следующая тема »

[Время сновидений.]

Время   сновидений. 
  Пер.   с   англ.   и   франц.
 Т. А. Черниловской и А. М. Давыдова.
М., Главная редакция     восточной     литературы    издательства «Наука», 1987.


ВМЕСТО  ПРЕДИСЛОВИЯ


Настоящий сборник является переводом мифов и легенд из трех книг: «Мифы и легенды Австралии» Арнольда Ван Геннепа, «Мифы и легенды австралийских аборигенов» В. Е. Томаса и «Мифы и легенды аборигенов» Роланда Робинсона.



Книга известного австралийского ученого Роланда Робинсона «Мифы и легенды аборигенов» вышла в Мельбурне в 1966 г. Вот что пишет о предыстории книги сам Робинсон: «Я начал собирать мифы, по-видимому, случайно. В 1946 г. вместе с натуралистом Эриком Уорреллом мы расположились лагерем на берегу реки Ропер в Северной Территории. Мы находились в зоологической экспедиции в племени дьяуан.

Однажды, это было в сезон летающих лисиц, я сидел со стариком по имени Гудуну, который поджаривал на огне летающих лисиц. Старик начал рассказывать мне о тех временах, когда аборигены не умели пользоваться огнем. Скоро я понял, что этот старик рассказывает о Времени сновидений¹. После этого я стал записывать все истории, которые аборигены рассказывали мне или пели. Из этих историй и была создана моя первая коллекция.

Аборигены рассказывали свой истории на своем языке или на пиджин-инглиш. Для того чтобы передать достоинство и религиозный характер этих рассказов, я переписал их в стиле Библии.

Позднее, в 1954 г., собирая легенды и мифы племен Центральной Австралии и Северной Территории, я попросил своих информантов рассказывать от себя, от своего лица. Как я обнаружил, рассказчик-абориген делает свой собственный перевод на английский язык, и тем не менее стиль перевода, обороты, образность речи, аллегории, сравнения, ритм — вся основа оригинального источника передает экзотику австралийских аборигенов».

Рассказы австралийских аборигенов, записанные Роландом Робинсоном, переданы им в оригинальном изложении, без всякой литературной обработки. В связи с этим некоторые рассказы могут показаться малопонятными для неспециалистов. Поэтому Роланд Робинсон в предисловии к каждой части своей книги дает общую характеристику мифам, собранным в этой части, а каждый рассказ сопровождает краткими пояснениями. В переводе оставлены некоторые пояснения Робинсона, а его характеристики общих частей книги «Мифы и легенды аборигенов» приводятся ниже.

Название первой части — «Родовые предки» — не нуждается в комментариях: в мифах этой части речь идет о представлениях австралийских аборигенов о своих первопредках, о происхождении человека.

Вторую часть своей книги Робинсон назвал «Змей-Радуга» — по имени одного из мифических первопредков аборигенов. В предисловии к этой части Робинсон пишет: «Змей-Радуга, должно быть, наиболее характерный культурный герой или первопредок в мифологии аборигенов. Его священное символическое значение — и фаллос и лоно одновременно. Он — великий отец и мать всех форм жизни. Он всегда связан с водой, источником жизни.

Змей-Радуга известен повсюду в Северной Австралии. Это Змей-Радуга уронил свое яйцо с неба на пустыню Центральной Австралии, и оно превратилось в камень. В племени бидьяндьяра его называют Юлуру.

Змей-Радуга встречается также в современных рассказах на реке Барвон, в Новом Южном Уэльсе. Мифическое существо Буньип из Нового Южного Уэльса и района озера Виктория, судя по его поведению и по тому, что оно обитает в реках, болотах и омутах, тоже связано со Змеем-Радугой.

В мифах о Змее-Радуге характер и сущность этого первопредка вполне очевидны. Применяемые человеком-Змеем рыболовная сеть и бамбуковая трубка являются символом матери, материнского лона. Их применение идентично использованию сумки дилли в других мифах. Дочь человека-Змея также рассматривается как мать.

Популярная тема для легенд Северной Территории — огромное количество красивых дочерей Змея-Радуги. Я назвал их речными лубрами², потому что они, как и подобные им существа в эпосах других народов (например, рейнская Лорелея в Германии), обитают в реках, лагунах и омутах.

Для аборигенов эти существа вполне реальны. Мне рассказывали о поимке этих желанных девушек или женщин. Они совершенно дикие по сравнению с аборигенами и не понимают языка своих похитителей, не знают их обычаев, их пищи, их потребностей. Их приходится приручать и испытывать в роли женщины или жены.

Во многих легендах они выступают как женщины-сирены. Они неизбежно возвращаются к своим сестрам и своему отцу Змею-Радуге — в реку, лагуну или омут.

Согласно священному ритуалу эти дочери Змея участвуют в магических и религиозных церемониях для женщин или в любовных церемониях для мужчин и женщин.

Змей-Радуга в первую очередь является символом плодородия. Это главная фигура культа Кунапипи (культа плодородия). Этот культ — самый важный и наиболее широко распространенный в Северной Австралии».

                                                                                                                                    А. Давыдов


------------------------------------------
¹⁾ Время сновидений — мифическое время, когда, по пред¬ставлениям аборигенов, герои их мифов жили на земле. Это эпоха первопредков, наделенных сверхъестественной магической силой. Аборигены определяют эту эпоху так: «Время, когда все живое было людьми». Поэтому люди в мифах выступают то в роли людей, то в роли животных.— Примеч. пер.
²⁾ Л у б р а — девушка, женщина. Речная лубра — русалка, сире¬на.— Примеч. пер.

[Ч а с т ь II]

Ч а с т ь II

ЗМЕЙ-РАДУГА


Водяная лубра¹ и  Птица-Лотос.
(Рассказал Кьяну Тьимаири, племя муринбата)

Это рассказ об одной из дочерей Змея-Радуги, женщине-сирене, которая принимает образ человека-охотника.

Она выходит из реки, своей родной стихии, завлекает мужчину, а затем уклоняется от его домоганий. Девушка залезает на бутылочное дерево и магическими песнями заставляет дерево расти так, что мужчина не может добраться до нее. Современные понятия о правилах приличия не позволяют полностью передать рассказ ни о том, как девушка обольщает мужчину, ни о том, как мужчина терпит фиаско.

В конце концов, мужчина бросается за девушкой в реку и превращается в камень. Его дух становится птицей-лотосом, птицей с длинными ногами, благодаря которым она может бегать среди плавающих лилий. Копья и бумеранги девушки и мужчины превращаются в деревья.

*.*.*

Девушка по имени Виррейтман вышла из реки Киммул. Она надела на голову мужскую повязку и подвязала свои длинные волосы. Она взяла копье и бумеранг и отправилась охотиться на валлаби. Девушка охотилась в буше. Она метнула свое копье и убила Нгал-мунго, кенгуру. Девушка взяла две палочки для добывания огня, развела с их помощью костер и зажарила кенгуру в земляной печи.

Человек по имени Ногамин удачно поохотился. Он нес на плечах убитого валлаби. Он оглянулся вокруг и увидел поднимавшийся над деревьями дымок. Ногамин направился к лагерю девушки.

