярена. Мама, роди меня обратно...
— Мам, все в порядке, мы с Глебом опять помирились!
— Точно?!
— Да, да! Успокойся, мам!
— Да от него опять воняет байкерами! — Однако фея уже успокоилась. Это радует... — Ладно, пусть проходит. Но чтоб больше он с этой мразью не якшался!
— Больше не буду! Честное слово!
— Знаю я твое честное слово! Ну тебя, пошли лучше чай пить.
Готов поспорить на что угодно – она знала о моем приходе еще вчера. Просто она дала понять, что мне не следует терять бдительности и учтивости...
Мой рассказ она выслушала очень внимательно. И дала следующие комментарии:
— Влипли все мы, конечно. Конфедераты, правда, поднимутся только к весне, не дураки они, чтоб на Лигу зимой нападать. Так что время есть. Героем прослывешь, ведьмак, это да, но вот за то, что дочь мою на фронт потащишь – я тебе лично голову по прибытии оторву! Хоть вроде и вернется она живая... Но голову оторву для профилактики! Бегаете друг от друга, как суслики угорелые, совсем друг друга загоняли... Любишь же ее, что не женишься?
— А что я ей могу дать? Ни работы нормальной, ни жилья...
— Э-эх, обалдуй! — Фея дотянулась до моего лба тяжеленной серебряной ложкой. Никогда не возвращаюсь от нее без назидательных тумаков! — Да будет у тебя все, никуда ты от славы и богатства не денешься! Сама ж тебе помогу, что я, зятю помогать не буду?
— Обалдуй, что с меня взять? А вот про то, что я ее на фронт потяну, поподробнее, пожалуйста.
— За тобой она увяжется, оба в «кольцерезку» попадете, вместе во всех операциях рука об руку будете. Только смотри у меня: потеряешь ее - и голову заодно! А пока у вас еще в Городе дела будут интересные, тоже совместные...
— Да уж постараюсь... Самому дорога!
— Благословляю я вас, хоть и фея. Ну да мое благословение тем сильнее будет. Дерзайте!
Ну что ж, без Алисы мне все равно не жить. И уж если умрет она, то умру и я...

Класс!
Но мало...
И я понять не могу, Смог Золотой ты выкладываешь какие-то несвязанные куски

 В общем читабельно, но мне непонятно с эпизодом погони. Там вроде "уазик" переворачивается, и его должны догнать, но при этом у Глеба есть ещё время чтобы позвать мужиков, после помощи уговорить их взять сотню и уйти от погони. Или я чего-то пропустил? Ляп так же в том, что машина на скользкой (т.к. декабрь) дороге не склонна к переворотам из-за недостаточного бокового ускорения.

я влипаю очередную историю

Кажется здесь предлог "в".
 Заметил - история слегка "перерусифицирована". Погони на "шестёрках", ЦУМ-ы, мужики с "баллоном" и закусками. Нам это близко, но не все читатели поймут.
 Надеюсь будет продолжение, желательно связанное с предыдущей историей.

[Смог]

Ох, заинтриговал, Смог 
С погоней конечно и впрямь баг какой-то - то гнались за ним, он о спасении своей шкуры думал, то уже никто не гонится и он с девушкой гуляет спокойно. Где оторвался - молчок. Дописал бы ты про отрыв от погони, а?
Остальное отлично все. Не без мелких ошибок, ну да манцар с ними.
Стиль хороший, качественный, почитать не просто интересно - продолжения хочется. Когда, кстати, оно будет?

[По многочисленным просьбам... История вторая.Предупреждение: истории в основном связывают общая местодислокация и скользящее упоминание героев.]

Насчет погони: я надеялся, что они не заметили, куда он свернул. Но раз такая неувязочка... чо-нить придумаю!

По многочисленным просьбам... История вторая.

Предупреждение: истории в основном связывают общая местодислокация и скользящее упоминание героев.

Письмо в конверте. Пахнет кузницей, теплом и светом, любовью и счастьем. Слегка – облегчением, неимоверным уважением ко всем и приключениями.

