Dragon's Nest – сайт о драконах и для драконов

Dragon's Nest - главная страница
Гнездо драконов — сайт о драконах и для драконов

 

В XVII веке Афанасий Кирхер обосновал редкость драконов…
Драконы — жители пещер, и могут попасть на землю, только заблудившись.
А. Кирхер. «Подземный мир»

Жизнеописания святых и бессмертных

ЛЮ ПИН

Лю Пин был уроженцем удела Пэй. За воинские заслуги был пожалован титулом Цзиньсянского князя. Учился Дао у Цзы Цюцзы. Постоянно употреблял в пищу цветы каменной корицы, самородную серу со Срединного пика — Чжунъюэ. В возрасте трехсот лет с лишним все еще имел юный вид. Особенно он был искусен в задержке дыхания.

Случилось как-то ему прибыть в Чанъань. Торговцы, прослышав, что Лю Пин постиг Дао, отправились к нему на поклон. Умоляли взять к себе в свиту прислужниками, домогались узреть его духа-хранителя. Лю Пин ответил:

— Пожалуй.

И вот более ста человек отправились вслед за Лю Пином. С ними было разного скарба почти на десять тысяч золотых.

В горах повстречались им разбойники — несколько сот человек. Выхватили мечи, натянули луки, со всех четырех сторон окружили их.

Лю Пин, обратившись к разбойникам, сказал:

— Ведь вы же люди, должны помнить о милосердии и добре. Раз уж не довелось блеснуть своими талантами и проявить добродетели, занять чиновничьи должности и получать содержание, должны изнурять свое тело тяжким трудом. А вы?! Бесстыжие ваши рожи и глаза, сердца волков и шакалов! Друг друга учите разбою, нагоняете страх на людей, и все ради своей корысти! Ведь это же верный путь к тому, чтобы на городской площади мясом своим кормить ворон и стервятников! Так ли вам следует употреблять свои луки и стрелы?!

При этих словах разбойники выстрелили в стражников, однако стрелы, повернув вспять, впились в их собственные тела. Во мгновение ока мощный вихрь сокрушил деревья, взметнул песок, поднял пыль.

Громким голосом вскричал Лю Пин:

— Так вы посмели стрелять, ничтожества?! Разите же их, небесные воины, зачинщиков — в первую голову.

Едва лишь оборвалась его речь, как все разбойники разом стукнулись лбами о землю, руки их заломились за спину, они не в силах были двинуться с места.

Разинули рты, задышали часто, страшась смерти. А у трех главарей из носа пошла кровь, головы треснули, и они тут же испустили дух. Кто мог говорить, возопил:

— Умоляем, отпустите нас, мы отринем зло и обратимся к добру!

Некоторые из стражников бросились было рубить убийц, но Лю Пин их остановил. Сказал, отчитывая разбойников:

— Я, было, вознамерился истребить вас всех до последнего, но, право, рука не поднимается. Ныне прощаю вас — осмелитесь ли по-прежнему разбойничать?

Те, в страхе за свои жизни, отвечали:

— Отныне будем вести себя иначе, не посмеем взяться за старое!

Тогда Лю Пин прочитал небесным воинам отпускающее заклятие, и лишь после этого разбойники смогли спастись бегством.

Некогда жена одного человека много лет страдала от лукавого беса-оборотня. И Лю Пин заговорил его. Возле самого дома той женщины был родник. Вода в нем вдруг иссякла, а внутри оказался мертвый, иссохший дракон.

Еще был древний храм. Во дворе храма росло дерево. На вершине его часто виднелось сияние, и многие из тех, кто останавливался под ним, встречали лютую смерть. Птицы не осмеливались гнездиться на его ветвях. Но Лю Пин заговорил и его. Тотчас пышное дерево засохло, и огромный змей, длиной в семь-восемь чжанов, бездыханным повис в его ветвях... После этого там не случалось беды.

У Пина были внучатые племянники, которые вели с кем-то тяжбу из-за земли. Обе стороны явились к губернатору. У племянников было совсем немного свидетелей, а родичи и пособники их врагов явились во множестве. Сорок, а то и пятьдесят человек свидетельствовало в их пользу. Довольно долго колебался Лю Пин, прежде чем употребить свою силу. Внезапно он вскричал в великом гневе:

— Да как вы посмели?!