Виррейтман огляделась вокруг и заметила, что к ее лагерю подходит мужчина. Девушка положила свой бумеранг и копье рядом с собой, легла в пыль лицом вниз, скрестив перед собой руки, и стала ждать, когда мужчина подойдет к ней.

Ногамин подошел со своим валлаби.
– Эй, что случилось? — спросил он.
– О, мне что-то нехорошо,— ответила девушка, – У меня болит живот.
– Что случилось? Почему ты не встаешь? Встань и вытащи из печи своего кенгуру.

– Нет, о мудрец. Ты сам вытащи кенгуру и забери его. Оставь мне только его лапы.
– Хорошо. Но, может быть, ты встанешь?
– Нет. Возьми этого кенгуру и оставь лишь его лапы.
Ногамин вытащил кенгуру из земляной печи. Он отрезал и отбросил его лапы, затем подобрал тушу кенгуру и покинул лагерь.
– Прощай,— крикнул он девушке.

Когда Ногамин ушел, девушка быстро вскочила. Она подхватила то, что осталось от кенгуру, взяла свой бумеранг и копье и убежала.

Ногамин шел и все думал о Виррейтман, которую оставил лежащей в лагере. Он думал о том, в какой позе она лежала и как она прятала свои глаза, когда говорила с ним.
– Может быть, она еще девочка, — подумал Ногамин и остановился, — Я вернусь и разыщу ее.

Он положил на землю валлаби и кенгуру и отправился обратно. Но лагерь оказался пуст. Ногамин подошел к тому месту, где лежала Виррейтман, и стал осматривать его. Он увидел в пыли отпечаток ее тела — бедер и скрещенных рук, и глубоко в пыли он заметил два углубления, оставшиеся от ее грудей.

Ногамин нашел следы девушки, идущие из лагеря. Он кинулся по ее следам, останавливаясь, лишь чтобы еще раз разглядеть их, и вновь срываясь с места. Он звал ее, останавливался, находил следы и опять пускался бежать.
Тем временем девушка залезла на бутылочное дерево. Ногамин вскоре подбежал к нему. Он присмотрелся и увидел девушку, сидящую на раскачивающихся ветвях. Это было очень большое бутылочное дерево. Ногамин не знал, как залезть по его гладкому круглому стволу. Он тяжело дышал. Затем он ласково обратился к девушке:

– О, послушай! Слезай ко мне. Ведь мы с тобой добрые друзья.
Девушка с дерева посмеивалась над Ногамином:
– Ну, нет,— сказала она.— Это мое бутылочное дерево. Я люблю сидеть здесь. А ты, — дразнила она его,— попробуй подняться ко мне.

Ногамин попытался залезть на дерево, но девушка в ветвях запела дереву магическую песню, и бутылочное дерево начало расти. Оно становилось все выше и выше, все толще и толще, все громаднее и громаднее. А девушка дразнила Ногамина: она показывала ему себя, сводя его с ума, крутилась на ветках, усаживалась на них то так, та этак, наклонялась вниз, протягивая к нему руки.

Ногамин не сумел забраться на дерево, так как не нашел ничего, за что бы мог ухватиться на его огромном круглом стволе. Он уселся под деревом и стал молить девушку:
– О, ты сидишь так высоко! Приди! Приди! Ты должна опуститься ко мне!
Ногамин был без ума от девушки.

Тем временем стало темнеть. Ногамин заснул. Когда он проснулся, он начал плакать и звать девушку, которая продолжала сидеть на ветках дерева. Он то засыпал, то просыпался и плакал у подножия дерева. Наконец, когда Ногамин спал, девушка соскользнула с дерева и кинулась прочь.

Весело смеясь, девушка побежала обратно к своей реке Киммул. Там на песке, в тени деревьев, за которыми блестела река, лежали все ее сестры — Муринбунго, водяные лубры.

Ногамин проснулся. Было еще не совсем темно. Он взглянул вверх и увидел звезды, мерцающие сквозь ветви бутылочного дерева, на которых никого не было. Ногамин пошел по следам девушки. Он шел так быстро, насколько это было возможно, чтобы не потерять при этом следы. Все девушки, лежащие на берегу реки, услышали приближение Ногамина. Вейрк, белый какаду, с пронзительным криком взлетел с верхушки дерева.

– А,— закричали девушки,— Это, должно быть, тот человек. Это он вспугнул Вейрка.
Ногамин подбежал к реке. Он увидел девушек, лежащих на речном песке. Когда девушки заметили его, они вскочили, рассыпались по всему берегу и стали прыгать в воду. Ногамин кинулся к берегу, чтобы прыгнуть за ними, но тут он увидел их отца Кунмаингура, Змея-Радугу, поднимавшегося из воды. Ногамин остановился и замер в глубоком иле у самого берега.

Он крикнул странным голосом:
— Кеир, кеир, нгеир!
И он превратился в птицу-лотос, которая в поисках пищи бегает по широким листьям лилий, лежащим на воде.

То место, на реке Фицморис, где Ногамин попытался прыгнуть в воду, названо Киерр. Камень, лежащий в этом месте, — неосуществившаяся мечта Ногамина, чей дух стал птицей. Бумеранг, принадлежавший Виррейтман, стал сосной, растущей там. Ее называют Лакомин. Бумеранг Ногамина стал сосной, которую называют Питжи. Копье, принадлежавшее девушке, стало деревом Вулгубу, а копье Ногамина стало деревом Ун-жирри.

----------------------
1) Водяная  лубра — женщина-сирена.— Примеч.   авт.

[Нгалмин и водяные лубры.]

Нгалмин и водяные лубры.
(Рассказали Кьяну Тьимаири и Мардингос,  племя муринбата)


Змей-радуга, источник плодородия, поднимается из воды. Он выпускает из себя огромное количество рыбы и Муринбунго, водяных лубр. Охотник похищает одну из дочерей Змея.

Этот рассказ о том, насколько чужды этим девушкам образ жизни их похитителей, их язык, пища. Охотник соблазняет и учит девушку есть его пищу, подслащивая ее медом. Он смазывает своим потом глаза, нос и рот девушки, побуждая таким образом ее чувства к взаимности.

Дочь Змея-Радуги становится женой охотника, а потом возвращается в воду к сестрам и отцу. Охотник долгое время безуспешно пытается найти девушку. Когда он, наконец, находит ее, выясняется, что она уже его забыла и не обращает на него никакого внимания.

Охотник в отчаянии  кидается в реку, зная, что там ждет Змей-Радуга. Змей хватает охотника, топит, а затем вышвыривает на берег реки.

                                              *.*.*

Кунманнгур, Змей-Радуга, лежал на дне реки, которая впадает в реку Киммул (Фицморис). Он поднялся из воды и осмотрелся вокруг. Затем вновь погрузился в воду. Он выпустил из себя всех Муринбунго, водяных лубр. Вода вокруг Кунманнгура кишела рыбой и была полна этих девушек, которые лежали на дне рядом со Змеем.

Человек по имени Нгалмин шел своим путем и оказался в этом месте. Девушки грелись на солнышке на берегу реки. Когда они увидели, что к ним подходит человек, они повскакали, помчались вниз и попрыгали в воду.