Сегодня выпал удачный день. Целых десять заказов! Кроссовки слегка скользили по жестяной крыше последнего на сегодня дома, но оставалось закрутить всего пару болтов. Монтаж антенн и «тарелок» - дело простое, но опасное. Но я справляюсь.
Ах, какой вид открывается с крыш! Город серебрится и золотится, переливается всеми цветами огненной музыки фонарей! Как странный, красивый бал светлячков, как луг с цветущими травами летом! Холодный и теплый, странный, прекрасно-завораживающий город открывается передо мной!
Гонорар за монтаж я получил от заказчика сразу же. Забирая ключи от чердака, он все-таки дал мне на чай. Хорошо, значит, будет чем порадовать детей сегодня!
Я не человек, я – фуррь. Фуррь-барс, если быть точным. Но ведь это не повод, что бы нас ненавидеть или завидовать, ведь правда? Ведь мир, разнообразный и красочный – это прекрасно! Соседи, правда, иного мнения, но ведь это ничего, все утрясется, все будет хорошо.
Эх, а ведь можно по пути и в кабачок заскочить! Пропущу пару кружек, ничего, супруга поймет. Как-никак праздник – День Города. Но, естественно, напиваться не буду. Что ж я, совсем, что ли?
Деревянная дверь была гостеприимно распахнута, из помещения тянуло теплом и светом. За угловым столиком, сидел человек в пальто и широкополой шляпе, надвинутой на глаза. Он ведь работает в Конторе, наверное, за кем-то следит. Мир прекрасен, и даже такие хмурые типы – вовсе не хмурые, просто устали. Им надо просто взбодриться, улыбнуться. Правда ведь?
— О, кто к нам пожаловал! Марс, ты где был столько времени, что не звонил? Твоя кружка тебя ждет, за счет заведения! — Трактирщик дядя Егор, стремящийся к шарообразности за счет пуза и носивший громаднейшие усищи (просто эпитетов и прилагательных не хватает, что бы их описать), выставил кружку пива, из ближайшей пивоварни, которой и принадлежал кабак (а может, и наоборот – пивоварня кабаку).
— Да так, работал все... Мя ведь монтажником теперь устроился. Надо же как-то семью кормить.
— О, кстати, как там Барся? Вы ведь переехали! Давай, рассказывай, что ли!
— Да у мяу все нормально... Мы теперь в общежитии живем, в магическом. Дом-то наш в Звериновке совсем обветшал, вот и пришлось съехать. Потом, мы всегда в городе жить стремились, детей, если что, можно бабушке подкинуть. Если бы еще не соседи...
— А что с соседями?
— Вампиры и эльфы, и все как на подбор – аристократы. Презирают. Но это ведь не повод, чтоб унывать, правда, дядя Егор?
— Еще как не повод! Да плюй ты на них с высокой башни, и все! Если уж совсем прижмут, так к нам переезжай, ничего, поместимся! Правда же, Марфа?
— Да уж, уместимся. Три комнаты пустует. Ехал бы сразу к нам, Марсик, вот еще выдумал – по общагам ютится. — Дородная пожилая женщина, румяная и лучащаяся уютом, вышла из погреба с бутылями в руках.
— Да как-то неудобно вроде, тетя Марфа...
— Неудобно на потолке спать, одеяло падает. Давай, давай, не дуркуй – переезжай к нам, комнаты мы тебе хоть сегодня выделим. А то непорядок какой – мы даже детишек ваших не видели не разу, со Звериновки-то!
— Ну, раз вы приглашаете... — Стеснять этих милых людей было крайне неудобно, но вопрос нормального жилья оставался открытым, так что... — Ладно, так и быть, уговорили вы мяу. Сейчас домой смотаюсь, и приеду. Вместе со всем семейством!
— Ждем-ждем. Только у вас, наверное, пожитки есть? Ты Мишу попроси, он как раз свою «буханку» отремонтировал – вот и перевезете все.
— Ох, прямо даже не знаю, как вас благодарить... Спасибо!
— Давай, давай, пушистый, мы тебя ждем.