Эхом загрохотал гром, багровое сияние озарило залу. Тут враги и их пособники разом ударились лбами оземь, ничего не в силах понять. Сам губернатор, в великом страхе пав перед Лю Пином на колени, стал каяться:

— Умерьте немного свой гнев, господин князь! Обязательно разберусь во всем как подобает, отныне ошибки я не допущу!

Но подняться на ноги все они смогли лишь после того, как солнце прошло по небу несколько чжанов.

Этот случай дошел до слуха ханьского императора Сяо-у-ди. Он повелел призвать Лю Пина и, испытуя его, сказал:

— Во дворце что-то нечисто. То и дело вдруг являются какие-то люди — несколько десятков. Темно-красные одежды, распущенные волосы, в руках светильники, едут друг за другом верхом... Можешь ли их заклясть?!

Лю Пин отвечал:

— То мелкие бесы всего лишь!

Когда настала ночь, император, лукавя, приказал своим людям устроить такое шествие. Лю Пин был во дворце и метнул в них талисман. Все стали лбами биться о землю, загорелись огнем, дыхание их прервалось. Император в великой тревоге закричал:

— То не бесы! Мы взяли их для вашего испытания — и только!

Лишь после этого Лю Пин снял с них заклятие. Позже он удалился в горы Великой белизны — Тайбайшань. Через несколько десятков лет возвратился в родное село, но выглядел еще моложе...

БЕССМЕРТНЫЙ СТАРЕЦ СУ

Бессмертный старец Су был родом из Гуйяна. Дао он обрел во времена ханьского императора Вэнь-ди. Су рано лишился отца — своей опоры. В родных местах прославился человеколюбием и сыновней почтительностью. Жилище его было на северо-восточной окраине областного города, но на месте ему не сиделось, бродил там и сям. Не прятался ни от жары, ни от сырости. Что же до пищи, то был в ней непривередлив. Семья его жила в бедности, и частенько ему самому приходилось пасти коров. Пас он их, меняясь с другими деревенскими мальчишками — каждый в свой день. Когда стадо пас Су, коровы бродили поблизости, сами возвращались — не надо было и загонять. А когда их пасли другие мальчики, коровы разбредались во все стороны, влезали на холмы, перебирались через лощины... Мальчишки спрашивали его:

— В чем твой секрет?!

Но Су отвечал:

— Вам этого не понять. Он постоянно ездил верхом на олене. Су обычно ел вместе с матерью. Как-то раз мать сказала:

— Жаль, не хватает морской крапивы к еде — надо бы как-нибудь сходить на рынок купить.

Су тут же воткнул палочки в рис, взял деньги и вышел. Не успела мать оглянуться — а он уже вернулся с приправой. Закончив есть, мать поинтересовалась:

— Где же ты ее купил?

— На уездном рынке в Бянь, — был ответ. Мать сказала:

— От нас до уезда Бянь сто двадцать ли, на пути пропасти и преграды, а ты обернулся в один момент, — обманываешь меня!

И уже собиралась бить его палкой. Мальчик же, упав на колени, воскликнул:

— Когда я покупал на рынке морскую крапиву, встретил дядюшку, он говорил, что завтра приедет к нам. Прошу вас — подождите дядюшкиного прихода, — тогда увидите, сказал ли я правду или солгал!

Мать его отпустила. А на следующий день на рассвете действительно явился его дядя. Подтвердил, что видел, как Су покупал морскую крапиву на рынке в Бянь. Мать так и отпрянула в изумлении. Только теперь она поняла, какой ее сын удивительный волшебник!

Су имел обыкновение опираться на бамбуковый посох.

— Наверняка это дракон, — стали поговаривать люди.

По прошествии нескольких лет Су принялся вдруг поливать и подметать двор, убирать и украшать стены и карнизы.

— Ты кого-то ждешь в гости? — поинтересовался один из его друзей.

— Жду бессмертных, — отвечал тот.