Нгалмин отошел от этого места и обмазал всего себя, а также лицо и волосы речным илом, затем он взял копье и ползком стал подкрадываться к берегу. Он вновь увидел девушек, лежащих на солнышке по всему берегу. В это время поднялся сильный ветер. Нгалмин разглядывал девушек через ветки деревьев. Он был надежно скрыт от них. Он думал: «Какую же из них мне ударить моим копьем? О, наверное, вот эту. Нет, вот эту. Нет, лучше ту. Да, да. Я должен ударить своим копьем именно эту девушку».

Нгалмин ударил своим копьем одну из девушек в бедро, вскочил и схватил ее. Все остальные девушки попрыгали в воду. Муринбунго сильно сопротивлялась и, чтобы она не кусалась, он сунул ей в рот свою дубинку. Она искусала всю дубинку. Наконец Нгалмин связал ей руки, поднял и понес в свой лагерь.

В лагере Нгалмин привязал девушку за руки и за ноги к дереву. Затем он ушел, напился воды и принялся искать мед. Найдя, он наполнил им свой куламон и вернулся в лагерь. Он ничего не говорил, а слегка ослабил путы на девушке и положил рядом с ней куламон с медом. Затем он отошел в сторону, сел в тени и стал наблюдать за девушкой.

Муринбунго протянула руки к куламону. Сначала она потрогала мед пальцем, потом положила его в рот. Она попробовала мед. Снова и снова она макала палец в мед и лакомилась им.

Нгалмин тихонько подошел к девушке. Он стер с себя пот и помазал им лицо, нос, рот и глаза девушки. Девушка заговорила на его языке.
— Воды, – попросила она, — Принеси мне воды. Как достать.воды? Я хочу пить.
Нгалмин отвязал ее.
— Здесь есть вода,— сказал он,— Пойдем, я покажу тебе.

Он показал ей маленький биллабонг, и девушка напилась. Она не стала убегать от Нгалмина. Он позвал ее:
— Пойдем. Пойдем к моему отцу.
Но Нгалмин так и не вернулся к своему племени. Он и девушка занялись поисками меда и ямса. Нгалмин устраивал лагерь только в сухих местах. Он не останавливался у криков, обходил большую воду.

Нгалмин и Муринбунго расположились у маленького биллабонга. Там оказалось в изобилии меда, много поссумов, гоан и ямса. Они остались в этом месте и прожили там в течение одной луны.

Затем Нгалмин сменил лагерь, сделал навес из веток в другом месте. Как-то они зажарили бандикута, и девушка опросила у Нгалмина:
— Ты принес воды?
— О, — ответил Нгалмин,— Я забыл. Пойди сама и принеси.
Девушка в это время ела мед, она встала, взяла куламон и пошла за водой.

Муринбунго опустилась к воде — большому билла-бонгу, окруженному скалами и холмами. Вода была чистая и прозрачная. Девушка принялась пить ее. Когда она напилась, из воды поднялись все Муринбунго, водяные лубры с длинными блестящими волосами. Они стали звать девушку:
— О, сестра, сестра! Где же ты живешь? Мы плачем по тебе. Вернись к нам, сестра!
Водяные лубры протянули к ней руки и стащили девушку в воду.

А Нгалмин все ждал ее в своем лагере. Наконец он поднялся и стал кричать:
— О, жена моя, где ты? О, жена моя, где ты?
Он прислушался, но ответа не было. Он бросился к биллабонгу, осмотрел берег, но не нашел ее. Он все звал ее:
– О, жена моя, где ты? О, жена моя, где ты? И каменистые холмы вторили ему:
– О, жена моя, где ты?

Нгалмин посмотрел в воду. В ней плескались рыбы в огромном количестве. Вода начала бурлить. Сильный ветер задул с биллабонга. Нгалмин испугался. Он вернулся в свой лагерь и принялся плакать. Он плакал и бил себя камнем по голове.
Тем временем следы Нгалмина и девушки обнаружили два мальчика. Они пошли по следам и скоро нашли Нгалмина, который находился в каком-то бреду.

— Нгалмин, что с твоей головой?— спросили они,— Где ты был? Где женщина, которая была с тобой?
— О, простонал Нгалмин, — Она прыгнула  в воду.
Нгалмин потерял рассудок. Он рыдал. Он бил себя по голове. Он оплакивал Муринбунго, ее острые груди, ее белые зубы, ее блестящие волосы.

Нгалмин пустился в путь. Он отправился к тому месту, где ударил девушку своим копьем.
«Я вернусь туда и осмотрю то место, — думал он, — Может быть, я найду мою жену там».
Нгалмин обмазал себя глиной, взял копья и пошел на то место.
«О, — думал он, — Может быть, они опять там».

Кунманнгур, Змей-Радуга, выпустил всех Муринбунго на другой берег реки. Когда Нгалмин подошел к реке, Змей-Радуга ждал его в воде. Кунманнгур поднялся над рекой. Нгалмин выронил свои копья. Он окаменел: не мог ни крикнуть, ни шевельнуться. Когда Нгалмин очнулся, он побросал свои копья и кинулся прочь.

Однако Нгалмин все время думал о той девушке Муринбунго. Ни одна женщина из его племени не нравилась ему. Он думал только о ней. Он не мог ни спать, ни охотиться, ни есть. В конце концов Нгалмин решил вернуться к реке, где жили Муринбунго.

Нгалмин опять обмазал себя глиной и пополз к реке. Он увидел девушек, лежащих на берегу, и среди них свою жену.
Нгалмин подползал к ней все ближе и ближе. Он вскочил, схватил девушку у самой воды, но она укусила его своими белыми зубами. Нгалмин ударил ее дубинкой, но девушка вонзила зубы в его предплечье. Она повисла на нем, дернула головой и вырвала кусок мяса из его руки.

Вода у берега, на котором они боролись, начала бурлить и подниматься выше и выше. Со звуком, подобным грому, из воды появился Змей-Радуга. Нгалмин выпустил девушку и бросился бежать. Его ноги дрожали, когда он остановился передохнуть.

Нгалмин вернулся в свой лагерь. Все смотрели на его руку и опрашивали, кто так укусил его. Нгалмин сказал, что его укусила акула. Один старик взял его руку, и сказал:
— Тебя укусила Муринбунго.
— Нет,— возразил Нгалмин,— Меня укусила акула.

А сам думал: «Я должен сам добыть эту девушку».
Старик снова спросил у него:
– Скажи мне правду. Это Муринбунго укусила, тебя?
– Да,— ответил Нгалмин,— Это она укусила меня.
– Хорошо,— сказал старик,— Мы должны пойти и посмотреть то место.
– Там сейчас никого нет.

Когда Нгалмину стало лучше, старик вновь обратился к нему:
– Ты должен пойти поискать мед.
– Хорошо,— ответил Нгалмин, но про себя подумал: «Нет, я пойду за рыбой».

Он взял свои копья и пошел обратно к той реке. Он пошел вдоль реки.
Нгалмин все время думал о девушке, ему виделись девушки, лежащие на солнце на берегу реки. Он проходил мимо фиговых деревьев и панданусов. И наконец он увидел двадцать девушек, лежащих на песке. Подойдя ближе, он увидел и Змея-Радугу, который наполовину поднялся над водой. А рядом со змеем-Радугой в воде лежала та девушка, его жена.