Миша, худощавый хипповатый парень двадцати лет, с радостью согласился. Не так давно, пару лет назад, мы были в Звериновке соседями. Потом они переехали в Город, когда дядя Егор унаследовал от какого-то дальнего родственника пивоварню с трактиром. Ну а я остался поддерживать отцовское хозяйство – ведь должен же был там кто-то оставаться. Бабушка в Город уехала давно – сначала там работала, а потом ей и квартиру предоставили, и пенсию, а отец уже поженился на маме и остался в Звериновке. Я с семьей в Город перебрался совсем недавно – работу предложили, да и родители настояли: нет у нас в деревне перспектив.
«Уазик», разрисованный в стиле «Flower-Power», несся по улицам. Не знаю почему, но я хмелел от скорости. Такая эйфория! Невероятно – все проносится мимо с огромной скоростью, а ты не делаешь для этого ничего. Пролетают мимо дома, кварталы, улицы...
Мы затормозили во дворе, едва не врезавшись в чей-то старенький бежевый БМВ. Мотор чихнул и заглох. Что ж, Миша никогда не был хорошим механиком...
Пока он ковырялся в машине, я взлетел по лестнице вверх, едва не сбив парочку соседей: красивого русого парня и высокую худощавую девушку в патрульной униформе. Я извинился, они как-то странно дернулись и удалились. Чего дергаться? Ведь в мире так хорошо жить!
— Барся, это мя! Собирайся, мы переезжаем!
— Привет-привет! А куда?
— Помнишь дядю Егора? Он пригласил нас поселиться у них в доме! Они уже нас ждут, Миша внизу, во дворе, на машине.
— Классно! Рита, собирай вещи!
— Мам, что, опять?
— Собирай, говорю! Еще спорить она будет! Быстро!
— Хара, где мяу напульсник? И куда ты опять подевал кинжал, мя же сказала тебе его не трогать!
— Ничего мя у тебя не трогал! Сама, наверное, засунула куда-то, теперь на мяу валишь!
— Ну, ты мяу за него ответишь, Ирр-Бисс-мадший! — В царящей кутерьме кинжал дочери был найден под кроватью, рядом с открытой банкой шпротов. Естественно, Хара даже не подумал его почистить, отчего серебро на клинке потемнело. — Кто еще додумается вскрывать им консервы?!
— А-а-а-а, папа, спаси мяу! — Дочь, разъяренная, как фурия, погналась за Харой, который спрятался за мной.
— Так-так... Харрикейн Ирр-Бисс! Признаешься ли ты в том, что без разрешения взял кинжал своей сестры и вскрывал им консервы?
— Ну-у-у-у...
— Только честно!
— Ладно, мя признаю, что взял кинжал своей сестры. Что мяу за это будет?
— Отеческий подзатыльник и обещание никогда больше не брать вещей сестры!
— Хорошо! — Сорванец ловко увернулся от моего подзатыльника и показал сестре язык. Рита попыталась его поймать.
— Лаурита Ирр-Бисс! Прекрати третировать своего брата!
— Но пап, мяу кинжал!
— Наточу мя тебе кинжал, еще новый выкую! Хватит, бесится, нас Миша внизу ждет, собирайтесь скорее.
Еще через десять минут беганья и криков все наши пожитки были собраны. Мы ведь переехали совсем недавно, да и вещей у нас немного. Но ведь это ничего, правда? Еще успеем нажить!
Когда мы спустились с сумками, Миша еще копался в проводах, пытаясь завести машину. Нет, конечно, многие не разбираются в технике, но что бы настолько... Но ничего, еще научится!
—  Миша, ты лучше помоги иди вещи уложить. Авто мя тебе сам заведу!
Не буду загружать вас ненужными техническими деталями, скажу лишь, что «буханка» зафырчала уже через пару минут. Люблю свою работу...
В кабаке нас приняли и тут же провели в комнату.
— А тут гораздо просторней, чем в общежитии! Марсик, мя почти готова простить тебе то, что ты сначала заглянул в кабак, а не сразу пошел домой!
— Но, дорогая, ведь не каждый же день...
— Но-но! Ты эти разговорчики брось! Чтоб каждый день трезвый приходил, как стеклышко!
— Ну а если...
— Никаких если! Только с мяу, немножко и с мя разрешения, так уж и быть.
— Любимая! — Я обнял Барсю и закружил по комнате. Дети изучали новый дом, вошедшая с подносом тетя Марфа остановилась в умилении. Счастье! Вот оно, счастье! Любить и быть любимым! Ведь правда же? Правда!