Внезапно на северо-западном краю небосклона показалось фиолетовое облако — сгусток животворящего космического эфира. Десятки белых журавлей парили в нем. Потом замахали крыльями, опустились у дома Су и превратились в юношей лет семнадцати — восемнадцати, прекрасных сложением и наружностью. Блаженно улыбаясь, шли, словно парили в воздухе. Су, приняв достойный вид, вышел их приветствовать. Затем преклонил колени перед старой матерью и сказал:

— Мне было предначертано стать небожителем — теперь срок настал, меня зовут к себе. Вот и свита явилась. Должен оставить свои заботы о вас!

С этими словами он стал почтительно прощаться. Мать и сын заплакали навзрыд.

— Как же я буду жить, когда ты уйдешь?! — спросила мать.

Сын ответил:

— В будущем году Поднебесную охватит моровое поветрие. Вода из колодца, что во дворе, мандариновое дерево, чьи ветви касаются крыши, помогут вам прокормиться. А одного шэна воды и одного мандаринового листочка хватит, чтобы исцелить от болезни. Еще оставляю вам запечатанный сундучок. Если будет в чем-то нехватка, постучите по сундучку и скажите — тотчас явится все, что нужно. Остерегайтесь только открывать сундучок.

Закончив речь, он вышел за ворота. Помешкав немного, оглянулся назад и взмыл в фиолетовое облако, которое приняло на себя его стопы. Воспарила вверх и стая журавлей. Вместе с ним она достигла Облачной реки и исчезла.

На следующий год действительно разразилось моровое поветрие. Дальние и близкие — все домогались у матери исцеления. И не было среди них такого, кого бы не излечили вода и мандариновые листья. Когда чего-то не хватало, мать стучала по сундучку, и требуемое тотчас же появлялось. Через три года мать одолело любопытство, взяла и открыла сундучок. Видит — вылетели два белых журавля. С тех пор, сколько ни стучала, не получала ничего.

Когда матери было больше ста лет, в одно утро она внезапно, без всякой болезни, скончалась. Крестьяне сообща похоронили ее по обычаям того времени. После похорон видят вдруг — гора Нюпишань — Коровья селезенка, что на северо-востоке области, окуталась фиолетовым облаком, послышались плач и причитания. Все поняли, что там дух святого Су. Правитель области и крестьяне приблизились к горе, дабы выразить соболезнование, но образа святого Су так и не узрели, только слышали звуки рыданий. Правитель области и селяне слезно умоляли его явить свой лик.

— Много дней уже, как я ушел из суетного мира, — раздалось в ответ из пустоты. — Формы мои и облик далеки от обычных. Ежели явлю их вашему взору, то искренне боюсь, удивят они и испугают.

Но упорно, неотступно просили, и тогда он показал половину лица, затем руку. Все было покрыто легким пухом, не так, как у людей. Обращаясь к правителю области и селянам, он произнес:

— Вы потрудились прийти издалека, чтобы выразить соболезнование, в пути преодолели пропасти и преграды... Можете возвращаться теперь обратно прямым путем, но не вздумайте оборачиваться назад!

Едва лишь закончил он речь, как видят: у горного кряжа явился мост, протянулся прямо до областного города. Когда проходили, какой-то чиновник из свиты правителя области внезапно оглянулся и тут же, не удержавшись на мосту, свалился на песчаную отмель у реки. И заметил он тогда под опорой красного дракона, который уплывал, извиваясь...

На горе, где плакал учитель, выросли два дерева: корица и бамбук, ветви которых даже в безветрие мели там землю, и место то неизменно хранило чистоту. Через три года плач прекратился. После этого на горной вершине то и дело видели белую лошадь — и стали называть гору Коровьей селезенки утесом Белой лошади. Потом однажды на башню к северо-востоку от областного города прилетел белый журавль. Кое-кто пытался стрелять в него из самострела. Журавль же когтями начертал на досках башни письмена, будто выписанные черным лаком, которые гласили:

— Город хорош, но люди плохи. Вернусь через триста лет в день "цзяцзы". Я — владыка Су, зачем было стрелять в меня?!

И доныне люди, совершенствующиеся в Дао, с наступлением дня "цзяцзы" совершают на месте жилища бессмертного старца обряд возжигания курений.

© Laowai
china.worlds.ru