Когда Нгалмин увидел девушек около Змея-Радуги, он начал плакать, а когда увидел свою жену, лежащую в воде, стал рвать на себе волосы и бить себя камнем по голове.

Он кричал девушке:
— Приди ко мне! Я все время разыскиваю тебя.
Он кричал Змею-Радуге:
— Ты должен отдать мне мою жену. Я весь измучился. Ты видишь мою кровь. Ты должен пожалеть меня!

Змей-Радуга лежал в воде, глядя на Нгалмина. Девушка лежала на мелководье рядом с ним, и ее волосы слегка колыхались около ее лица. Когда Нгалмин увидел, что его жена не спешит к нему, он кинулся к другим девушкам.

Они повскакали и бросились в воду. Нгалмин побежал к реке и бросился в воду вслед за ними. Змей-Радуга поднялся из воды, схватил его и начал крутить и таскать в воде от берега к берегу. Своими кольцами он раздавил Нгалмина и утопил его, а затем вышвырнул на берег, покрытый речной грязью.

[Змей-Радуга, Кунманнгур.]

Змей-Радуга, Кунманнгур.
(Рассказал Кьяну Тьимаири, племя муринбата)


Кунманнгур, Змей-Радуга — самый значительный культурный герой мифологии племени муринбата. Этот миф относится ко времени Кардураир1. События, о которых идет речь в этом мифе, завершают это время.

Миф начинается с греховных отношений между человеком из тотемической группы летучей мыши и двумя дочерьми Кунманнгура. Затем девушки убегают от этого человека и совершают религиозные обряды. Они поют магические песни, посредством которых напускают на человека мух, жалящих его, а потом заманивают его в реку, чтобы утопить. Под влиянием их магических песен гора, с которой срывается человек, становится гладкой и высокой.

Все это приводит к тому, что их отец Кунманнгур получает смертельную рану от удара копьем во время сна после ритуального обряда, совершенного людьми всех тотемических групп птиц. В этот момент большинство участников обряда принимают облик птиц своих тотемических групп.

Умирающий Кунманнгур со своими женами, дочерьми и сыновьями отправляется к реке, где становится Змеем Радугой. Во время путешествия Кунманнгур создает плодородные равнины и оставляет различные ритуальные предметы. Он посылает двух своих дочерей жить в реку, и они становятся Муринбунго, водяными женщинами, русалками.

Кунманнгур пытается погасить огонь, так как эта эра («эра, когда все формы жизни были людьми») заканчивается. Кунманнгур уходит в воду, забрав с собой палочку для добывания огня. Однако один из его сыновей спасает палочку. Кунманнгур становится Змеем-Радугой, а его жены и сыновья превращаются в птиц своих тотемических групп.


                                    *     *      *

Это произошло на реке Киммул, которую белый человек  называет Фицморис. Кунманнгур сказал двум своим дочерям-Попугаям:
– Идите осмотрите все вокруг и найдите себе мужа. А я.буду ждать вас здесь.
– Хорошо, отец, — ответили девушки и отправились на поиски.

Они обошли и осмотрели все окрестности, но не нашли ни одного мужчины. Никто не пришел на дым от их костра. Тогда сестры нарезали коры дерева, сделали две большие связки и положили их в своем лагере. Затем сестры отправились ловить рыбу. Они наловили огромное количество рыбы. Ее было так много, что сестры решили остаться на некоторое время на берегу биллабонга, в котором они ловили рыбу.

Тем временем один мужчина шел по следам этих девушек. Это был Тьинимин-Летучая Мышь. Он убил кенгуру, зажарил его и нес на своих плечах. Он шел и думал: «Я возьму обеих сестер себе в жены».

Вскоре он увидел две связки коры. Тогда он спрятал в буше свое копье, вомеру и зажаренного кенгуру. Тьинимин нашел красную охру и нарисовал на своей груди и бедрах красные полосы. Затем он разукрасил себя белой краской: провел полосы по носу и скулам. После этого он лег на землю в лагере двух сестер и накрылся корой из связок, принесенных сестрами.

Когда девушки вернулись в свой лагерь, они очень удивились:
– Сестра, сестра, где же наши связки коры?
– О, вот они, лежат на месте.
– Но что же случилось с корой?
– Может быть, здесь бушевал ветер?
– Сестра, давай разберем эту кучу коры.

Одна из девушек начала растаскивать куски коры, под которыми прятался Тьинимин.
— Эта кора тебе, эта — мне, эта кора тебе, эта — мне.
Она брала из кучи по одному куску до тех пор, пока Тьинимин-Летучая Мышь не вскочил и не предстал перед ними.

– Ай! Ай! — закричала девушка, — Сестра, кто это?
– Это я, это я. Меня зовут Тьинимин.
– Ай! Ай! — закричали сестры, — Уходи! Мы не хотим тебя!
– Чего вы испугались? — спросил Тьинимин.
– Уходи. Уходи прочь. Мы не хотим тебя, — кричали сестры.
– Нет. Я искал вас.
– Уходи. Мы не хотим тебя. Наш отец отправил нас на поиски мужчины, который принадлежит к нашему роду. Но это не ты.
– Чего вы испугались? Я принес кенгуру. Пойдемте. Вы будете есть вместе со мной.
– Нет. Иди своей дорогой. Нам не нужен твой кенгуру. У нас есть много рыбы.
Так разговаривали Тьинимин и сестры.

Затем сестры начали шептаться между собой:
– Может быть, мы устроим лагерь вместе с этим мужчиной?
– Мы притворимся, что остаемся с ним. А потом что-нибудь предпримем.
– Кто будет спать рядом с ним?
– О, сестра. Ложись ты с ним. Ведь ты старшая. А я очень боюсь.
– Хорошо, сестра. Я попробую.

Затем заговорил Тьинимин-Летучая Мышь:
— Вы хотите спать. Идемте. Вы ляжете у огня рядом со мной.
Тьинимин лег у костра со старшей сестрой. Младшая сестра легла с другой стороны костра. Ночью Тьинимин овладел старшей сестрой.
— Ты теперь моя жена, — сказал Тьинимин.
Затем Тьинимин овладел младшей сестрой. Он сказал:
— Теперь вы обе — мои жены.

Утром сестры стали шептаться:
– Сестра, мы не можем оставаться с этим человеком.
– Мы должны что-то сделать.
– Нам надо уйти от него.
Сестры обратились к Тьинимину:
— Теперь мы должны идти, о, охотник. Возьми этого кенгуру. Ты понесешь его.

Но Тьинимин ответил:
– Нет, это вы, мои жены, понесете кенгуру.
– Нет, ты должен нести кенгуру, — упорствовали сестры.
– Ну, хорошо, — согласился Тьинимин,— Куда мы пойдем?
— Нам надо пересечь этот крик. Ты посиди на этом чистом и удобном месте. А мы поищем брод.
— Хорошо,— ответил Тьивимин,— Я подожду здесь.

Сестры начали магической песней вызывать речную муху Калигуну. Они созывали мух со всего крика к тому месту, где сидел Тьинимин.
— Пойдем, о, охотник, — закричали они.