Написано: 28 Ноября 2006, 17:46:48

Так прошла неделя. Мы вполне обжились, дядя Егор одолжил мне денег и я приобрел кузницу. Инструменты свои я сохранил, и вновь работать по специальности было сплошным удовольствием. Огонь жив, и мы с ним друзья! Рите я, как и обещал, отковал новый кинжал, хотя старый был все еще годен и красив. Дочь, отчего-то неравнодушная к холодному оружию, с охотой мне помогала. В ГТИ она поступила без проблем, а стипендия там хорошая. Ничего, не пропадет!
Странности начались, когда в один из дней в кабак заглянули необычные посетители. Два человека, мужчина и девушка, фуррь-волк и один ведьмак. Вся компания была одета в кожаные куртки-«косухи» с неимоверным количеством металла. Посетители встревожено зашептались, начали переглядываться. Громыхая по доскам пола ботинками, они прошли в отгороженный ширмой участок, где стояли столики для посетителей, не хотевших светиться на публике.
В это время там не было почти никого. Только Лаурита тренировалась метать свежевыкованый нож, время от времени проверяя заточку лезвия и баланс рукояти. Она сама захотела его оформить. На столе лежали инструменты и обрезки кожи от рукояти, спиртовка с чашей для олова. Нож с каждым разом влетал в дерево все ближе к центру мишени. Компания расположилась за одним из столиков и дала официанту заказ. Пока его исполняли, девушка наблюдала за тренировкой.
— Хорошо управляешься с ножом, фёрри! Кто учил?
— Папа. Он вообще хорошо метает, у меня пока плохо получается.
— Ого, кто же у нее в отцах ходит?.. — пробормотала байкерша себе под нос, а в слух спросила: — А можно нож посмотреть?
— Конечно!
— Посмотрите, парни. Какова сталь, а? — Нож пошел по рукам, и каждый оставлял свой комментарий.
— Неплохо... Хотя нож еще «сырой», но качество ковки...
— Не булат, конечно, но посмотрите на сталь! Ее же не покупали, ее делали в кузнице!
— Авторская работа, парни... Причем это не просто так, хлеб резать. Это, между прочим, боевой кинжал!
— А то мы не видим... Вольф, что скажешь?
Фуррь ничего не сказал, только повертел кинжал в ладони и воткнул его в доски стола, перерезав железную ложку пополам без малейшего усилия. И одобрительно кивнул. Слово снова взяла девушка:
— Слушай, а кто ковал?
— Мой отец.
— Тебя как зовут?
— Рита.
— Так вот, слушай, Рита... Ты не могла бы позвать сюда своего отца?
— Прямо сейчас? Мя попробую... А что ему передать?
— Скажи, что возможно мы у него что-нибудь закажем.
— Хорошо. Мя сейчас!
Я в это время работал в кузнице. Она находилась совсем близко – по сути, во дворе кабака, за толстыми стенами из шумоизоляции, что бы не беспокоить посетителей стуком. Естественно, когда дочь влетела и сказала про возможных заказчиков, я оставил свое занятие. Кузница пока не приносила доходов, и это был реальный шанс совместить приятное с полезным. Для наглядности я захватил с собой меч, над которым и работал сейчас – он ковался уже три дня, и осталась только дополировать лезвие.
Компания за указанным столиком оторвалась от пива и уставилась на меня.
— Это вы собирались заказ делать?
— Мы. — Твердо и уверенно ответил красивый мужчина с длинными волосами и волевым, гладко выбритым подбородком. Его властные серые глаза прожигали меня насквозь.
— А что это у него за штуковина?
— Покажи работу, кузнец.
— Смотрите. — Меч лег на стол. Он был необычен: его рукоятка была длинной, почти в четверть от общей длины меча. Баланс был хорошим, я всегда скрупулезно отношусь к таким вещам. Матовая сталь, особый сплав, пересекалась прожилинами серебра в виде цветов и драконов. В эти дни почти не было заказов, так что я много часов проводил в кузнице...
— Красиво... Сталь, посмотрите, парни, какая сталь! Матовая! Я такой никогда не видела!
— Да, вещь знатная... Что скажешь, Вольф?
Фуррь вопросительно глянул, я ответил кивком. Он профессионально-быстро взял меч, сделал несколько взмахов. Девушка вытянула еще одну ложку, и скоро от нее осталась только половинка. Лезвие бесшумно рассекало воздух, казалось, что кто-то выключил звук, и фуррь танцует какой-то легкий танец. Необычная техника...
После очередного взмаха меч плавно лег на стол. Волк кивнул в знак одобрения. Странный тип.
— Так вы будете делать заказ?
— Будем. На двадцать универсальных ножей. И один короткий меч.
— Какая отделка?
— У ножей – самая простая: рукоять из дерева, черные кожаные ножны и навершие рукояти в виде головы волка. На лезвии, как и здесь – серебряная насечка. Кэт, сделай ему эскиз. — Девушка достала из кожаной планшетки листок бумаги и карандаш и начала рисовать. — Меч же должен быть украшен серебром, в том числе и ножны. Не мешать езде на мотоцикле, и быть удобным для рубящего удара. В оформлении должен присутствовать крылатый волк, остальное – на твое усмотрение.
— Какова оплата?
— По сотню за нож, штука – за меч. И материалы, естественно. Пойдет?
— Вполне. Заказ будет готов примерно через месяц.
— Отлично. — Девушка закончила рисовать и протянула листок мне. Ничего сложного, только присутствует резьба по дереву. Попрошу Мишу, все равно ему делать нечего, на художественном учится.
— Кстати, а для кого ты ковал этот меч?
— Для дочери. Она фехтованием увлекается, да и оружием вообще. Вот мя и сковал. Мяу не сложно, а подарок дочери почти готов.
— Так ты, стало быть, для удовольствия куешь?
— Металл – это застывшая музыка, а огонь – мяу друг. Почему бы не послушать музыку с другом?
— Ладно, юморист! Но через месяц мы ждем заказ.
Я ушел обратно в кузницу. Нужно было многое успеть. На каждый нож у меня уйдет часов шесть, два ножа за день – норма вполне выполнимая. Кстати, можно приступить уже сейчас...
Когда в Городе наступала ночь, появлялся маньяк. Он убивал без какой-либо схемы, богатых и бедных, молодых и старых. Все жили в постоянном страхе перед ним. Мы не знали этого... Нас всегда удивляли решетки на окнах, двойная сигнализация и тому подобные причуды. Но вот когда убийца искромсал двух постояльцев, мы призадумались. Ни решетки, ни сигнализация, ни засовы не помогли. Патруль был бессилен. Пора было подумать о собственной безопасности...
Я отложил работу над заказом. Каждый кузнец – это маг. Причем не доморощенный колдунишка, выпускник колледжа. Магия кузнецов передается по наследству и крепнет с каждым поколением. Хитроумные замки и поющие лезвия ловушек высекались из-под молота. Они не тронут никого, кто не желает нам зла. Я ковал капкан. Капкан на маньяка...
Вернулся я домой уже за полночь. И первой странностью был едва уловимый терпкий запах корицы, витавший по комнате. Я, стараясь не шуметь, прошел внутрь и застал там странную картину: мои спали, как убитые, а в углу у окна за шторой кто-то спрятался. Маньяк? Я аккуратно вытащил из-за голенища сапога нож. Уже собирался метнуть его, но остановился. А вдруг это не маньяк? Вдруг это простой вор, и я убью ни в чем неповинное существо? Надо сначала выяснить это!
— Псть! Ты кто?
— Тихо! Не мешай! Я скоро уйду и ничего не возьму, обещаю. Я не воровка.
— Ладно, только окно за собой закрой, а то дует. — Я уже собирался идти лечь спать, как в голову стукнул вполне резонный вопрос: — А что ты здесь делаешь?
— Работаю. Мы пытаемся маньяка выследить, нам поступила информация, что он будет здесь, в кабаке.
— А-а, ну, не буду мешать. Кофе готовый в кофеварке, если что. Да, и еще: возьми этот нож. И тебе безопаснее, и у мяу совесть чистая.
— Спасибо. Классный нож. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Утром посетительницы уже не было в комнате. Она, как и обещала, ничего не взяла. Кроме ножа, естественно. Но металла мне байкеры отвалили предостаточно, так что я мог себе это позволить.
Завтракаем мы обычно внизу, в кабаке. Так удобней, да и интересней: в Городе много разных сущностей живет, иной раз такое нечто зайдет, что диву даешься. Вот за завтраком-то я и учуял знакомый запах. Соседний столик заняла странная компания: молодой мужчина в длиннополом драповом пальто, бугай веселого нрава и рыжеволосая девица с вертикальными зрачками и аккуратными клыками. Вот от ее-то волос и шел этот странный запах корицы! Они завтракали, причем у бугая на тарелке было что-то невообразимое и не очень аппетитное, да и сам он был явно с примесью нечеловеческих кровей. Разговор их неспешно шел...