И в тот момент, когда Тьинимин последовал за сестрами, в крик начала прибывать соленая вода, начался прилив. Речные мухи налетели на Тьинимина со всех сторон, облепили его тело и стали кусать. Тьинимин нес свое копье, вумеру и кенгуру. Он шел и все время отбивался от мух. Они кусали его и в глаза, и в нос. А сестры сидели на своем родном берегу, хлопали себя по бедрам, пели магические песни и кричали Тьинимину:
— Ну, иди же, о, охотник! Иди скорей! Уже начался прилив. Вода поднимается!

Когда Тьинимин попытался перейти крик, вода прилива налетела на него, подхватила и понесла. Сестры вскочили и кинулись бежать, а вода последовала за ними.
— Бежим, сестра, к этой большой горе. Мы подождем здесь. Скоро мужчина из нашего рода найдет нас, — крикнула старшая сестра.
Тем временем поток унес Тьинимина в другой крик. Он протягивал из воды руки и звал сестер на помощь. Наконец ему удалось выбраться из воды, и он принялся искать следы сестер.

Тьинимин шел по следам девушек до горы. Гора встала перед ним крутая и неприступная. Он увидел, что сестры расположились на самой ее вершине. Тьинимин крикнул им:
– Неужели вам меня ни капельки не жаль? Я хочу, чтобы вы снова стали моими женами.
– Подожди немного! — крикнули они ему сверху,— Мы сплетем веревку и втащим тебя сюда. Мы ждем тебя, мы хотим, чтобы ты снова стал нашим мужем.

Затем сестры сплели веревку. Они опустили ее вниз по гладкому склону горы. Тьинимин дотянулся до веревки, ухватился за нее, и сестры стали тащить его вверх на гору. Они втащили Тьинимина почти на самую вершину горы. Он уже собирался ухватиться за их руки, когда они перерубили веревку каменным топором.

Тьинимин полетел вниз с вершины. Он рухнул на дно скалистого ущелья и разбился. Он лежал там изувеченный, и только голые скалы окружали его.
Сестры бросились бежать. Они вернулись обратно на то место на реке Киммул (Фицморис), где их ждал Кунманнгур, их отец.

Кунманнгур спросил:
– Ну, как, мои дочери? Вы нашли своего мужчину?
– Нет, отец, — ответили они.
– Значит, мужчина вашего рода сам нашел вас? — спросил Кунманнгур.
– Нет, отец, — ответили сестры,— Мы развели костер, но он не увидел дыма от него. Он не пришел.
— Хорошо, — сказал Кунманнгур,— В таком случае ждите его здесь, вместе со мной. Вероятно, он придет.

Тем временем Тьинимин сел среди скал, на которые он упал. Он поправил свои руки, ноги, шею и голову. И стал опять здоровым. Долгое время сидел Тьинимин там, у подножия горы. Затем встал и оглянулся вокруг в поисках копья. Он нашел камень, выточил из него наконечник для копья и проверил его остроту: провел им по своему носу, чтобы убедиться, острый ли он. Но наконечник оказался недостаточно острым. Тогда он сломал его и выбросил. Тьинимин нашел другой камень и выточил из него новый наконечник. Он провел наконечником по своему носу: наконечник оказался таким острым, что отрезал нос.

«О, этот камень достаточно острый, — подумал Тьинимин, приставил свой нос на место и вытер кровь с лица. Он взял бамбуковую палочку и проткнул ею свой нос, — О, это острый камень. Именно из него я и сделаю свое копье».

Тьинимин нашел несколько черных людей, принадлежащих к его роду. Это были Варк, люди-Вороны. Тьинимин крикнул им:
— Вы видели, как я попал сюда? Вы знаете, почему я такой тощий? Две женщины обманули меня и дважды пытались убить.

Люди Варк заплакали, увидев, как похудел Тьинимин. Они дали ему бамбуковое древко для копья. Они дали ему пчелиный воск и веревку, и он прикрепил каменный наконечник к древку.
— Дайте мне вомеру, — сказал он, — я опробую это копье.
Он вложил копье в вомеру.
— О, это копье как раз по моей руке, — заявил он.

Затем люди Варк и Тьинимин держали совет.
— Завтра мы все выступим и убьем обеих сестер,— решили они.
На следующее утро они двинулись в дорогу. Вскоре они встретили на пути многочисленную группу людей-Птиц всех видов: они совершали большую церемонию.

Это Кунманнгур, Змей-Радуга, созвал всех этих черных людей. Люди-Птицы танцевали. Все они раскрасили себя. Мамайн-Манга, Утка-Нырок, был главным запевалой. Кунманнгур играл на свирели.
Когда Тьинимин и люди Варк подошли к ним, Кулаиркук, человек-Бролга, танцевал, а рядом с ним танцевали две его сестры.

Тьинимин обратился ко всем. Он говорил очень быстро. Внезапно он повернулся к сестрам и сказал им:
– Я убью вашего отца и вас обеих.
– Что ты такое говоришь? — закричали сестры.
– Принесите мне воды, — велел им Тьинимин, не обращая внимания на их крики.

Все люди-Птицы танцевали. И все они очень устали. Но Кунманнгур любил танцы. Ему нравилось устраивать церемонии, посвященные ему самому.
— Танцуйте еще три времени,— велел он.

Когда танцы закончились, все попадали на землю от усталости. Все люди-Птицы расположились вокруг Кунманнгура и заснули. Кунманнгур, его жена и обе дочери спали около костра. Тьинимин устроился отдельно от всех. Через некоторое время он спросил:
—Вы уже спите?
Он позвал людей-Бролга:
– Кулаиркук! Кулаиркук!
Он позвал людей-Пеликанов:
– Варрандук! Варрандук!

Никто ему не ответил. Тогда он позвал людей-Дьябиру и людей-Уток-Чирков:
— Тьимейри! Тьимейри! Наньянтан! Наньянтан! — И опять никто ему не ответил.
— Что случилось? — крикнул Тьинимин, — Вы не можете мне ответить?
Тьинимин взял свое копье и прополз на коленях половину пути к общему лагерю.
— Паньи Варк!— позвал он людей-Воронов.
Никто ему не ответил. Никто не встал на его зов.

Тьинимин подполз к лагерю. Кунманнгур, его жена и его дочери спали вокруг костра. Тьинимин метнул свое копье, и оно пронзило всех четверых. Кунманнгур и его семья принялись кричать. Все вскочили:
— Кого убили? Кого убили? — спрашивали люди-Птицы.
— Меня, меня, меня, — кричали Кунманнгур и его семья.

Этой ночью на реке Киммул, или Фицморис, все черные люди превратились в различных птиц и, громко крича, разлетелись во все стороны. Тьинимин превратился в летучую мышь и улетел прочь.

Кунманнгур забрал свое копье, жену и двух дочерей и отправился вниз по реке. Некоторые племена последовали за ним. Они шли вдоль реки до места, называемого Пиррим Катут. Кунманнгур остановился и сказал обеим сестрам:
— Здесь ваше место, идите в эту воду. Вы останетесь здесь. А я отправлюсь искать другое место. Скоро, когда я тоже уйду в воду, я найду вас. Меня будут называть Кунманнгур и Кунамгерк.