— Не было этого гада, только промерз всю ночь на чердаке, как собака!
— А ты, Глеба?
— Ну что тебе сказать, Алиса? Внизу было тихо. Но холодно. Жаль, новичков послать нельзя – задание опасное. Да и жалко, опять же...
— Новичков ему жалко, посмотрите на него! Ничего бы с ними не случилось, им задницы лишний раз поморозить полезно. Скажи просто: не доверяешь им, захотелось ночью свежим воздухом подышать!
— Добб, ты же знаешь, что это не так! Кстати, Лиса, а как на твоем участке, что было интересного?
— Ну, мальчики, вы сейчас начнете мне завидовать... Во-первых, я забралась в теплую квартиру...
— Ну, ушлая, однако!
— ...Во-вторых, мне там предложили кофе...
— Вот нафиг! Блин, как ей повезло-то!
— ... А в-третьих, мне подарили нож!
— А-фи-геть! Дай посмотреть!
— Пожалуйста...
Девушка вытащила нож. Массивное лезвие и рукоять из переплетенных кожаных ремешков произвели должное впечатление. Каждое изделие – частица души, глупо делать что-то не стоящее тебя...
В этот вечер они снова планировали сесть в засаду. На тех же местах. Но на этот раз я опередил их, и поставил капкан...
Естественно, я рассказал жене о нашем ночном посетителе. И о том, кем он, скорее всего, является. Вечером мы, уложив детей спать, остались караулить на кухне, встревожено дергаясь на любой шорох. Крайне нервное времяпрепровождение, смею вас уверить. Но зато мы выследили нашего ночного посетителя...
— Стой! Ты кто такой, чего в окно лезешь?
— Я не такой, я такая. Детектив Горина, Контора. Мы маньяка выслеживаем.
— А почему в нашей квартире? Это что, обязательно?
— Нет, но неужели вы не впустите бедную промерзшую сыщицу погреться?
— А почему не через дверь?
— Я думала, вы спите...
Вот за что я люблю Барсю – это за отходчивость. Потому что сначала она эту Горину чуть обратно не спустила. А сейчас ничего... Даже кофе заварила. Объяснив ей, что мой дом надежно защищен, мы втроем устроились у окна и стали неторопливо беседовать. Под окном стоял уазик, возле него стоял тот самый парень в пальто. На чердаке время от времени блестели окуляры бинокля бугая.
— Маньяк этот вообще-то странный. Крови в его жертвах нет, некоторые органы удалены. Иногда такое отчебучит – хоть стой, хоть падай...
— Например?
— Ой, и не спрашивайте... Один труп, к примеру, был обнаружен в разобранном состоянии.
— В каком смысле?
— В самом прямом! Лежит тело, рядом – его позвоночник, а рядом – аккуратно сложенная, как одежда, кожа! И головы нет...
— Жуть какая... Кровищи, наверное, было!
— В том-то самая и жуть, что не было. Ни капельки. Только запах тяжелый, кровавый. — Девушка поморщилась. — А еще эти трупы потом не разлагаются. Их даже мухи стороной облетают.
— Может убийца – вампир?
— Нет, совсем нет. Во-первых, вампиры так никогда не поступают с жертвами. А во-вторых, Квартал сам бы выдал нам этого психопата, они не головорезы и чтят Кодекс.
— А если кто-то из главных, кого они покрывают? Вдруг они специально кого-то скрывают, чтобы держать Город в страхе?
— Ну, я даже не знаю... Скорее всего – нет. Ведь для этого надо открыто сообщить, кто совершает преступления, что бы все знали, кого следует бояться. И еще – среди жертв маньяка были и высокопоставленные вампирские чины, а они такого никому не прощают.
— Но если это, например...
Барся не успела договорить – девушке с вертикальными зрачками пришлось отвечать на срочный вызов по рации. Сначала я даже не обратил внимания на тонкий ободок с микрофоном и наушником – устройство скрывалось в пышной рыжей шевелюре, терпко пахнущей корицей. Выслушав своего напарника, она опрометью бросилась на балкон. Мы поспешили за ней. И опешили.
Над двором висел светящийся диск из какого-то странного металла. Тихий инфразвуковой гул заставлял вибрировать стекла. Мы в буквальном смысле остолбенели. Мы стояли и не могли пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже моргнуть не могли. То же оцепенение царило и внизу, и на чердаке.