Копье Тьинимина пронзило Кунманнгура насквозь, и он с трудом двигался. Он шел дальше вместе с женой Катпурр, Пестрым Сорокопутом, и тремя другими людьми-Птицами. Это были Картьин-Черный Сокол, Биллей-рин-Пустельга и Байа-Ястреб-Перепелятник. Они дошли до биллабонга Куллейриндан, и Кунманнгур сказал:
— Я посижу здесь некоторое время.

Согнувшись из-за раны в спине, Кунманнгур сел на берегу, и вода в биллабонге начала подниматься. Спутники Кунманнгура нагрели камни и положили ему на рану. Но Кунманнгур сказал:
— Это не поможет. Уберите камни. Мы сейчас отправимся дальше.

Кунманнгур и его спутники подошли к крику Куб-бунго. Кунманнгур опять сел, согнувшись от боли. Бил-лейрин и люди-Птицы положили горячие камни ему на рану. Кровь из раны все еще продолжала идти.
— Это не поможет, — сказал Кунманнгур,— Уберите камни. Мы идем дальше.

Вскоре они подошли к биллабонгу Тиминдирридьи, в котором ни один черный человек не мог плавать. Спутники Кунманнгура опять нагрели камни и положили ему на рану. Но кровь все сочилась и сочилась. Кунманнгур сказал:
— Я оставляю здесь одно яичко.
Теперь это большой круглый камень, называемый Варбурр. Кунманнгур оставил там свою сеть для ловли рыбы и свою свирель из бутылочного дерева.

Кунманнгур чувствовал себя все хуже. Он сел и прислонился спиной к большому камню, чтобы остановить кровь, которая сочилась из раны.
Так Кунманнгур и его спутники переходили с места на место, и никакое место не казалось ему достаточно хорошим. Наконец они устроили лагерь на реке Виктория, там, где она впадает в море, Биллейрин, сын Кунманнгура, сказал:
— Я иду охотиться на кенгуру.
Когда он ушел, Кунманнгур собрал в одну кучу все костры, которые они развели.

— Отец, зачем ты это делаешь? — спросил Байа.
Кунманнгур положил палочку для добывания огня около углей. Он сидел, согнувшись от боли, стеная и тяжело дыша. Кунманнгур велел Байа принести куламон воды. Он взял куламон из рук Байа и вылил его на огонь.
— Отец,— закричал Байа, — зачем ты убил огонь?
— О,— сказал Кунманнгур, держа в руке палочку для добывания огня, — Ее я тоже убью.
Кунманнгур завязал узлом свои волосы и воткнул в них палочку для добывания огня. Затем он встал.

– Куда ты, отец?— спросил Байа.
– Я иду туда, — ответил Кунманнгур и двинулся к воде.
Кунманнгур зашел в воду по пояс. Затем по грудь. Вода уже дошла ему до подбородка, до глаз, затем накрыла его с головой. И только палочка для добывания огня возвышалась над водой.

Байа и Катпурр громко звали Биллейрина:
— Скорее сюда! Твой отец забрал огонь. Брось свое копье! Брось кенгуру! Беги сюда! Сюда!
Биллейрин услышал их. Он помчался обратно и видел, как палочка для добывания огня уходит под воду. Биллейрин кинулся в воду и выхватил палочку. Затем он выскочил на берег, раздул огонь на палочке и сунул ее в траву.

– Что мы теперь будем делать? — закричал Байа.
– Мы должны развести огонь,— ответил Биллейрин.
– Что мы будем теперь есть? — спросили они у Катпурр.
— Ну что же,— сказала Катпурр,— Ваш отец ушел в воду. А мы станем птицами. Когда мы увидим дым или огонь, мы будем летать вокруг него. Если мы увидим ящериц, бандикутов или кузнечиков, мы будем хватать их, и это будет наша пища.

Так на этом (месте под названием Тиррибиллим, где река Виктория впадает в море, Кунманнгур ушел в соленую воду и стал Змеем-Радугой. Биллейрин превратился в пустельгу, Картьин — в черного сокола, Байа — в ястреба-перепелятника, а их мать Катпурр стала пестрым сорокопутом.

----------------------------------------
1) Первоначальное время, время сотворения мира.— Примеч. Авт

[Кунманнгур и Летающие Лисицы.]

Кунманнгур и Летающие Лисицы.
(Рассказал Кьяну Тьимаири, племя муринбата)


Кунбул, человек-Летучая Мышь, развел костер и сел перед ним. Два других человека, Ваарлет-Красная Летающая Лисица и Ниндьи-Черная Летающая Лисица, увидели дым от его костра, подошли к нему и селаи к огню. Но Кунбул (почувствовал, что от этих людей исходит чужой запах. Он чихнул и оказал:
— У вас не такая кожа, как у меня.
Ваарлет и Ниндьи посмотрели друг на друга.
— Что случилось? Этот человек распознал, что ты и я отличаемся от него. Уйдем!

И они отправились разыскивать своего отца Куиманнгура.
– Отец, — сказал Ваарлет Кунманнгуру, – Что случилось? Этот человек Кунбул сказал, что мы отличаемся от него, что у нас другая кожа. Отец, мы должны пойти и убить Кунбула.

В это время на берегу реки Киммул находился лагерь большого племени людей-Летающих Лисиц. Кунманнгур сказал им:
— Идите все с Ваарлетом и Ниндьи.
Человек-Рыба по имени Нгариннгарра был другом Кунбула. Он пришел к Кунбулу и начал ворчать на него:
— Зачем ты потревожил Ваарлета и Ниндьи? Зачем ты сказал, что они пахнут не так, как ты? Теперь все племя этих людей идет сюда.
Кунбул ответил:
— Я не боюсь. Я готов сразиться с ними.

Тем временем люди-Красные и Черные Летающие Лисицы продвигались двумя параллельными дорогами.
Они приблизились к лагерю Кунбула и остановились вблизи него. Ваарлет сказал:
— Нам предстоит большое дело. Мы совершим здесь обряд инициации.
Для этого обряда они взяли нескольких мальчиков. Ваарлет и Ниндьи позвали Кунбула и Нгариннгарра:
— Идите сюда! Вы посмотрите, как мы будем проводить этот обряд. После этого вы узнаете, почему мы пахнем не так, как вы.

Кунбул встал на некотором расстоянии от Летающих Лисиц, и тогда все люди Ваарлета метнули в Кунбула. свои копья. Но они не попали в него. Их копья не достигали цели. Рядом с Кунбулом встал Нгариннгарр, и они вместе уворачивались от копий Летающих Лисиц. Нгариннгарр упал и принялся кататься по земле. Летающие Лисицы не могли попасть в него.
Два старых охотника — Кунбул и Нгариннгарр стали кричать:
— Эй! Ваши копья не могут найти нас!
Они были очень умными, эти два старых, опытных охотника.

Тем временем появился Кунманнгур. Он сел и стал смотреть, как мелькают в воздухе копья. Копий было все больше и больше. Кунбул увертывался от них то так, то этак, то в одну сторону, то в другую. Наконец одно копье попало ему в бедро. Нгариннгарр вытащил копье из раны друга, взвалил его на плечи и унес под защиту деревьев.
Люди-Летающие Лисицы спросили Кунманнгура:
— О, отец, что нам теперь делать? Мы пойдем обратно вдоль мангровых зарослей.

Кунманнгур поискал деревья с цветами, но не нашел их.
— Всех вас, дети мои, — сказал он, — Я должен взять обратно в воду.
Кунманнгур срезал на берегу реки длинный полый бамбук и поместил в него людей-Летающих Лисиц. Он закрыл его концы и опустил бамбук в воду. Затем он срезал другой бамбук и в него поместил Летающих Лисиц и тоже опустил под воду. Он поместил Летающих Лисиц и в сделанную им рыболовную сеть, которой он подвязывал себе волосы. Целый день он опускал под воду Летающих Лисиц.

Кунманнгур, Змей-Радуга, встал из воды и осмотрелся вокруг. Он увидел деревья, которые в это время уже зацвели. Кунманнгур дал деревьям названия: Кунмуррин — эвкалипт с красными цветами, Пирру — эвкалипт с белыми цветами, Верр — бутылочное дерево с белыми цветами.

Кунманнгур взял сумку-дилли и выпустил из нее Летающих Лисиц, которые тут же расположились на деревьях и подняли крик:
– Что мы будем здесь есть?
– Эти красные цветы будут вашей пищей, — сказал им Кунманнгур и выпустил другую партию Летающих Лисиц; они расположились на деревьях с белыми цветами.
– Ваша еда — эти красные и белые цветы,— крикнул им Кунманнгур.

Кунманнгур снова встал над водой и огляделся. Он увидел деревья повсюду. Кунманнгур сказал:
— О, это дерево Винни, красное дерево1! Это хорошая еда. О, Кован, белый эвкалипт! Это очень хорошая еда. О, Манак, железное дерево! Когда те деревья уже потеряют свои цветы, вы, Летающие Лисицы, попробуйте листья железного дерева. Они будут вам хорошей пищей.

Кунманнгур снова поднялся над водой и стал высматривать еще деревья для Летающих Лисиц, сидящих в бамбуке. Увидев повсюду деревья, Кунманнгур выпустил Летающих Лисиц из Малука-бамбука и из рыболовной сети. Он крикнул им:
– Я отпускаю вас. Вы можете уйти очень далеко в поисках пищи, но до рассвета должны вернуться. У вас есть целая ночь. Не спите!
– Хорошо, отец, — ответили Летающие Лисицы.

На рассвете все Летающие Лисицы вернулись в сумку-дилли, в бамбуковые шесты и в рыболовную сеть Кунманнгура. Он забрал их и унес вниз, в воду крика. Одну маленькую Летающую Лисицу, Йуайриннгу, он отправил осмотреть страну. Иуайриннга улетела. Она покрутилась около одного дерева. Ей не понравились его цветы, и она полетела дальше. Она села на другое дерево. В цветах этого дерева она обнаружила хороший мед. Йуайриннга вернулась и рассказала Кунманнгуру о своей находке.

— Хорошо,— сказал Кунманнгур, — Мы пойдем туда. И в тот же миг вода прилива вошла в крик и понесла Кунманнгура. В том месте, где Йуайриннга нашла деревья с вкусными цветами, Кунманнгур выпустил Летающих Лисиц из сети, сумки-дилли и бамбуковых шестов. И деревья склонились под тяжестью повисших на них Летающих Лисиц.

И сейчас Кунманнгур подносит бамбук ко рту и выдувает из него души летающих лисиц. Когда он дует, он поднимает брызги воды, и вокруг его головы изгибается радуга Димгерк. А полосы радуги — это души летающих лисиц, выдуваемые из бамбука Кунманнгуром

--------------------------------------
1) Имеется в виду один из видов эвкалипта.— Примеч. пер.

[Женщина-Змея, Нарпажин.]

Женщина-Змея, Нарпажин.
(Рассказали Кьяну Тьимаири и Мардинга, племя муринбата)


Однажды две женщины отправились на поиски пищи. Вдруг налетел сильный ветер и стал дуть им в лицо. Они услышали в шуме ветра какое-то пение. Женщины остановились и прислушались. Одна из них испугалась.
— О, бежим! – сказала она,— Мы должны бежать отсюда.

Они закрыли уши руками и бросились бежать. Когда они убежали довольно далеко, они остановились и присели отдохнуть. Но ветер снова донес до них песню.
– О,— сказала первая женщина,— Мы обе услышали это.
– Что это? — спросила другая.
— О, это какой-то дух, — ответила первая.

К ним подошел старик по имени Падоруч.
– О старейшина, мы слышали песню,— сказали ему женщины.
– Какую? — спросил старик.
Женщины стали петь песню, которую до них донес ветер. Старик закрыл руками им рты.
— Где вы это услышали? Идемте! Вы покажете мне это место,— велел он.
Ветер прекратился. Женщины отвели старика в то место, куда доносилась песня.

– Вы что-нибудь видели здесь? — спросил Падоруч.
– Нет,— ответили женщины, — Мы ничего не виде ли. Мы очень испугались.
— Хорошо,— сказал старик и отвел обеих женщин в лагерь.

Падоруч созвал на совет старейшин. Старейшины; сели в круг, и Падоруч заговорил:
— Теперь эти женщины будут рассказывать всем о той песне. Мы должны убить их.
И старики убили женщин.

Затем старик Падоруч завернулся в кору бутылочного дерева, проделав для глаз в коре две прорези, и отправился к тому месту, где слышалось пение. И снова налетел ветер, и старик услышал песню в его шуме.

— О,— сказал старик,— Это священная песня Нундьибоин.
Старик лег на землю и стал ползти в ту сторону, откуда доносилось пение. Скоро он услышал в шуме ветра другую песню.
— О,— сказал старик,— Это уже другая песня.

Старик пополз дальше. Песня привела его к ущелью Улай. Старик подполз к нему и заглянул вниз. Сквозь дырочки в коре он увидел Нарпажин, женщину-Змею. Она была наполовину женщиной, наполовину змеей. Ее голова, руки, грудь и тело до талии были женскими, ниже талии она была змеей. Она сидела, обернув хвост вокруг свирели, и пела.

В это время к водоему подошел напиться большой кенгуру. Нарпажин увидела его и убила одним своим взглядом. Старик Падоруч не шевелился.
«Ха,— подумал он,— Я останусь здесь на весь день. Я должен смотреть и слушать».

Падоруч увидел, как Нарпажин каменным ножом мастерит гуделку Нговару. Нарпажин вырезала на Нговаре изображения спящего кенгуру, пальмы и ямса.
Старый Падоруч подался назад и пополз прочь. Он вернулся в лагерь к своему племени. Он собрал старейшин и дал им песню, закон и Нговару Нарпажин.
Затем Падоруч сказал им, что он опять пойдет к: водоему Нарпажин.

— Обвяжите меня получше кусками коры,— велел он старейшинам,— И обмажьте всю кору грязью, чтобы змея не смогла учуять меня.
Снова дул сильный ветер, когда старик услышал доносившуюся издалека песню. Старик подкрался к водоему и увидел женщину-Змею, сидевшую на берегу. Ее змеиный хвост был наполовину под водой. Она сидела спиной к старику и пела свою песню, а рядом с ней лежал круглый плоский камень, покрытый какими-то знаками.