Объект опустился примерно до уровня нашего этажа. Из его корпуса появились какие-то странные создания. Они были сделаны как будто из черного металла со вставками из пластика и стекла. Создания невероятно ловко передвигались на четырех остроконечных ножках, смахивающих на циркули.
Они подошли к нам, стоящим на балконе, по серебристому трапу объекта. Но как только они потянули черные манипуляторы к нам, сверкнула вспышка.
Каждый кузнец – всегда маг. Я не был исключением. Манипулятор существа искрил и извивался где-то внизу, а из обрубка хлестала... Кровь! Не машинная жидкость, как можно было бы ожидать, а кровь! Мертвая кровь мертвых жителей Города, пусть от нее пахло химикатами, но это, несомненно, была она!
Остальные существа как по команде, бросились на нас одним прыжком. Но к тому времени оцепенение отпустило нас, и мы пригнулись. Моя ловушка снова сработала как надо, но одно существо все же пролетело над нами и влетело в окно.
— Там же дети!
О господи! Существо обернулось и мне показалось, что в тусклом свете красной лампы возле окуляра промелькнуло злорадство. Он снова сковал нас, а его манипулятор тянулся внутрь комнаты. Но вот матово мелькнула молния стали, и обрубок упал на пол. Еще три взмаха – и вот уже существо упало, сраженное в трех местах и пропоротое мечом насквозь. Объект за окном издал трубный рев, погас и упал.
— Ну как? Неплохо, пап?
— Ну, знаешь ли, Рита... Молодец, что сказать! Интересно, а почему ты до сих пор не спишь, а?
— Да ладно вам! Что вы к ней прицепились! Она нам всем сейчас жизни спасла, а вы...
— А вот в воспитательный процесс попрошу не вмешиваться! Она ведь наверняка еще и подслушивала нас. Так?
— Ну, так...
— Ну и что? Какая разница?
— Ладно, на этот раз ее прощаем. Но чтоб больше так не делала! Не спиться, интересно – встала и подошла в открытую. Понятно?
— Так точно!
— Ну вы и зануды, однако... — Потрясенно покачала головой сыщица.
— Еще какие! — Наше семейство переглянулось, и мы прыснули со смеху. Рыжая сначала ничего не поняла, потом возмутилась нашим представлением, а затем засмеялась вместе с нами.
— Кстати, о подслушивании и подкрадывании. Нам бы очень пригодилась такая сотрудница, как ты, Рита. — Горина отсмеялась и теперь говорила вполне серьезно. — И жалование у нас приличное. Серьезно, приходи, я тебя лично запишу в список следователей. Подучим тебя – так вообще будешь великолепна.
— Ну, не знаю... Мя в ГТИ учусь, уже вроде как...
— Ничего страшного, на твою учебу это никак не повлияет. Мы тебя внештатным сотрудником сделаем, времени свободного у тебя будет предостаточно. Ну и научим кое-чему, тут уж ты сама приходить должна, в офис.
— Но ведь это же не бесплатно?
— Почему? Бесплатно! У нас каждый сотрудник на счету, трудно найти хорошего сыщика. У тебя классные задатки, будет плохо, если ты их не разовьешь.
— Мам, пап?
— Иди уж, сыщица. Только присматривайте там за ней, ладно?
— Непременно. Огромное вам спасибо. От всего Города. — Девушка так искренне нас поблагодарила, что мне даже стало неловко. Потом она повернулась к Лаурите. — Пошли, фёрри!
— Эгей!
Рита бегом спустилась по лестнице, благо одета была подобающе. Она ведь в горячке и забыть об одежде может. Но я не сомневался в этих людях. Или нелюдях, что, впрочем, совсем не важно. Парень в пальто уже сидел за рулем своего джипа, и я увидел, как он осветил дорогу нашим героям направленным заклинанием. Ведьмак. Но ведь это ничего, правда? Мир, такой прекрасный и разнообразный, мир как калейдоскоп – разве это не счастье? И ты смотришь на своих детей, смотришь на любимое тебе существо – разве это не счастье? Заниматься любимым делом?
И разве не счастье – просто улыбнуться? Безо всякой подоплеки, тепло и искренне, от души, среди тоски и отчаянья – совершенно незнакомым людям? Разве доброта, разве помощь – это не счастье? Разве не радует и не возвышает нас вежливость, дружба, уважение, любовь?
Это ли не счастье?
Но самое главное счастье – быть открытым для него. Я счастлив. Я самое счастливое существо на всем свете.
Я это знаю. Счастье есть, ведь правда же?
Правда![/font]