«О, какой хороший камень,— подумал старый Падоруч,— Я должен утащить его».
Старик взял загнутую палку и подкрался ближе к женщине-Змее. Он осторожно протянул палку, зацепил ею камень и потащил его к себе. Старик не дотронулся рукой до камня. Он долго тащил его за собой при помощи палки. Наконец он сел и посмотрел на камень.

«О,— подумал старый Падоруч,— Этот камень лучше не трогать руками».
Он втащил камень на муравейник. Муравьи выскочили из своего жилища, и те, кто перебегал через камень, падали замертво.
«Ага,— решил  Падоруч,— Это камень из живота Нарпажин. Он отравлен. Пожалуй, я оставлю его здесь, чтобы дождь, ветер и солнце очистили и высушили его».

Год за годом старый Падоруч возвращался к камню и разглядывал его. И каждый раз, когда он приходил, он говорил:
— Этот камень все еще ядовит.
Наконец однажды старик пришел к камню и увидел, что он чисто вымыт дождями. Старик подумал: «Может быть, этот камень называется Ларнья, а может, он принадлежит гуделке Карвади. Змея знает это. Я снова пойду туда и послушаю».

Старый Падоруч вернулся к водоему. Он подкрался к Нарпажин, сидящей перед священными гуделками для различных ритуалов. Она разговаривала сама с собой. Она поставила гуделку Нговару напротив гуделки Карвади и сказала:
— Эта гуделка – Нговару, эта – Кунапипи, эта – Паргола, а эта – Курраба. Все они принадлежат Карвади, а Карвади принадлежит черным людям муринбата. Эта Тьюббун принадлежит Карвади. О! А где же Ларнья, камень-дух из моего живота, мать всех этих гуделок?

Затем старый Падоруч увидел гуделку Валама, брата-Молнии.
— Ага,— сказал Падоруч,— Это мой дух. Я хочу сделать такую гуделку.

Старый Падоруч ушел от водоема. Он взял кусок железного дерева и сделал из него брата-Молнию. Он сделал все гуделки, которые видел. И он дал ритуалы, обычаи и законы гуделок Кунапипи, Паргола и Курраба черным людям племени дьяминдьюнг, а гуделок Карвади и Нговару — черным людям племени муринбата.

[Дочери Змея-Радуги.]

Дочери Змея-Радуги.
(Рассказал Риньеира, племя дьявун)


Один черный человек отправился на охоту. Он вышел к реке и загарпунил рыбу. Затем он стал высматривать крокодилов. Он загарпунил крокодила и отправился вниз по реке. Он шел и разглядывал все вокруг. Он увидел лежащих на песке девушек Ниал Варрай-Варрай, которые живут в воде. Они вышли из воды и лежали на солнышке около родника.

Черный человек снял свою набедренную повязку, подкрался к реке, нырнул и поплыл под водой. Все девушки спали. Черный человек подплыл под водой к самому роднику и стал рассматривать спящих девушек сквозь панданусы.

Одна девушка понравилась ему больше других. Он не мог отвести от нее глаз. Девушка крепко спала. Ее волосы струились по плечам. Черный человек выскочил из воды, кинулся к этой девушке и схватил ее. Все остальные девушки проснулись. С громкими криками они кинулись к роднику и нырнули в него.

Черный человек крепко держал пойманную им девушку. Она боролась с ним, пронзительно кричала, кусалась. Черный человек держал ее. Он сунул ей в рот палку, но она все равно пыталась укусить его. Черный человек зачерпнул рукой немного грязи и бросил ей в глаза. Они долго боролись. Наконец девушка выбилась из сил, черный человек подхватил ее на руки и унес.

Черный человек развел костер. Девушка согрелась у огня, и они отправились искать копье этого человека и пойманную им рыбу там, где он их оставил. Найдя копье и рыбу, они ушли своим путем. Вскоре черный человек разбил лагерь. Он приготовил рыбу и дал ее девушке. Но она не притронулась к ней. Тогда они легли спать.

Утром они отправились дальше. Черный человек пытался накормить девушку медом, мясом бандикута, кенгуру, но она все отвергала. Девушка все время думала о своих сестрах. Черный человек предлагал девушке поссума, гоану, но она не притронулась и к ним.

Девушка легла рядом с черным человеком. Все время она думала о своих сестрах. Утром они отправились дальше и устроили лагерь в другом месте. Черный человек развел костер и бросил в огонь листья железного, дерева. Он посадил девушку около огня, чтобы она отогрелась. Затем он попытался овладеть ею, но у него ничего не получилось.

Этот мужчина и девушка стали жить вместе. Мужчина охотился и убивал поссумов, бандикутов и гоан. Но девушка не притрагивалась ни к какой еде. Мужчина сажал девушку поближе к огню, но ему так и не удавалось овладеть ею.

Однажды девушка попробовала мяса. Она съела совсем немного. Эта девушка вышла из Болонга, Змея-Радуги, и она не понимала такой пищи. Мужчина никогда не оставлял девушку одну. Они вместе ходили, вместе устраивали лагерь и вместе спали.

Как-то мужчина раздобыл красной охры. Он натер охрой девушку с ног до головы, затем развел большой: костер и согрел девушку. Он обрезал ее длинные волосы и отбросил их прочь. После этого они перешли на другое место и разбили там свой лагерь. Мужчина дал девушке еду, и она съела ее. Когда они легли спать, мужчина овладел девушкой.

Мужчина приучил эту девушку к себе. Он сделал ее своим другом. Они вместе ходили, вместе устраивали: лагерь и вместе спали. Они ели все: рыбу, поссума, дикобраза, мед и корни лилий.

Они пришли в то место, которое называется Мунгун, в мою страну. Белый человек никак не назвал это место. Они разбили лагерь около биллабонга и нашли там много рыбы. Черный человек отправил девушку за водой.
— Пойди принеси воды,— сказал он, — А я схожу за дровами для костра.
Девушка взяла куламон и спустилась к воде. Там оказалась подземная протока, которая вела к тому большому биллабонгу, где черный человек впервые увидел эту девушку.
Девушка вошла в воду и наполнила куламон. И в этот момент она увидела вынырнувших из воды всех девушек Ниал Варрай-Варрай.

— Сестра, сестра! — закричали они.
Девушка хотела вернуться с куламоном к своему мужу, но ее сестры закричали:
— Иди к нам! Скорее! Скорее! А то этот мужчина вернется.
Они все нырнули, и девушка, принадлежавшая тому мужчине, нырнула вместе с ними. Они погружались все глубже и глубже в зеленую, синюю, темную воду.

Черный человек ждал в своем лагере.
— Ах,— решил он,— Я должен пойти за ней.
Он быстро добежал до воды. Там никого не было. Осмотревшись, он увидел в воде брошенный девушкой куламон.

Черный человек посмотрел в воду. Вода была грязная, мутная. Черный человек снял свою набедренную повязку и нырнул в воду. Он погружался все глубже и глубже. Вода была мутная и темная. Он ничего не смог увидеть и поднялся наверх.

Черный человек пошел к тому месту, где он впервые увидел девушку. Там никого не было. Он кричал и плакал по этой Ниал Варрай-Варрай, бил себя по голове. Он ушел в другое место, в другую страну. И я не знаю, где он сейчас и каким путем он идет.

[Re: Если бы не астероид]