знаю. Счастье есть, ведь правда же?
Правда![/font]

Эта есть баг!
Классная глава кстати
p.s.
Плиз не юзай нестандартные шрифты они хуже читаются...

Плиз не юзай нестандартные шрифты они хуже читаются...

ОК, просто в майкр-версии оно смотрится красивее, под разные почерки.

[Смог Золотой]

Смог Золотой,
Дак я не спорю они красивее...
Но читать хуже...

> Объяснив ей, что мой дом надежно защищен, мы втроем устроились у окна и стали неторопливо беседовать.

Поскольку "мы втроем устроились" (т.е. Марс и Барся в том числе), то не "мой дом", а "наш дом".

> Но вот матово мелькнула молния стали, и обрубок упал на пол. Еще три взмаха – и вот уже существо упало, сраженное в трех местах и пропоротое мечом насквозь. Объект за окном издал трубный рев, погас и упал.

"Упал" слишком часто повторяелся.
Далее. Итог встречи с "зелененькими человечками" не освещен вообще. Типа, залетели и улетели, а мы пока дочку непослушную отчитаем. Что сделали с другими, куда трупы дели, что с их... гм... летательным средством - НИЧЕГО! Смог, ну нельзя же так!
В остальном: клёво!!! Наверное, из всего выложенного тобой в этой теме этот фрагмент мне больше всего понравился.
Но про "маньяков" поподробнее, плиз.

 Грамматические и орфографические ошибки не буду диктовать - сами исправите. На этот раз явных ляпов нет, но вот один я нашёл.  
 После того как некие существа с манипуляторами вырвались из металлического диска, они были уничтожены все целиком, как я понял. А что же с самим диском случилось? Вероятно, в нём ёщё кто-то остался для управления, но о нём молчок - все герои забыли его. Одним словом - недосказанность. Что за машины такие? Откуда и зачем они появились? Не просто же убивать. Значит должно быть продолжение истории. Ждём-с.  

Но читать хуже...

Да это несущественно. Пуляешь текст в Ворд и изменяешь шрифт по своему усмотрению.
 
Орикс - опередила. Впредь меньше отвлекаться буду.

[Re: Фильмы, которые хотелось бы]